Девятихвостая Ленка (сборник)

Ленка насторожилась.

— Я ег-го з-знаю? — простонал эльф.

— Конечно! Эта студентка в позапрошлом году четыре раза пыталась сдать алхимию.

Джон испуганно заморгал:

— И… с-с-сдала?

Всё ещё сидевшая на руках Ленка впилась зубами в руку пониже рукава футболки, но Огонёк, зараза, лишь улыбнулся с искренней болью:

— Увы, нет. — Огонёк даже пустил слезу от боли. — Поэтому, чтобы она не наложила на себя руки, мы превратили её в лису.

Глаза Джона испуганно расширились. Резво шагнул к нему, Огонёк продемонстрировал злобность и зубастость лисы, подтверждённую окровавленной рукой. Пока Ленка сообразила, что к чему, и разжала челюсти, Джон уже был в спасительном обмороке.

— Анечка, — деловым тоном обратился Огонёк к новенькой медсестре, — проконтролируй, чтобы больной не просыпался до конца операции.

— Может вам продезинфицировать?

— Да, да. Зелёнку пожалуйста, такую, померзее на вкус, — Огонек злобно глянул на Ленку.

Вторая медсестра прямо из рукава отрастила палочку со смоченным тампоном и густым слоем нанесла пахнущую спиртом зелёную жидкость.

Ленка хитро смотрела на Огонька.

— Она ядовита, — с подозрением напомнил тот.

Ни мало смущаясь, Ленка высунула язык и со смаком очень быстро размазала зелёнку по всей руке. Даже хвост от удовольствия затрепетал. Потом снова посмотрела на Огонька и высунула язык совершенно нормального цвета.

— Опыт, — прокомментировала она.

— Зараза ты.

— К делу, мой зеленорукий друг! — Ленка спрыгнула на пол и уселась.

Она свистнула из ниоткуда явившегося Пятно. Поводила над ним лапой, указывая адрес подкроватного пространства её здешнего дома. Пятно послушно свернулся и тут же развернулся, выплюнув юркий комочек серой пыли с хвостом, который принялся, петляя, искать укромное грязное место. В два прыжка Ленка изловила его зубами. Недовольно фыркнула от пыли.

— Ну фто, прифтупаем? — спросила она Огонька. Тот кивнул, не оставляя попыток стереть зелёнку.

Запрыгнув на кушетки, а потом и на огромный живот Джона, Ленка ткнулась мордой в простыню и раскрыла пасть. Высвободившаяся пылёвка обежала кругом и замерла, преданно глядя на лису бусинками глаз. Блин, кажется, назревает ещё один питомец. Ленка вздохнула и ткнула носом в простыню, мол, закапывайся давай.

Пылёвка игриво подпрыгнула, забурилась через белую простыню в недра неухоженного эльфа и начала там мигрировать с шуршанием, слышным только лисьему уху. У Ленки тут же проснулся охотничий инстинкт — она изготовилась к броску, уши сами собой следили за тихими перемещениями пылёвки.

Прыжок… Уже в воздухе, Ленка вспомнила, что это не снег, а вообще-то необьятный эльф, которого раздуло от тоски и любви к пиву.

Но было поздно. Она пробила тонкую грань между мирами и наполовину оказалась в нутре — облупленном помещении, захламлённом пробирками, скомканными бумажками и обломками карандашей. Только что пойманная пылёвка, выскочила из зубов и преданно уселась посреди мусора.

Извиваясь и гребя лапами, Ленка полностью погрузилась во внутренний мир Джона. Отфыркалась, поскребла изумрудного цвета язык об лапы — во рту было погано и от зелёнки, и от пылёвки, но там перед народом надо было сохранить морду.

Пылёвка всё ещё сидела серым хвостатым шариком и преданно жаждала продолжения игры, сверкая чёрными бусинами глаз. Ленка свистнула Пятно. Несколько помедлив, явился рисованный кот и замер на полу рядом с пылёвкой, игриво постукивая хвостом.

— Доставишь её обратно под кровать? — попросила Ленка.

Пятно кивнул, изобразил огромный зубастый рот и набросился на пылёвку. Она исчезла в нём с каким-то странным звуком, наверное, похожим на мышиный смех.

Итак, Ленка осталась одна. Теперь надо было искать философствующий камень. Она принюхалась — пахло химикатами, множеством сортов пива. Судя по тому, что камень тоже как-то с ним связан, то тут Ленкин нюх, видимо, был бесполезен. А вот слух что-то такое подсказывал — где-то за стеной чудилась отдалённая громогласная речь.

Ленка обошла помещение кругом, цепляя пробирки и шурша бумажками, но звук, кажется, за всеми стенами был одинаковый. Крутанувшись пару раз, чтобы уж точно направиться в случайную сторону, Ленка разогналась и нырнула в стену.

На новом месте Ленку окружали исполинские мензурки из коричневого и зелёного стекла. Она задрала рыжую голову и удивлённо уселась — это всё были огромные пустые бутыли.

— И нахера? — бросила она в окружающее риторический вопрос.

— Это несваренные сорта пива, — тоскливо ответило окружающее голосом Джона.

— Ты Джон Лагер или его внутренний голос?

— Я Петров Николай Николаевич, я мечтал стать знаменитым пивоваром!

— Ты не ответил.

— Джон это мой творческий псевдоним! Я стремился в Академию, чтобы разработать новый сорт пива. Здесь был такой простор для творчества!

— Но зачёт ты мне поставил за обычное пойло из супермаркета?

— Ну… я был занят созданием философского камня, который нужен чтобы… — забормотал Джон, но Ленка оборвала его:

— Нафиг кому сдался твой хилософский камень! Половина твоих собутыльников таскает из нашего мира пиво, а ты занимаешься фигней, вместо того чтобы варить своё, какое хочется. Ты вообще чем думаешь?

— Я эльф!

— Понятно, а я хвостами. — Не вставая, Ленка распушила все девять.

— Ты с ним сговорилась… — обиженно пролепетал Джон.

— Кстати, о нём. Как мне найти этот камень? — поднялась Ленка на лапы.

— Иди прямо через Лес Несбывшихся Сортов, у Пивоварни Мечты свернёшь направо, там по узкой тропке через Болото Комплексов до Пещеры Страхов, за ней будет эльфийская гордость, которую изнутри грызёт этот камень, — с надрывом продекламировал Джон.

— Нехило ты тут обустроился. А почему гордость эльфийская с маленькой буквы?

— Философ-паразит её почти сгрыз, — послышался грустный вздох.

Ленка отправилась в путь. Сначала бежала, потом шла. Потом обернулась хвостатой студенткой — но лес всё не кончался. Зато стали попадаться хрустальные бутылки с золотыми медалями.

Что-то внутри Ленки начало вскипать и бурлить. Она остановилась напротив одной такой бутылки и принялась внимательно и со смаком ненавидеть этот вычурный хрусталь, пошлое ожерелье золотых наград, безвкусную этикетку.

Давненько Ленка не принимала свой злобный облик — рогатая огненноглазая лиса громадной фигурой поднялась над лесом бутылок, в один длинный прыжок достигла Пивоварни. Сдержала себя, чтобы не смахнуть всё хвостом. Прошла по щиколотку в бездонном Болоте. Разрыла Пещеру словно простую нору.

Вход к эльфийской гордости преграждала высокая узкая дверь из слоновой кости. Подле неё пушился белый коврик, на который не ступала нога человека, и стояли два изящных золотых латника с плюмажами из снежных перьев.

Ленка коварно ухмыльнулась, приняла облик простой лисицы и потратила много минут на очистку своего зелёного языка об коврик.

Отошла, склонив на бок голову — коврик изумрудно зеленел, золотые рыцари, кажется, отчего-то мелко сотрясались, а Ленкин язык наконец-то обрёл свой натуральный розовый цвет.