Девятнадцать лет спустя...

— Простите, я не знал, что вы вернетесь так скоро. Мистер Поттер и сам не был в этом уверен, хотя и намекнул, что это произойдет самое раннее завтра, — казалось, Люциус не знал, что сказать дальше, и лишь потуже затянул халат, теребя завязки.

«Если бы я не была знакома с ним лучше, то подумала бы, что Люциус нервничает… но почему?»

Гермиона была смущена его реакцией, но списала ее на то, что сегодня видит его безупречно одетым. Она мысленно улыбнулась, подумав, что его пижама, вероятно, стоит намного больше, чем весь ее гардероб.

Люциуса, должно быть, успокоила ее улыбка, и он слегка улыбнулся в ответ, прежде чем заговорить:

— Мистер Поттер сказал, что вам нездоровиться, и вы приедете сюда отдохнуть. Надеюсь, сейчас вам лучше? — вежливо поинтересовался он.

— Да, спасибо, — теперь она знала, что Гарри скрыл от него информацию о причинах ее пребывания в госпитале.

— Однако я умираю с голоду и надеялась, что вы присоединитесь ко мне за обедом, но поскольку вы не голодны, оставлю вас в покое, — она уже повернулась, чтобы уйти, и была удивлена, когда ее окликнул голос Люциуса.

— Миссис Уизли… теперь, когда вы упомянули об этом, я понял, что очень голоден, так что, возможно, и присоединюсь к вам. Мне просто нужно привести себя в порядок и скоро буду внизу, — Люциус слегка поклонился ей и направился в ванную.

Гермиона отказалась думать о Люциусе, моющемся в душе, и быстро отправилась на поиски своих вещей. Она обнаружила их в хозяйской спальне и с радостью заметила, что постельное белье сменили, а вещи Нарциссы уже убрали.

Гермиона провела пальцами по темно-бордовому покрывалу, наслаждаясь роскошным ощущением дорогого шелка, чувственно скользящего между пальцами.

«Теперь я знаю, почему Люциус спит обнаженным», — подумала Гермиона, представив, как восхитительно будет чувствоваться шелк на голой коже, и решив, что ей не терпится узнать это. Мыслями вернувшись в настоящее, она быстро разделась и направилась в душ.

Обед был накрыт в столовой, и у Люциус уже сидел на одном конце стола, когда Гермиона, еще с влажными кончиками волос, вошла туда. Она заметила, что Поппи радостно порхает вокруг, и слегка подмигнула эльфийке, на что та ответила ослепительной улыбкой. Гермиона была уверена, что у нее только что появился друг.

«А теперь давайте посмотрим, как тут хозяин Поппи», — подумала Гермиона, усаживаясь напротив Люциуса и вдыхая восхитительный аромат, исходящий от дымящейся миски с тушеным мясом. Улыбнувшись Люциусу, она проглотила первый кусочек вкусного рагу, и богатое ощущение вкуса тут же взорвалось на ее языке.

Ее стон удовольствия вызвал еще большую улыбку на лице Поппи, и она положила несколько ломтиков хлеба с маслом и немного сыра рядом с миской Гермионы. Люциус улыбнулся, видя, что Гермиона явно наслаждается вкусной едой, и слегка кивнул Поппи в знак благодарности.

Гермиона не стала утруждаться разговорами, пока не доела всю миску тушеного мяса, два щедрых ломтя хлеба и три ломтика сыра. Когда подали пирог и кофе, она наконец взглянула на Люциуса и заметила, что он съел ровно столько же, сколько и она.

— Поппи, это было чудесно, — поблагодарила Гермиона, улыбнувшись сияющей эльфийке. — И спасибо, что убрала мою комнату, — добавила она, еще непривычная к тому, что кто-то другой занимается домашними делами, но в результате очень оценив это.

— Добро пожаловать, мисс, Поппи рада услужить такой милой и щедрой женщине, — и, покраснев, она убрала тарелки, выходя из столовой.

— Молодец, миссис Уизли, кажется, вы заслужили преданность моего любимого домашнего эльфа менее чем за час. Это подвиг, на который у меня ушло почти двадцать лет, — несколько смущенно заметил Люциус.

— Пожалуйста, зовите меня Гермионой… Я не уверена, что миссис Уизли прозвучит сейчас реально… — Гермиона остановилась, прежде чем начала предложение, которое не знала, как закончить.

— В любом случае, что касается Поппи… Когда вы провели последние шестнадцать лет, готовя и убираясь для четырех человек, вы будете очень благодарны, когда за вас это сделает кто-то другой. Домашние эльфы, как и мамочки, имеют тенденцию недооценивать свой труд, пока их не станет, — Гермиона самоуничижительно улыбнулась и подняла свою чашку с кофе в молчаливом тосте за Люциуса, прежде чем сделать глоток.

— Туше… Гермиона, — Люциус взглянул на женщину, сидящую напротив него, заинтригованный ее необычной откровенностью и открытостью.

— Мы действительно привыкли к тому, что домовики делают все. Не думаю, что Нарцисса или я когда-нибудь меняли подгузник или хоть раз в нашем браке делали уборку, но мы обожали Драко и просто расточали на него свою любовь, — Люциус заговорил с тоской, удивившей Гермиону, и чувствующей, что есть что-то еще, что он хотел бы сказать, но промолчал. Через несколько минут он, казалось, принял решение и начал говорить.

— К сожалению, в последующие годы стало очевидно, что мы слишком избаловали его. И из-за своего высокомерия и эгоизма стали легкой добычей для Темного Лорда, — с горечью произнес Люциус. — Конечно, к тому времени было уже слишком поздно.

Люциус посмотрел на Гермиону и улыбнулся, чтобы продемонстрировать ей свою искренность.

— Я чрезвычайно благодарен Гарри Поттеру и вам за то, что вы вернули мне моего сына и помогли избавить мир от монстра, которого я, в своем высокомерии, помог поднять к власти, — Люциус казался потерянным в воспоминаниях и чувствовал, что ему все еще есть что сказать, но Гермиона промолчала.

Через несколько минут он снова заговорил:

— Вы даже не представляете, как мы испугались, когда подумали, что Драко убит по плану Темного Лорда. Видите ли, именно это было наказанием за мои многочисленные неудачи, — глаза Люциуса смотрели в пустоту, но голос его был ясен, сейчас он будто переживал последние моменты существования Волдеморта.

— Ближе к концу мы с Нарциссой и еще несколькими его последователями начали сомневаться в здравомыслии Темного Лорда, но прежде чем смогли действовать, что-то напугало его в хранилище Беллы в Гринготтсе, и мы отправились в Хогвартс на последнюю битву. Моей единственной целью тогда было добраться до Драко, и я убирал всех, кто попадался мне на пути. Членов ордена и студентов я подвергал Ступеффаю, а своих товарищей Пожирателей Смерти… я просто убивал, — последнее он произнес так, словно ему трудно было признаться в этом, но хотелось выплеснуть ей все сразу.

Гермиона никогда не ожидала услышать из уст Малфоя нечто подобное и изо всех сил пыталась проанализировать его слова, ища в них хоть какую-то толику неискренности или обмана. Но так и не смогла ничего обнаружить. Все-таки Люциус был искусным манипулятором, а она знала, что недостаточно опытна, чтобы распознать ложь. Она решила предоставить ему презумпцию невиновности… пока… и посмотреть, что произойдет в итоге.

Словно прочитав ее мысли, Люциус тихо заговорил:

— Я не могу передать вам, как мне стыдно за свое, а следовательно, и за поведение своей жены и сына по отношению к вам, Гермиона, — он смотрел на нее с такой силой, что Гермиона хотела отвести взгляд, но выдержала его взгляд, и он мягко продолжил.