Девятая жизнь нечисти

Молод ты еще, Серега. Идешь черт-те куда, дороги не знаешь… Эх, двинул бы с тобой, да куда с одной рукой. Себя измучишь и тебе нормально поохотиться не дашь.

Так в каком направлении мне двигаться? – спросил Сережа. – Куда путь держать?

Да в любую сторону, везде здесь одно и то же – болота. Чуть отойдешь от города, и начинаются они… Ты, когда дойдешь до болота, обязательно слегу выруби, жердину то есть. И ни шагу без того, чтобы слегой тропу не проверить. Даже если воды по щиколотку, обязательно перед собой жердиной ткни. Эти моховые болота очень опасны. Кажется, будто перед тобой зеленая поляна, а на самом деле это просто плавающая подушка из болотных растений и торфа… Провалишься – пиши пропало. Может, все-таки не пойдешь?

Но Сережа в который уж раз отверг просьбу директора.

Тогда вот что. Возьми с собой собаку. С псиной надежнее и не так тоскливо.

Где же я найду собаку? – недоуменно спросил Сережа. Кстати, подобная мысль тоже приходила ему в голову.

Да вон хоть у Ивана Мохрачева попроси его Валета. Валетка – хороший пес. Сеттер. Правда, не чистокровный. Но стойку отлично держит и в воду полезет, если прикажут.

А даст он? – усомнился Сережа.

Хорошо попросишь, так даст. Мальчонка-то его в твоем классе учится.

Да, Петя.

Ну, вот… Пошли вместе. Не откажет Иван.

А зачем ему собака? – спросил Мохрачев, мрачноватый, цыганистого вида мужик, после обмена приветствиями. Обращался он к директору, словно Сережи рядом и не было.

На охоту собрался, – пояснил Урыванцев.

Это куда же?

На болота.

Мохрачев первый раз поднял глаза на Сережу. Во взгляде этом вялое любопытство смешалось с явным сожалением.

Не дам, – однозначно отозвался он. – Сам пропадет и собаку погубит. Я на тебя, Григорий Степанович, прямо удивляюсь, – обратился он к Урыванцеву. – Или у тебя молодых специалистов пруд пруди? Куда ты парнишку отпускаешь?

Да говорил ему, – досадливо махнул рукой директор. – Ни в какую! Хочет, видишь ты, испытать себя.

Что ж, охота пуще неволи. Но собаку не дам. Жалко. Валет – смышленый песик. И обучен неплохо. Эй, Валет?!

На зов прибежал крупный желто-пегий кобель с висячими ушами и умными ореховыми глазами. При виде чужих он ласково завилял хвостом.

Добрый только, – с некоторым пренебрежением заметил Мохрачев. – Кто ни придет, к каждому ластится. Для дворовой службы не годен. Но охоту любит до безумия. Валет, тубо! – Крутившаяся под ногами собака замерла, как вкопанная. – Видали! – довольно сказал Мохрачев. – Стойку держит, будь здоров! Нет уж, извините, дать не могу.

Валет понравился Сереже с первого взгляда. Именно такую собаку он бы хотел видеть рядом с собой. Вспомнилась даже виденная в детстве картина: нерусский господин в бриджах и тирольской шляпе вскинул ружье, изготовившись для стрельбы, а чуть поодаль замер именно такой вислоухий, коричневый пес.

А ведь он твоего Петюньку учит, – вкрадчиво напомнил Урыванцев.

Мохрачев задумался, потом внимательно посмотрел на Сережу:

Ну, пошел бы в ближайший лесок, тогда бы дал. А на болота… Надолго идешь-то, учитель?

На несколько дней.

Мохрачев присвистнул.

Пропадешь… Кто тогда Петьку на ум наставит?..

– Чего ты каркаешь? – недовольно сказал Урыванцев. – Дай собаку, тогда не пропадет.

Продать только могу, – деловито сообщил Мохрачев. – А дать – нет, уж извиняйте.

Сколько же вы за нее хотите? – обрадованно спросил Сережа.

Хозяин назвал цену.

Ну, ты загнул! – заметил директор.

Столковались, однако, довольно быстро. Сереже вручили ременный поводок, и неустанно виляющий хвостом Валет охотно последовал за своим новым хозяином.

Жрет он все, что дадут, – сообщил им вслед Мохрачев. – Неприхотливый. Вот только утку или зайчишку может сгоряча распотрошить. Так вы ему «тубо» погромче рявкните. А если не послушает, смело сапогом… Да покрепче.

Почему он так легко с ним расстался? – спросил недоумевающий Сережа.

Да просто не нужен, – объяснил Урыванцев. – На охоту сам редко ходит. Это пес его брата, а брат в прошлом году утоп по пьянке. Вот тот был охотник!

Куда же мне все-таки направиться? – в который уж раз спросил Сережа.

Знаешь что. Раз тебе нужна глухомань, двигай-ка в сторону Ширяева. Это километрах в двадцати от города. Завтра спозаранку выйдешь на большак, голоснешь, кто-нибудь да подберет. Доберешься до деревни, найдешь там тетю Марусю Воронкову, это моя троюродная сестра. Передашь привет от меня и гостинцы. Она тебе укажет дальнейшую дорогу. Так что, Серега, ни пуха ни пера!.. А лучше бы ты дома сидел.

Ранним утром следующего дня Сережа, экипированный и увешанный охотничьими причиндалами, вышел из дома. Хозяйка сотворила ему вслед крестное знамение и неодобрительно вздохнула.

Стояло самое начало августа, и, хотя день только начинался, уже чувствовалась подступающая жара. Сережа вышел на тракт и, посвистывая на ходу, зашагал по пыльной обочине. Рядом бежал Валет. Собака явно пребывала в своей стихии, резвилась напропалую. Она носилась за какой-то птичьей мелочью, потом попыталась догнать сороку, словом, вела себя не как солидный охотничий пес, а точно щенок-несмышленыш. Сережа даже начал сомневаться в ее рабочих качествах.

Тубо! – для проверки крикнул он.

Валет встал по стойке «смирно».

Молодец, – одобрил Сережа поведение собаки. Других команд он не знал и надеялся, что пес, коли он действительно обучен, сам исполнит необходимое действие.

Позади послышался гул приближающейся машины. Сережа остановился и поднял руку. Грузовик, резко тормознув и обдав Сережу клубами пыли, остановился, и высунувшийся в окно шофер гаркнул:

Куда?

До Ширяева, – неуверенно произнес Сережа.

Залазь. А псина твоя не кусается?

Даже не знаю… Она у меня недавно.

Ладно. Будет кусаться, я его монтировкой… – шофер произнес непечатное слово, указывающее, что он сделает с Валетом в случае агрессии. Однако понятливое животное, заскочив в кабину, тут же лизнуло шоферу грязноватую руку. Следом, цепляясь за дверку оружием и амуницией, неуклюже вскарабкался Сережа.

Значит, учитель, на охоту собрался? – между делом поинтересовался шофер, трогая грузовик.

Сережа вгляделся в курносый профиль. Этого человека он видел первый раз в жизни.

Дурацкое занятие, – неожиданно заявил шофер.