Девять смертных грехов. Часть третья

Больше мы не успели ничего сказать друг другу, связывающая нас нить начала угасать, и мне пока не хватало мудрости или силы, чтобы поддерживать ее на постоянной основе. Эх, а столько еще хотелось спросить. Как дела у Луисы, слышала ли она что-то об учениках Примеры и как прошло наступление, которое мы пропустили. Впрочем, учитывая настроение принцессы, больших проблем у второй армии точно не было.

— Кажется, нам пора возвращаться, — мой отдых после тренировки прервали ладошки Мартины. Загонщица подошла ко мне со спины, а потом аккуратно положила руки на плечи и помассировала их, вкладывая в каждое движение немного чистоты.

— Я готов, — Дуб уже собрал все свои вещи.

— Я готова, — Хайя подошла ко мне и протянула руку, предлагая помочь подняться.

— Спасибо, — я крепко сжал теплые пальцы девушки и резко вскочил на ноги. — Я тоже готов!

Я встряхнулся, самостоятельно прогоняя чистоту по всему телу, а потом пробежался пальцами по поясу. Еще одно зелье восстановления мне бы не помешало, но увы — даже древние снадобья уже подошли к концу. Так что, пока не доберусь до запасов драгоценных камней или золота, придется обходиться только своими силами.

— Тогда я открываю проход, — Мартина использовала частичный переход во вторую форму и выпустила во все стороны щупальца.

Я бы мог поступить мягче, но девушка привыкла действовать силой. Подчинить древнюю чащу, взять ее за горло и заставить выполнить приказ. Впрочем, жалеть лес Човар я не собирался, характер у него так себе… Я успел заметить, как деревья покачнулись, и мы мгновенно оказались не в центре чащи, а на опушке. Вдалеке можно было даже разглядеть контуры замка Альборнос.

— Нас заметили, — Мартина довольно кивнула в ответ на красное пламя, вспыхнувшее на одной из башен. — Просят оставаться на месте… — она следила за сменяющимися вспышками сигнального костра. — Говорят, от генерала пришел срочный приказ, так что выдвигаемся прямо отсюда. Жаль, я бы не отказалась хоть одну ночь поспать в кровати.

Девушка потянулась, выгнув спину, и в каждом ее движении было столько чувственной женственности, что во мне чуть не пробудился образ меча похоти. Вот же!..

— Подождите! — я резко остановился, сделав вид, будто вспомнил кое-что важное. — Мой меч! Он остался в лесу. Буквально минуту, сейчас вернусь!

Выхватив золотое кольцо барона Бехара, я сжал его, снова переносясь к источнику леса Човар. Вышло достаточно быстро, и никто не успел меня остановить.

— Вот мы теперь тут и одни, — довольно заметило сердце. — Пришло время заполучить наш меч?

Я лишь кивнул, а потом решительно двинулся к озеру источника, все еще покрытому ледяной корочкой. Лес делал вид, что спит и не хочет общаться, но меня ему придется выслушать.

— Ты знаешь, за чем я пришел! — моя чистота ударила во все стороны. Конечно, чтобы подчинить себе древнюю чащу этого было недостаточно, но я не рассчитывал на голую силу. Если я правильно понял, теперь лес Човар сам хотел избавиться от опасного сокровища.

— Я храню меч гордыни уже сотни лет… — голос, который я уже однажды слышал, сейчас звучал немного по-другому. Растерянно. То, что надо.

— И ты несколько раз его чуть не потерял, — я гнул свою линию.

— Неправда!

— Я видел раны, нанесенные отражением меча гордыни, — я вспомнил сражение с седьмой тенью. — Если бы кому-то хоть раз не попалось на глаза первое оружие из серии смертных грехов, подобное было бы невозможно. Кстати, может, скажешь, кто это был? Кто сумел создать образ меча? Этот человек и мой враг, так почему бы тебе не помочь мне его найти?

Лес задумался, деревья зашумели, а лед на озере пошел трещинами.

— Я не знаю, кто это, — наконец, сказал он. — Это случилось восемь лет назад. Человек в черном капюшоне, из-под которого было видно лишь кусочек красной бороды, пришел в лес. Он принес знак того, кто оставил тут сокровище…

— Чей знак?

— Если ты не знаешь, я не буду говорить, — лес вернулся к воспоминаниям. — Одного знака было недостаточно, чтобы забрать сокровище, но он просил только посмотреть, и я согласился. За это он обещал подарить знак мне, а я люблю воплощенную в предметы память прошлого.

— Ты пустил его к мечу?

— И он попытался украсть его. Он был могуч, я даже не запомнил его силу, так быстро он почти стер мое сознание. Но тот, кто спрятал сокровище, был мудр. Помимо него он оставил мне стража.

— Драумола?

— Да, создание скверны, которое ничего не могло сделать мне, духу, у которого нет души и крови. И в то же время даже сильнейшим смертным воинам приходилось считаться с его мощью. Чужак сражался почти сутки, но в итоге вынужден был отступить… Значит, говоришь, даже так он сумел познать меч и создать его отражение. Опасный враг!

— И ты понял, что таких попыток может быть еще много, и решил избавиться от опасного меча, который манит к себе столь опасные личности, — продолжил я.

— Барон пьянил меня кровью чужаков, он предлагал забрать у меня и стража, и меч. Я не люблю отдавать сокровища, но именно это было еще и моими цепями. Без него я смогу обрести свободу.

— Сможешь, — согласился я. — Драумола больше нет, вместе с ним ушла и раздражающая тебя скверна. Но вот меч остался. Что ты сделаешь, когда за ним придет новый человек в капюшоне, который будет готов убить всех на своем пути?

— Можешь не продолжать… — лес вздохнул, и тысячи листьев разом поднялись в воздух. — Я почувствовал твои мысли, когда ты поймал офицера скверны. Почувствовал и согласился.

— Я тоже почувствовал тебя и сейчас пришел закончить нашу сделку. Меч, — я вытянул руку вперед.

— Тебе придется взять его самому… — лес замолчал, ничего больше не объясняя, но и без этого все было понятно.

Я увидел, как остатки льда на речном озере разошлись в стороны, а потом из-под воды поднялась рука, сжимающая простой стальной меч. Внешне он почти не отличался от клинка скверны, только у того лезвие было серым, а у этого почти черным. Словно предупреждение о том, что случится с душой любого, кто рискнет взять его в руки.

Я решительно двинулся вперед. Дошел до края озера, сделал несколько шагов по мелководью, дальше оказалось неожиданно глубоко, но я ни мгновения не сомневался. Оттолкнулся, проплыл оставшиеся пару метров в ледяной воде — отсюда было видно уже не только ладонь, держащую меч гордыни, но и ту, кому она принадлежала. Голая женщина, укутанная в длинные черные волосы, она смотрела на меня своими огромными темно-зелеными глазами.

— Баронесса Бехар, — я никогда не видел убитую Боливаром жену, но сейчас сразу узнал ее.