Девятихвостая академия 2

Все с удивлением посмотрели на черношёрстную лисичку, и она, прижав ушки к голове, стала взволнованно покачивать хвостиком из стороны в сторону.

— Х-хорошо. Я расскажу, дес. После визита в храм, клянусь, — упавшим голосом добавила Кику, и после этого Куко создала не два, а целых три портала. Один вёл в комнату Шакко, и туда должен был отправиться Лео, второй вёл прямиком ко внутреннему храму, а третий указывал на домик рядом с садом.

— Так мне не следует идти вместе со всеми, Куко-сама? — нерешительно уточнила Ки-тян, уже прижав ушки к голове и повесив хвостик от расстройства.

— Ки-тян, перед встречей с Инари ты должна переговорить со своей матушкой, — тепло объяснила Куко. — Что ж, удачи. Мне пора возвращаться...

Обняв Лео и Шакко напоследок, Куко дождалась, когда все исчезнут в порталах, после чего ещё немного постояла в тишине, закрыв глаза и позволив ветерку развевать шерстинки на свободно покачивающихся хвостиках.

— Ты ведь что-то знаешь обо всём этом, да, Ногицунэ? Не могут такие боль и тьма в сердце возникнуть без причины, — сказала Куко качнувшимся ветвям сакуры и исчезла в Лисьей Норе.

***

Ки-тян после всех приключений вдруг почувствовала себя одиноко, оказавшись вдали от остальных. Лисичке очень нравилось путешествовать вместе с Лео, даже несмотря на то, что пришлось уже второй раз попасть в опасную ситуацию, но Ки-тян смогла собрать волю в кулак и тоже сделала то, что требуется.

«Если буду слишком слабой, никому от этого легче не станет», — подумала про себя лисичка, взволнованно прислушиваясь к окружающим её звукам, и вскоре чуткие лисьи ушки уловили шуршание.

Из домика торопливо выскочила Кэори, тут же расплывшись в улыбке при виде дочери: подобное пусть и не казалось Ки-тян фальшивым, но обычно матушка была слишком занята, чтобы вот так внезапно проявлять какие-то материнские знаки внимания.

— Моя дорогая, ты вернулась целёхонькой! — обрадованно сказала Кэори, поглаживая дочку то по спинке, то по голове, приминая ушки, так что вскоре причёска стала напоминать взъерошенное зелёное облачко, делая голову чем-то похожей на хвост юной лисицы.

— Да, матушка! — осторожно сказала Ки-тян, обнимая Кэори в ответ. — Что-то произошло?

— Нет-нет, что ты! Похоже, что ты очень хорошо проявляешь себя, — перейдя на шёпот сказала Кэори. — Даже Инари-сама отметила твои заслуги, а это дорогого стоит! Ты уже обскакала меня, милая, я горжусь тобой! — Кэори стиснула дочь так крепко, что Ки-тян непроизвольно тявкнула.

— Я рада стараться... Куко-сама сказала, что я должна пойти в храм, — похвалилась Ки-тян.

— Верно, но для начала вместо внутреннего храма ты должна наведаться в деревенский. Ты же понимаешь, что это может означать? — весело заявила Кэори и, порывшись в небольшой сумочке, почему-то покрытой землёй, выудила оттуда небольшую коробочку, обитую бархатом. — Вот.

Ки-тян была настолько ошарашена подобными вестями, что не сразу обратила внимания на вещицу. Уже второй раз Инари-сама вызывала Ки-тян к внешнему храму за столь короткий срок... Чувствуя, как быстро бьётся сердечко, Ки-тян чуть было не окунулась в мечты, но вскоре отреагировала на подсунутую под нос вещицу.

— Что это, матушка?

— Драгоценность, передаваемая в нашей семье по наследству. Я получила её от твоей бабушки, и сама носила её до тех пор, пока у меня не родилась ты, — рассказала Кэори, с трепетом поглаживая коробочку. — Есть поверье, что если твой суженый поможет надеть её, то вы всегда будете вместе.

Услышав подобное, Ки-тян оживилась, но Кэори продолжила:

— На коробочке простенький магический барьер, так что открыть ты сможешь только после...

— Ух! Я поняла! — ошеломлённо посмотрев на вещицу, Ки-тян бережно приняла её из рук матери и, сердечно поблагодарив и поклонившись, вприпрыжку умчалась к тории, ведущей из Академии к деревушке, перед этим молнией заскочив в свою маленькую комнатушку.

***

— Что-то Ки-тян долго нет, дес, — заскучав пробормотала Кику, непрерывно выкладывая из бумаги фигурки. Три хвоста кицунэ слегка покачивались из стороны в сторону, и Шакко воспринимала подобное, как насмешку, поскольку получение нового хвоста — большое событие в жизни любой кицунэ.

— Ты бы хоть сделала вид, что немного рада, — с укором заявила Шакко, бережно разглаживая свой третий хвостик.

— Увы, близкое раскрытие тайны тяготит мои думы, дес! — трагичным голосом заявила Кику, но белоснежная лисичка её уже не слушала.

«Ах, как, должно быть, Лео будет рад моим трём хвостам! Я смогу укрыть его всего-всего! Окутаю его шёрсткой, и он сдастся! Может даже разрешу... Ох... Нет, пусть сначала признается, тогда разрешу!» — глупо улыбаясь подумала Шакко, но, поймав на себе взгляд Кику, кашлянула и выпрямилась, перестав опираться на стену.

— Небось думаешь о том, как Лео-сама будет лапать тебя, дес? Я прекрасно знаю, когда в твоей головушке мелькают извращённые мысли, ты не умеешь это скрывать, — безэмоционально заявила Кику, не отрывая взгляда от оригами.

— Да ч-что ты такое мелешь?! Нет ничего такого в том, чтобы он потрогал мои хвосты, — взволнованно сказала Шакко, но тут же полезла в сумочку за зеркальцем, чтобы оценить своё личико. — Ничего тут не видно...

— То есть думала, да, дес? — победно улыбнувшись, заявила Кику.

— Ах ты... Ты когда у него успела научиться?

— Лео-сама — пример для подражания. Я восхищаюсь им, дес! Но он не моя партия... Двум хищникам не место в одной зале, дес! — с важным видом объявила Кику.

— И поэтому ты возишься с этой тряпкой, Ясухиро? — беззлобно сказала Шакко, считая подобное не оскорблением, а просто подчёркиванием сути вещей.

— Возможно. Когда оценишь настоящую силу, хочется ощущать её как можно чаще, дес, — возбуждённо ответила Кику. — Он так боится меня - это просто бальзам для души, дес!

Шакко удивлённо шевельнула ушками, направив их чуть в сторону собеседницы, но Кику не собиралась продолжать. Развивать тему Шакко тоже не стала, поскольку наконец-то услышала шаги спешащей к ним девицы, и, когда Ки-тян появилась из-за угла, лисичка потеряла дар речи.

Ки-тян остановилась рядом с соратницами и, хитро улыбнувшись, заглянула каждой в глаза.

— Приветики! — отбросив с лица зелёную чёлку, Ки-тян выпрямилась, позволяя рассмотреть себя.

Лисица стала взрослее, теперь выглядя ровесницей Шакко. Став столь же красивой и притягательной, как все взрослые кицунэ, Ки-тян решила подчеркнуть свою новую внешность сменой одежды. Бирюзовая матроска, по слухам очаровывающая всех мужчин Древних, плотно облегала высокую грудь, короткая юбка обнажала стройные ножки, а очень пушистый зелёный хвост стал ещё больше, переплюнув размеры такового у Шакко. Ухоженного меха было так много, что он слегка задирал юбку сзади, но шерсти было достаточно для того, чтобы выглядеть одновременно и вызывающе, и прилично.