Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Девушка из хорошей семьи
Шрифт:

– Как здорово! – Саваи выпустил ладонь Касуми и шагал, размахивая руками.

– Это да, впервые вижу такой открытый пейзаж.

– Говоришь, как на допросе.

– Побежали к морю.

Саваи обнял Касуми за плечи.

– Тут лужи, не обежишь.

– Ничего страшного.

Оба сорвались с места одновременно; новый тротуар покрывали большие лужи, в каждой отражалось ясное после дождя небо, и казалось, будто они летят в этом небе.

Саваи с громким криком запросто перескочил длинную лужу и помчался к следующей. Касуми в резиновых сапожках спокойно бежала прямо по воде. Брызги летели на белый плащ, и это ей безумно нравилось.

– Ой, дальше уже море, – сказал Саваи.

В море, вдали и поближе, стояли на якоре грузовые суда;

лес корабельных мачт смотрелся чудесно. Абрикосового цвета мачты изысканно сочетались с черными корпусами кораблей.

Саваи и Касуми, взявшись за руки, стояли неподалеку от причала. Саваи курил, и крепкий бриз срывал с его губ табачный дым.

Про белое суденышко, стоявшее на якоре как-то кривобоко, словно обидевшись, Саваи сказал:

– Миленькая. Такая свежая.

– Ты все подряд уподобляешь женщине.

– Но разве это не «она»? – всерьез, как подросток, принялся оправдываться Саваи.

В этом неподвижном пейзаже их внимание привлекло движение входившего в гавань черного грузовоза. По мере его приближения все ярче горели сигнальные огни на мачте. Сначала этот свет показался лишним, ненужным, но вдруг стало понятно, что уже стемнело.

Они вернулись к ресторану, поднялись по лестнице, сняли в гардеробе верхнюю одежду. Касуми рассмеялась, заметив похожие на узор мелкие брызги. Саваи тоже расхохотался:

– Вот это я забрызгался!

Брюки, которыми он так гордился, сзади были все в мокрых пятнах. Веселый громкий смех эхом отражался от бетонных стен огромного безлюдного ресторана. Бесконечно счастливая Касуми перевела взгляд на вежливые, изумленные лица выстроившихся в ряд официантов.

– Сюда, пожалуйста.

Их провели в современный зал, чтобы подать аперитив, и Касуми обратила внимание, что светятся только отраженные во французских окнах красные и лимонные фонари в ресторане, а снаружи совсем стемнело.

Она впервые в жизни с полной откровенностью заявила:

– Я так счастлива!

– Я тоже, – сверкнув в улыбке белыми зубами, отозвался Саваи.

18

В течение двух суматошных месяцев до свадьбы и, что самое главное, в очень важный промежуток времени от церемонии бракосочетания до отъезда в свадебное путешествие продавщица из магазина на Гиндзе, Асако, так и не объявилась. Касуми считала это почти что чудом.

Ей казалось, где-то на улице ее подстерегает бледное от гнева женское лицо, но эта женщина так и не появилась во плоти. С обручения и до самого торжества Касуми контролировала беззаботного Саваи, следила, чтобы они вдвоем ни в коем случае не оказались рядом с магазином «Эльдорадо». К тому же они вполне могли столкнуться с этой девушкой в выходной день, слоняясь по Гиндзе. В конце концов Касуми начала бояться ходить на Гиндзу с Саваи.

– Ты сама сужаешь себе мир. Почему ты должна жить украдкой? – смеялся тот и нарочно старался вытащить Касуми на Гиндзу.

Касуми несла свое счастье, как ребенок несет, стараясь не разбить, хрупкий стеклянный аквариум с золотой рыбкой. Сам союз с Саваи виделся ей приключением в бушующем море жизни, Касуми это нравилось, но предпосылкой в любом случае была свадьба, и она хотела, чтобы до того не возникало никаких препятствий.

– На Гиндзе в разгар лета ничего интересного, но, раз ты так хочешь туда пойти, пойдем втроем, вместе с Тиэко, – поставила условие Касуми.

Мужчина в сопровождении двух женщин со стороны выглядит просто спутником двух подружек. Касуми несколько раз брала Тиэко с собой, но ей хотелось, чтобы все были счастливы, поэтому она до сих пор не рассказала об отчете с результатом проверки Маки.

Асако же все это время, не ведая о предстоящей женитьбе Саваи, наверняка проводила дни в постоянных мечтах о том, как они поженятся. Касуми, когда ей в голову приходили такие мысли, представляла эту девушку одинокой сумасшедшей. То была жизнь, где все поставлено на карту ради невозможного – страстного ожидания потерянного возлюбленного.

«Разве это

не страшно? Лучше бы все поскорее прекратилось».

Касуми нисколько не сочувствовала продавщице и страдала, рисуя в воображении страшную картину: в разгар свадебного банкета вбегает полубезумная женщина, на глазах гостей глотает цианистый калий и падает замертво.

Однако, независимо от фантазий, все шло своим чередом. Будни, когда Саваи был на работе, Касуми проводила в примерках платья, убежденная, что ни одна из многочисленных сверкающих булавок ее не уколет.

По правде говоря, трепет, который охватывал ее первое время после обручения, сменился унынием, хотя в ожидании свадьбы она и витала в типичных для любой девушки грезах. Казалось бы, ей полагался более боевой настрой, но сейчас жалкой силы ее воображения хватало лишь на мечты о сладком медовом месяце по версии женских журналов. Такой сироп, подливаемый в мечты, был, судя по всему, необходим, чтобы заглушить чисто физиологический страх перед замужеством.

В конце недели они решили провести один день на море, и Саваи без предупреждения зашел в номер гостиницы, снятый специально, чтобы Касуми там переоделась. Касуми сердито его остановила:

– Эй, ты ошибся дверью!

Вечером эта вольность привела к небольшой ссоре; Саваи совсем приуныл, извинялся. Касуми расстроилась, и тогда Саваи неосмотрительно намекнул на свое мужское нетерпение и желание. Касуми с улыбкой, но очень холодно отказала. Это доставило ей радость: она ощущала себя совсем взрослой и была страшно довольна, словно решила невероятно сложную задачу, чем окончательно расстроила Саваи.

– Есть в тебе какая-то странная жестокость.

– Ты только сейчас заметил? – произнесла Касуми властным тоном.

Это упоение собой продолжалось и после возвращения домой, до глубокой ночи в ее спальне, но Касуми, склонная все анализировать, с удивлением задумалась – что же чувствует она сама? Несомненно, когда Саваи впервые возжелал ее тела, она закачалась на волнах счастья.

19

Сентябрьским утром Касуми проснулась в номере гостиницы «Фудзия» в Хаконэ Мияносита [26] . Чтобы гости утром не спали подолгу, в верхней части стены, куда обычно падает взгляд, было узкое, без штор, окошко, выходившее на восток. Большие окна в номере были закрыты роскошными, плотными, шелковыми в узорах шторами, но это не помогало. Маленькое окошко в рамке из граненого стекла разбрасывало кругом лучи света, ослепляло при каждом взгляде. В этом свете хорошо различались старинного вида комнатные столбы, обои, орнамент в виде ярких красочных лилий и роз на решетчатом потолке. Мрак затаился лишь в углу.

26

Хаконэ Мияносита — популярный туристический и курортный район с горячими источниками.

Комната наполнилась щебетом и чириканьем птиц. Их стаи, похоже, заполонили утреннее небо. Некоторое время Касуми рассеянно слушала. Несмолкающие птичьи голоса спросонья звучали для нее так, словно уши заткнули серебряными ухочистками.

«Я сейчас в гостиничной постели в Хаконэ».

Касуми, будто очнувшись после обморока, не могла понять, где находится. В голове стоял туман.

«Что это вообще было? Вчерашний шум?»

Ах да, свадебная церемония, сообразила Касуми. С раннего утра она отдала свое тело в руки целой толпе людей, которые вертели, двигали ее туда-сюда. Надели на нее белое платье невесты, затем сняли. Она смотрела на себя в зеркало (прическа – созданное парикмахером настоящее произведение искусства – была великолепна) и думала, что сегодня непростительно красива. Столпотворение в залах и шум, который производили, сталкиваясь в коридоре, многочисленные пары женихов и невест, мешал воспринимать происходящее всерьез.

Поделиться с друзьями: