Девочка и Мастер

Люциус кивнул.

– А что касается махинаций Моуди, то завтра многое прояснится, - сказал он.

– Это точно, - согласился Снейп, - но вы двое молчите. Это уже не игры.

– Да, сэр!
– ответили Драко и Гермиона.

На другой день все только и крутились вокруг кубка. С самого утра организованно пришли дурмштрангцы и по очереди бросили в чашу бумажки со своими именами. Потом появились шармбаттонцы. Близнецы Уизли попытались обмануть возрастной рубеж с помощью старящего зелья, в результате чего обзавелись длинными седыми бородами.

Перед ужином кубок снова перенесли в Большой Зал. Напряжение достигло апогея. У студентов кусок в горло не лез. Наконец кубок вспыхнул красным пламенем. Дамблдор величественно встал со своего места. Хотя, учитывая ярко голубую мантию, расшитую нарциссами и анютиными глазками, получилось не очень торжественно.

– Сейчас мы узнаем, кто станет чемпионом своей школы!
– сказал он.

Словно в ответ на его слова из кубка вырвался длинный язык пламени. Дамблдор ловко поймал обугленный листок. Зал затаил дыхание.

– Чемпионом Дурмштранга стал … Виктор Крамм!

Зал грянул аплодисментами. Директор Дурмштранга широко улыбнулся.

– Мистер Крамм, - сказал Дамблдор, - прошу вас пройти в ту дверь. Там вам дадут дальнейшие инструкции.

Виктор кивнул и неторопливо направился к указанной двери.

Следующий язык пламени выбросил еще один клочок пергамента.

– Чемпионом Шармбаттона стал.. О, простите меня, стала Флер Делакур!

Из-за стола Райвенкло поднялась красивая девушка с золотистыми волосами, поклонилась преподавателям и танцующей походкой последовала за Краммом.

Была очередь Хогвартса. Многие студенты стиснули под столами кулаки. Еще один язык пламени…

– Чемпионом Хогвартса стал… Седрик Диггори!

За столом барсуков началось подлинное сумасшествие. Старшекурсники других факультетов разочаровано выдохнули. Остальные радостно хлопали симпатичному ловцу хаффлпаффской команды по квиддичу.

Драко и Гермиона переглянулись и дружно уставились на Моуди. Он-то не знал, что клочок пергамента с именем Поттера сгорел в камине декана Слизерина.

Представители Министерства и директора приглашенных школ стали подниматься со своих мест, чтобы пройти к чемпионам. Но Дамблдор словно чего-то ждал. Он, не отрываясь, смотрел на кубок. Но ничего не происходило. Пламя опало, снова стало голубым и наконец погасло. Моуди и Дамблдор переглянулись. Профессор ЗОТИ явно ругнулся сквозь зубы.

– Альбус, вы идете?
– окликнул директора Хогвартса Людо Бэгмен.

– Да-да, конечно, - пробормотал Дамблдор.

Гермиона поймала взгляд своего Мастера и кивнула. Она ничем не выдаст, что знает о тайных махинациях директора. По крайней мере пока…

Первое соревнование назначили на 25 ноября. Гости ходили на занятия вместе со студентами Хогвартса, ели в Большом Зале, а к себе возвращались только на ночь. Большинство из них активно знакомились со всеми. Особняком держались только Виктор Крамм, которого здорово доставали фанаты, и Флер Делакур, которую, похоже, не любили даже ее одноклассники. Впрочем, их можно было понять, особенно девушек. При виде красавицы француженки у подавляющего большинства представителей мужского пола буквально сносило крышу.

А Хагрид пропал… Нет, он никуда не делся. Просто в присутствии мадам Максим лесник становился еще более косноязычным, ужасно смущался и не знал куда деть руки. Уже на следующий день он появился за завтраком в жутком пиджаке, с наполовину выдранной, наполовину причесанной бородой, благоухая каким-то на редкость пахучим одеколоном. Мадам Максим милостиво принимала все знаки внимания, согласилась принять в дар несколько особенно удачных колдографий и с видимым интересом слушала истории про Пушка и Норберта. Гермиона еле уговорила Хагрида не водить ее к василиску. Мало ли что.

Моуди впал в глубокую задумчивость. Иногда он даже замолкал посредине лекции. Драко и Гермиона решили, что он пытается понять, почему у него ничего не вышло. Хотя было совершенно непонятно, зачем ему было надо, чтобы в кубок попало имя Поттера?

Впрочем, интересные заклинания профессор все же показывал. Гермиону особенно заинтересовали щиты. До этого она знала только «Протего», а оказалось, что есть и куда более сложные и мощные. И даже зеркальные. А это было просто здорово: не только отбить заклинание, но поразить им своего соперника. Так что, несмотря на все запреты, студенты тренировались на переменах.

В этот раз представление устроили во дворе Малфой и Поттер. На безопасном расстоянии от них обосновались остальные.

– «Ступефай!» «Экспериармус!» «Петрификус Тоталус!» - выкрикивали мальчишки.

Гарри пропустил «Риктумсемпру» и чуть не упал на плиты от хохота.

– Ах ты, мерзкий хорек!
– услышали студенты.

От входа на них надвигался Моуди. Драко отменил свое заклинание и с недоумением смотрел на профессора. Он искренне не понимал, что случилось. Моуди поднял волшебную палочку…

Гермиона успела прикрыть Драко самым сильным зеркальным щитом, который она только знала. Профессора окутали клубы дыма… А еще через секунду посреди двора сидел тучный, одноглазый и трехлапый хорек с исцарапанной мордой.

Студенты замерли. Первым хихикнул Шеймус, за ним — Рон. А уже через минуту хохотал весь двор.

Появился привлеченный шумом Филч. Завхоз ухватил ошалевшего хорька за шкирку и потащил его к директору.

– Ой, что будет!
– пробормотала Панси.

– Так ему и надо, - сказала Миллисент, - еще чего выдумал!

– А чего он вообще?
– удивлялся Гарри.
– Выскочил, на Малфоя напал.

– Наверное он решил, что Драко тебе как-то повредил?
– пожала плечами Дафна.

– «Риктумсемпрой»?
– фыркнул Гарри.

Блейз с важным видом покачал головой.

– Это называется — мыслить стереотипами, - сказал он.
– Наш бравый аврор считает, что слизеринцы и гриффиндорцы могут только драться между собой. А если заклинание накладывает Малфой, то оно обязательно темно-магическое.

Во двор выскочил запыхавшийся первокурсник.