Девочка с розовой планеты

– В восемьдесят седьмом году это было. – подхватил Дмитрий Сергеевич.
– Стало все можно, - стал объяснять он Сергею, - и немецкие альпинисты праздновали здесь сорок пятую годовщину установки своих флагов на Эльбрусе. Инал у них проводником был.

– Мы им организовали восхождение на Эльбрус, - кивнул Инал. – Капитан Грот не приехал. Зато в составе группы был его сын.

– Нет, не припоминаю, как его звали, - отозвалась Мадина Керимовна.

– Ладно, - махнул рукой ее брат.
– Вот сын и рассказывал, что капитан до войны был горным инженером в Тырныаузе. У нас тут рудник молибденовый. Он с 39-го года там работал. Еще в те годы поднимался на Эльбрус. По-русски умел разговаривать.

– Это в тот раз один из эдельвейсов у вас умер? – спросила Мадина Керимовна.

– Да, - ответил Инал. – Вернулись мы после восхождения к «Приюту одиннадцати». Это такая высокогорная база была для альпинистов. Старик-немец сел на лавочку отдыхать и умер.

– А были еще такие приезды немцев? – поинтересовался Сергей.

– Был еще приезд. В 92- м. Я с ними не ходил уже. Слышал, что немцы без

акклиматизации поднимались. В том числе и старики из горных стрелков. Им тогда уже сильно за семьдесят было! А почему ты этими ветеранами немецкими заинтересовался?

– Попалась мне недавно бумага времен войны. Там фамилия Грот была. Он во время войны одной кавказской реликвией заинтересовался.

– Какой же?

– Вы слышали что-то про «камень нартов»?

– Это из легенды, - покачал головой старик Инал.
– Волшебный камень.

– Немцы всерьез его искали. И, кажется, нашли.

– Где же камень теперь?

– Не знаю, самому интересно. А фамилию Кунижев вам приходилось слыхать?

В ответ все присутствующие дружно рассмеялись. Сергей с Полиной удивленно переглянулись.

– Да вот он здесь. – Инал повернулся к стоящему рядом седому мужчине.
– Как раз – Кунижев.

– Очень приятно, кивнул Сергей. – Не приходилось ли Вам слыхать про Анатолия Кунижева?

– Приходилось. Это мой дядя двоюродный. Я его хорошо помню. Его приемная дочь со мной в одном классе училась. Что Вас интересует?

– Вы его помните?!

– Ну конечно помню. Он в 1973-м году умер, было ему 75 лет.

– Мы про Анатолия Кунижева в старых документах прочитали, интересно узнать про него подробности.

– Интересный был человек, - кивнул собеседник.
– Его все знали. Он тут в Нартане родился. Преподавал в кооперативном техникуме.

– Мы интересуемся другим Кунижевым, - смутился Сергей.
– Тот во время войны у немцев служил.

– Анатолий и служил. У него и жена – Лидия Карловна, немка была.

– А потом в техникуме преподавал!?

– Это, когда он в Нартан вернулся в начале 60-х. А до этого в пятидесятых годах жил в Сухуми. Работал энергетиком в Абхазии.

– Странно.

– Да, все удилялись. Он сюда вернулся очень обеспеченным человеком. Дом купил. И сразу купил младшему брату дом.

И пенсию дядя Анатолий получал стодвадцатирублевую – то есть как персональный пенсионер союзного значения. Это максимальная пенсия в то время.

– Может, какое-то недоразумение? Как такое может быть, если он на стороне немцев воевал?

– Многие об этом говорили. Знали, что дядя у немцев служил. Многие говорили, но между собой. Понимали, что все это неспроста. Все считали, что дядя оказал Родине какую-то большую услугу. Но правды мы не знаем. Дядя - загадочный человек, и интерес к нему в последнее время, просто поразительный.

– Что? Кто-то, кроме меня о нем спрашивал?

– Еще как спрашивал! Из Ставрополя историк приезжала, дядины старые бумаги искала.

– Кто, интересно?

– Одна музейщица.

– Ну и как, нашла бумаги?

– Нет, от дяди не осталось никаких завещаний, писем, или чего-то подобного. Он даже перед смертью сжег все письма, записи. Все, что смог.

– Значит, что-то не смог сжечь?

– Да. Жалел, что не смог добраться до подвала в одном санатории в Кисловодске.

– Санаторий «Красный Октябрь»!?

– А ты откуда знаешь?

– Кое-кто добрался до этого подвала. А как эту музейную даму звали, если не секрет?

– Могилевская Милана. Неужели знаешь ее?

– Да уж. Знаю, – растерянно произнес Сергей, посмотрев на ничего не понявшую Полину.
– Как тесен мир! А про санаторий «Красный Октябрь» Вы ей говорили?

– Да, говорил. Она все очень подробно выспрашивала.

– Когда она приезжала?

– Недавно совсем. В прошлом месяце.

***

Дома в Кисловодске ребята снова вернулись к теме немецкого дневника.

– Значит, «заказчик» - Милана! – сказала Поля.

– Получается, что так, - согласился с ней брат.

– Но как же так? Ратибор терпеть не может историков.

– Заказчика не обязательно любить. Главное, чтобы тот платил, - ответил Сергей.

– К тому же, - добавила Инга, - Ратибор не обязательно на самом деле верит в то, чему учит. Вероятно, Милана через Антона наняла Ратибора вскрыть содержимое подвала.

– И у них до сих пор нет какого-то камня, который должен был там найтись. И до сих пор нет дневника, который нашли мы, - заключила Полина.

– Я сам рассказал Милане про нашу находку, - сказал Сергей. – Непонятно, как они так быстро отреагировали, если нападение на меня не было случайностью.

– Случайность – непознанная закономерность, - подняла указательный палец Полина.

– Мне надо кое-что глянуть в твоем автомобиле, - поднялась Инга.
– Хочу одну гипотезу проверить.

Когда ребята подошли к «девятке», Инга заглянула в салон со своим смартфоном в руке.

Не прошло и минуты, как девочка с торжествующим возгласом «Эврика!» достала из-под переднего пассажирского сиденья какую-то маленькую штучку.

– Ну ка признавайся, кого на этом сиденье в день аварии подвозил?

– Милану. А что это ты такое нашла?

– Радиомаяк. Работающий. С помощью него твою машину несложно запеленговать. Слушай, – Инга подняла глаза на Сергея. – Почему ты раньше эту Милану не упоминал?