Девять сбежавших кошмаров

– Конечно, и обычные люди, имея сильную волю, способны его одолеть, – добавил Белый точно бы нехотя. – Оживший кошмар исчезнет, если показать ему что-то пострашнее, чем он показывает сам.

– Так просто? – удивилась Виттория, потому что о таком приёме Лобо никогда не упоминал.

– «Так просто»! – беззлобно передразнил Белый и щёлкнул её по носу. – И это говорит мне юная дева, которая даже не сумела сама выпутаться из сна? Что бы ты делала, если б Рю тебя не разбудил?

Стало стыдно; к щекам прилила кровь.

– Ну… справилась бы сама как-нибудь?

– «Справилась бы сама»! – протянул он с сарказмом такой остроты, что едва слёзы из глаз не брызнули, как от красного перца. И тут же поправился, смягчился: – Так, так, не грусти, диковинка. Можно подумать, что я тебе это в укор говорю… Есть заборы, которые с наскоку не одолеть – разумнее поискать калитку. Или сделать подкоп, если уж решила заморочиться, – подмигнул он ободряюще. – Для первого раза ты неплохо справилась. Удача – тоже часть силы колдуна.

Летиция наблюдала за сценой с удовольствием; бумагу и чернила она уже нашла и теперь тихонько сидела под столом, изображая бурную деятельность, но не забывая коситься на нежданное-негаданное представление. Виттория поймала её заговорщический взгляд и осмелела:

– Если с первого раза не вышло – может, со второго получится? – и она посмотрела в коробку, где сидел тот самый, пойманный ночью кошмар.

– Значит, хочешь ещё один раунд, неугомонная дева? – усмехнулся Белый Лис, уловив намёк. – А мне потом перед хранителем города отвечать за твою голову? Ну уж нет. Давай лучше сделаем так: я попробую сам так напугать этот кошмар, чтобы он исчез. И если окажется, что даже для меня это задание непростое, то ты и пытаться не будешь. Идёт? – коварно заключил он с той особенной интонацией, которая отказов не подразумевала.

Виттории ничего не оставалось, кроме как кивнуть. Всеми фибрами своей души она ощущала, что в сделке есть какой-то подвох… Белый Лис спокойно перенёс коробку со стеллажа поближе, потянулся, разминаясь – и неожиданно сказал:

– Пожалуй, для меня во всём своём великолепии нападать на бедный маленький кошмар не совсем честно. Надо бы ужаться до чего-то менее ужасного, более человечного.

И – обернулся Витторией.

С виду-то он, разумеется, остался прежним – высоким мужчиной колдовской красоты, облачённым в светло-серый летний деловой костюм-тройку с сапфировыми запонками. Но вместо чудовищной девятихвостой тени за спиной у него теперь колыхался призрачный образ красивой, слегка скованной девушки в длинной юбке. И даже Летиция, которая не могла этого видеть, озадаченно нахмурилась, склонив голову, и тихо пробормотала:

– Тори? Но как?

– У лисиц озорной характер, им по нраву каверзы, обман и преображения, – усмехнулся Рю, который до сих пор, кажется, дремал стоя. – Мне таких забав не понять, однако созерцать их иногда бывает забавно.

– Какие забавы, это для дела и на несколько минут, – отмахнулся Белый, но глаза у него сверкнули. – И да, друг мой давний, попробуешь меня разбудить – ощиплю, как курицу.

Дракон ничего не ответил, только фыркнул, показывая, что он думает об угрозах. Но не ушёл никуда, что интересно, а пристроился тут же, рядом, на столе: подогнул под себя ноги, достал из ниоткуда меч и принялся медитативно натирать тряпочкой. Виттория даже позавидовала на секунду: ей тоже хотелось чем-нибудь занять руки, чтобы они не выдавали её нервной дрожью.

– Что ж, приступим, – произнёс тем временем Белый и храбро сбросил крышку с коробки.

Тварь, полупрозрачная и какая-то студенистая, трусливо выглянула, вылупилась, часто моргая, во все стороны сразу – и вдруг очень шустро прошмыгнула ему в ухо. Он почти ничем не выдал отвращение, только слегка поморщился, а потом опустился в кресло, откинулся на спинку и сразу же задремал, словно его выключили. Некоторое время его дыхание становилось ровнее и легче, но затем на красивое лицо точно тень набежала. Тёмные ресницы дрогнули; в уголках глаз блеснуло что-то подозрительно похожее на влагу, а губы побелели.

– Началось, – констатировала Летиция вполголоса и нервно улыбнулась: – Что вы так напряглись? Ему этот кошмар на один зуб.

Несмотря на показную легкомысленность, взгляд у неё заметно потемнел, а между бровей появилась морщинка, которую было совершенно не видно раньше.

Виттория тоже ощущала себя не в своей тарелке. Частично потому, что её тень-отражение за спиной у Белого Лиса колебалась, как пламя свечи на ветру, изгибалась и жутковато искажалась, а частично потому, что сам он, надо сказать, выглядел неважно. С каждой минутой нездоровая бледность усугублялась; дыхание стало неровным и прерывистым, веки дрожали, а на висках выступил пот. Кошмар, видно, попался упорный и коварный: иногда отступал, давая поблажку, и тогда лицо спящего становилось почти безмятежным. А потом – снова атаковал с удвоенной силой.

Через полчаса у Виттории пронеслась в голове шальная мысль: «Может, разбудить всё-таки? Мне-то никто ничего не приказывал и ничем не угрожал…»

И вдруг что-то изменилось.

Белый Лис всхлипнул жалко, измученно и вжался в кресло, запрокидывая лицо. Острые когти впились в подлокотники, раздирая кожаную обивку; вдох получился похожим на протяжный глухой свист, а в ухе блеснула капля крови, тягучая и словно бы маслянистая. На мгновение он замер, выгнувшись…

…и тень за спиной у него резко отрастила девять хвостов, заполняя собой всю комнату до потолка.

– Вот ведь дрянь, – хрипло посетовал Белый Лис, поднимаясь из кресла и походя стирая с шеи и виска подтёки крови. – Добралась до такого, что я и сам уже забыл… – он покачнулся, но Рю был тут как тут – поймал его и помог устоять. – Убери-ка руки, мой очаровательный друг, пока я их не откусил.

– Ну, кусай, – хмыкнул дракон, нисколько не обеспокоенный грозными посулами. Он ухватил Белого Лиса за подбородок, повертел голову из стороны в сторону и лишь тогда, удовлетворённый увиденным, отступил. – Крепкая попалась скорлупка?

– Мне-то на один укус, – парировал Белый, оправляя на себе одежду. Промокнул лоб салфеткой, развеял её, брезгливо поморщился. Выглядел он сейчас почти здоровым, только изрядно сердитым. – Но вот кому-то послабее придётся нелегко. Поняла, диковинка?

Виттория поспешно кивнула. Желание геройствовать во славу города у неё резко пропало.

– Что-то не слышу ответа.

– Поняла, усвоила, запомнила, – быстро откликнулась она. И добавила для пущей убедительности: – Обещаю в пекло не лезть и голову в петлю не совать!

– Ну-ну, зачем же так строго? Юным колдуньям бывает полезно время от времени совершить что-нибудь этакое. Главное – иметь пути отступления и знать свои пределы… Или наоборот – не знать, – парадоксально откликнулся Белый Лис и подмигнул ей. – Что ж, если с наставлениями покончили – время заняться поисками.

Сказано – сделано.

Бумагу он положил на стол, флакон с чернилами придирчиво изучил на просвет и взболтал. А затем – открутил крышку и щедро плеснул на белый лист, бормоча себе под нос: «Шики-тики, тики-шики – покажи мне, что я хочу знать».