Девочка. Книга третья

Кэтрин было около сорока, она была не замужем. Молли, которая была ее ассистенткой вот уже два года, поговаривала, что Кэтрин предпочитала женщин мужчинам, но никто точно не знал — сама она никогда не выходила за рамки профессионализма с сотрудниками или клиентами, а ее личная жизнь была вне обсуждений.

Да, она могла улыбнуться или обаять клиента галереи, но это были лишь дань вежливости и желание расположить потенциального покупателя к картине, но не к себе лично.

Старожилы галереи поговаривали, что Кейт в свое время еще на заре создания арт-бизнеса два года встречалась с Гарри Чейзом, но у них ничего не вышло. Гарри впоследствии женился на балерине, у него была крепкая семья и двое очаровательных детишек, крестной которых и стала Кэтрин.

Иногда, наблюдая за ней со стороны, я замечала, что к ней тянулись творческие мужчины. И чувствовалось, что это правильно — они смягчали ее жесткие нотки, а она давала им стабильность и защиту. Но при встрече с таким же жестким Гарри они становились двумя хищниками в одной клетке, и ощущался диссонанс. Бизнес-партнерство эти отношения выдерживали, но не более. Видя их вместе, я понимала, почему их личный корабль не выдержал — не было в этой паре того баланса любви и разума, который и держал отношения мужчина-женщина. Слишком много разума и независимости было в каждом из них.

Как-то вечером я приехала к ней домой с набросками развески — она не любила электронные версии и всегда требовала делать эскизы планировки от руки. Я уже хотела уходить, предполагая, что Кэтрин посмотрит наброски позже, но она остановила меня.

— Присядь. Это займет пятнадцать минут. Отвезешь их после моего утверждения в мастерскую. Позвони водителю и скажи, чтобы ждал.

Забрав у меня эскизы, она не ушла в кабинет, а расположилась в удобном кресле и, разложив наброски на столе, начала править их маркером. Последовав ее совету, я присела на диване и осмотрелась по сторонам.

Принято считать, что дом и его убранство говорит о нашем характере. Я была согласна с этим мнением. Рассматривая обстановку в стиле классицизма в голубых с золотом тонах, я отметила, что гостиная Кэтрин, как и сама она, была строгой, но гармоничной, изящной, но солидной.

Над камином висела большая картина в массивной золотой раме, совершенно выбиваясь из общего ровного стиля апартаментов. На смазанном фоне были изображены яркие крупные пионы, они покрывали почти весь холст целиком и будто пытались вырваться из рамы, перечеркнуть, или, скорее, внести жизнь в выдержанный стиль гостиной.

— Что ты видишь на этой картине? — внезапно услышала я голос Кейт и резко обернулась.

Она, не поднимая головы, продолжала делать поправки на эскизах, а я, вновь повернувшись к полотну, задумалась.

— Это фовизм, с элементами импрессионизма. Манера резких динамичных мазков и ярких цветов, но без упрощения формы и пространства.

— Что ты видишь на этой картине? — повторила Кэтрин, и я поняла, что от меня требовался совсем другой ответ, основанный на ощущениях, а не на знании направлений и стилей.

— Я вижу жизнь, которая пытается прорваться сквозь толщу догм и нормы. Я вижу желание этих цветов утвердиться, вне рамок общества и социума.

Она ничего не ответила и продолжила работу, а в комнате вновь воцарилась тишина.

— Нет, это все-таки никуда не годится… — рассматривая один из эскизов, задумчиво проговорила она и уже более жестко произнесла, вставая и направляясь из гостиной: — Позвони этому горе-архитектору и скажи, чтобы ехал в галерею. Да, и отпусти водителя. Я поеду на своей машине.

"Значит, я поеду домой", — отметила я и, посмотрев на часы, стрелки которых неумолимо шли к десяти, неуверенно набрала Тэда.

После первого гудка он взял трубку, вероятно, ожидая одобрения своих набросок, и, услышав мой голос, тут же спросил:

— Ну как? Одобряется?

— Не совсем, — наморщила я нос. — Кэтрин хочет внести поправки и ждет тебя в галерее через полчаса.

— Хорошо, сейчас подъеду, — не споря, произнес он, и в его голосе чувствовался минор.

В лифте Кэтрин нажала сразу на паркинг, а я следом за ней на этаж вестибюля.

— Ты едешь со мной, — услышала я и молча кивнула.

Водила Кэтрин Мерседес красного цвета. Сочетание надежного немецкого качества и яркого цвета машины, как те цветы на стене в ее гостиной, также характеризовало ее нрав. Водила она спокойно и уверенно, не лихачила, но и не уступала дорогу.

С Тэдом она разобралась быстро и жестко.

— Зал фотографа никуда не годится.

— Чем? — не понимал Тэд.

— Это недоработка общего стиля и отсутствие правильных акцентов. Особенно красный цвет. Он чудовищен.

— Я не понимаю, чем вас не устраивает красный бархат, натянутый на стенды? — тихо, но жестко пытался Тэд отстоять свою правоту.

Не то, чтобы он не послушал Кэтрин — куратор являлась ключевой фигурой в выставке и слушались её все, но Тэд, как творческий человек, пытался отстоять свою точку зрения и имел на это право.

— Он вполне гармонично оттеняет черно-белые фото!

Но я была не согласна с ним. Да, задумка была оригинальной. Эти симметричные разводы на стенах были интересным решением, но что-то в этой композиции было неверным, и Кейт тут же это почувствовала.

— Если тема фотографий "Женщина и ее сексуальность", это не значит, что я должна устроить из экспозиции улицу красных фонарей.

— Красный цвет — это цвет страсти, любви.

— Нет. Экспозицию зала полностью надо менять. Лучше заменить на темные оттенки.

— А вы как думаете, Лили? — внезапно услышала я голос дизайнера и даже растерялась, не ожидая, что могут спросить моего мнения.

Он внимательно смотрел на меня и я поняла — желая в порыве эмоции отстоять свою точку зрения, он хотел найти еще одного союзника. Кейт промолчала и тоже внимательно изучала меня, ожидая ответа.

Я перевела взгляд на фотографии, прислоненные к стенам, представила их на красных стенах и отрицательно покачала головой.

— Я согласна с Кэтрин. Слишком резкие оттенки и жесткий акцент на сексуальности. Красный цвет делает этих обнаженных женщин доступными и вульгарными. Он подчеркивает сексуальность, но не женственность. Как чрезмерно ярко-красная помада на губах. В этой концепции не хватает искренности.

— Натянуть их розовым что ли? — иронично усмехнулся Тэд.

И меня задели его слова — он спрашивал моего мнения, я его высказала, и, не найдя во мне поддержки, он попытался меня высмеять. Я бросила на него серьезный взгляд и решила отстоять свою правоту и показать, что я не пытаюсь угодить Кэтрин.