Девочка-война
Шрифт:
Для сна? Да я в жизнь рядом с ним не засну! О чем он вообще толкует? Но, в разрез со своими мыслями, я все-таки откидываюсь на кровать и незаметно для себя тут же погружаюсь в сонную нирвану, лишь отдаленно воспринимая происходящее вокруг себя.
Х-м-м, кажется меня кто-то зовет и даже пытается разбудить. Ой, не надо, я вас умоляю!
И вот я уже чувствую, как с меня стаскивают колготки, а потом приподнимают тело и расстегивают молнию платья на спине, очевидно, пытаясь снять его с меня. И в этот момент мои глаза распахиваются, и я понимаю, что нахожусь в полумраке спальни Демида и он планомерно высвобождает
Я прикусываю нижнюю губу, и вся растворяюсь в этом моменте, потому что он прекрасен. Он так бережно прижимает меня к себе, так ласково гладит по спине, что мне хочется выгибаться как кошка и мурчать от удовольствия. Но я только притворяюсь спящей, малодушно стесняясь показать ему свои истинные чувства.
А вдруг он на них не ответит и что тогда?
И вот уже Демид через голову натягивает на меня свою футболку, пахнущую им и морской свежестью, а потом слегка приподнимает на руках и перекладывает меня на подушки, аккуратно прикрывая ноги одеялом.
А затем уходит.
– Демид, - вырывается из меня, когда он уже почти закрыл дверь в комнату.
– Да?
– тут же обеспокоенно отвечает он.
– Пить хочется, - выдаю я и до боли прикусываю нижнюю губу.
– Сейчас принесу, - и уже через минуту он стоит передо мной и протягивает мне высокий стакан. Вот и все, сейчас он уйдет.
Ну так и правильно, дура ты набитая. Пусть топает. Пусть!!!
О, Боже, нет! Но он все-таки топает, а затем вообще выходит из спальни. А мне как будто ногу ампутировали, честное слово. Пусть он мне всю ночь воду таскает, только бы не уходил далеко!
Но вот я уже слышу, как он шелестит, очевидно, постельным бельем, раздевается и ложится на диван, а потом совсем меркнет приглушенный свет, погружая квартиру в почти абсолютную тишину и темноту. И только шум никогда не спящей Москвы становится свидетелем того, как я лежу в его постели и мечтаю, чтобы он пришел ко мне.
Десять минут, двадцать, тридцать...
И наконец-то я слышу это! Как он встает с дивана и идет в мою сторону, а потом замирает в проходе, не решаясь пройти дальше.
– Пожалуйста!
– беззвучно проговариваю я одними губами, даже не понимая, чего хочу больше, чтобы он ушел или остался со мной.
Но он делает шаг, а потом еще один, пока не оказывается рядом с кроватью, а потом осторожно укладывается рядом со мной. И вот мы уже лежим лицом друг к другу и сердце мое так истошно стучит в груди, что мне становится больно от его дикой агонии. Оно рвется к нему, я знаю. Глупое, глупое сердце.
Еще ближе ко мне.
И вот уже горячая, тяжелая ладонь ложится ко мне на талию, заставляя всех бабочек внутри моего живота разом вспорхнуть и полететь в неведанные дали.
Еще ближе.
И его лоб касается моего лба, и мы начинаем дышать одним воздухом на двоих.
Еще ближе.
И наши губы соприкасаются и тело прошивает молния облегчения в замесе с нетерпением, предвкушением и отчаянием от того, что мы можем не сделать еще один шаг навстречу друг другу.
И мы его делаем.
И вот уже язык Демида скользнул в мой рот и чувственный, наполненный облегчением и любовью, стон срывается с моих губ. И этот стон срабатывает как катализатор.
Он срывает с нас все предохранители. И нет больше девочки Агаты. Есть только та, которая пылает и горит в огне и мечтает только об одном, чтобы это никогда не кончалось.Его руки повсюду, его рот и язык творят со мной что-то невообразимое, он уже не лежит рядом со мной, теперь он сверху и я вся в его власти. Вся!
И я не собираюсь поворачивать назад. Пусть это игра. Или очередной спор. Пусть! Но я хочу быть тут. С ним. В первый свой раз.
Моя футболка задрана слишком высоко, я перед ним как на ладони и сердце нараспашку. Мои руки путешествуют по его сильному и такому любимому мною телу, а наши движения слишком похожи на самый древний танец любви. И он тоже весь полыхает рядом со мной. Разве не об этом я мечтала? Чтобы он сходил с ума, когда смотрит на меня, целует меня, трогает меня...
Да! Об этом.
И я доверчиво прижимаюсь к нему и прошу его только об одном:
– Пожалуйста, будь нежнее. Я никогда прежде этого не делала.
Только вот он словно замирает от моих слов, а я до судорог сжимаюсь от страха. Но потом Демид так крепко прижимает меня к себе и бережно, очень ласково целует в губы, а затем выдыхает:
– Спасибо тебе за это.
А дальше он только баюкает меня в своих стальных и таких до боли родных объятиях и ласково целует в макушку.
– Демид?
– уже в полудреме спрашиваю я его.
– Не так, - отвечает он и я засыпаю.
Глава 50
POV Агата
Я где-то между сном и явью. Я хочу оставаться здесь вечно. Тут так уютно и пахнет счастьем. И даже пульсирующая в висках боль не мешает мне наслаждаться тем, что под моими руками так божественно ощущается сильное, мускулистое тело.. .м-м-м.. .а по моему бедру и ягодице скользит горячая ладонь, слегка прихватывает и прижимает к себе.
Нет, я категорически не хочу просыпаться, мне нравится этот сон. Да-да, я посмотрю его еще немного.
Я проваливаюсь в дрему как Алиса в кроличью нору, но где-то на полпути своего падения ощущаю, как нежную кожу шеи щекочет что-то колючее, и влажный язык скользит по ушной раковине.
– Ох, - вырывается из меня вздох, наполненный истомой, а по телу пробегают мурашки удовольствия.
Я что-то неразборчиво бурчу и пытаюсь вывернуться из стальных объятий, чтобы ухватить свой сон за хвост, но все, на что меня хватает, так это отвернуться, спрятать лицо в одеяле и облегченно выдохнуть, когда меня ласково обнимают сзади. О, Господи, да!
Но реальность уже стучала в дверь, безжалостно и беспощадно, словно отбойным молотком размазывая мои мозги по реальной картине мира.
Чье это колено, что вклинилось между моих ног?
Чья это рука, что так вольготно поглаживает мой живот?
Кто это, что дышит сейчас мне в шею и целует кожу в районе роста волос?
Что? Вообще? Происходит?
Я распахиваю глаза и захлебываюсь в воспоминаниях, таких ярких и таких невыносимых. Боже, что же я натворила? Перед глазами от этой мысли тут же услужливо всплывает картинка, где я реву в туалетной кабинке клуба, желая только одного - любви сероглазого расписного мажора. На вот, блин, Агата, получи и распишись!