Дикари Гора

– Быстрее! – Подгонял я свою кайилу.

Лапы животного Гранта топали рядом.

– Он безумен!
– прокричал мой товарищ.

Даже сам зверь казался озадаченным, и не понимающим действий мужчины.

Похоже, что он никогда прежде не встречал такой странной реакции на своё появление. Мужчины были одеты в странные серые рубахи, открытые снизу, заканчивающиеся, где-то между коленями и щиколотками. Зверь внезапно повернул голову, мордой к нам. Меньше чем через несколько ударов сердца я натянул поводья, вздыбив завизжавшую кайилу, между монстром и человеком. Монстр зарычал и шагнул назад. Я рассмотрел, что это был не Ког, и не Сардак.

– Отойдите! – предупредил я мужчин.

Покорно, они все, включая того который был передовым, отступили назад.

Я не отрывал глаз от зверя. Он поднял тёмную грязную лапу. Волосы между пальцами были спутаны и склеены. Я предположил, что это было результатом убийства совершённого приблизительно в одном пасанге отсюда.

Я принудил кайилу сделать пару шагов от монстра.

– Отойдите, - приказал я мужчинам.

Они повиновались.

Мех кюра был свалян и местами покрыт запёкшейся кровью. Я думаю, несколько раз его всё же поразили копьями. Возможно, он потерял сознание от потери крови, и пролежал в траве, принятый за мертвого. Он не был тем, кого могли бы искалечить краснокожие. Им подобный зверь был неизвестен, вот и посчитали его чем-то вроде урта или слина, а не мужчиной.

Зверь, зарычав, шагнул вперёд.

– Он собирается напасть, - предупредил Грант.
– Я могу убить это, -добавил он, подняв арбалет.

– Не стреляй, - попросил я.

Грант не стрелял, но оружие держал наготове.

– Но не спускай с него глаз, - предупредил я.

Монстр посмотрел на Гранта, потом на меня, и его губы раздвинулись, обнажая двойной рад белых клыков.

– Так он показывает своё презрение к нам, - пояснил я.

– Презрение? – Грант был озадачен.

– Да. Ты видишь, что он не вооружен.

– Это - животное, - убеждённо сказал Грант. Но оружие он опустил.

– Это - Кюр.

Монстр рыкнул, и отступил от нас. Сделав несколько шагов, он повернулся и упал на все четыре лапы, и побежал сквозь траву, даже не оборачиваясь на нас.

Я двинул кайилу на несколько шагов вперед, туда, где зверь первоначально стоял в траве. Я хотел изучить следы на земле. Потом я возвратился туда, где ждали Грант, и другие.

– Ты должен был позволить мне убить его, - с укоризной сказал Грант.

– Возможно.

– Тогда, почему Ты не дал мне выстрелить?

– Это связано с кодексом, - объяснил я.

– Слушай, Ты – кто, скажи честно? – не выдержал Грант.

– Один из тех, кому кодекс когда-то был преподан, и один их тех, кто о нём полностью никогда не забывал.

Я развернул свою кайилу, и встал перед мужчиной, которому, наиболее угрожал зверь.

– Я боялся, что могло произойти насилие, - сказал он.

– Я исследовал траву на том месте, откуда появилось животное. Оно приближалось к вам, оставаясь невидимым. Оно вас преследовало, - сообщил я мужчине.

– Я - Тыква, - представился он. – Мир, свет, спокойствие, совершенство и удовлетворенность да пребудут с Вами.

– Оно преследовало вас, - повторил я, в то время как моя кайила тревожно вздрагивала подо мной.

– Сладость к Вам, - продолжал меж тем мужчина.

– Вы что, не понимали опасности, в которой Вы находились? Вас же могли убить!

– К счастью, Вы вмешались, - пожал плечами он.

– Вы что, настолько храбры, что столкнувшись с таким зверем, оставались настолько спокойными? – удивился я

– Что есть жизнь? Что есть смерть? – спросил он, и сам ответил.
– Обе незначительны.

Я озадаченно смотрел на человека. Потом обвёл взглядом остальных стоящих за ним. Теперь, я разглядел, что они носили серые платья, вероятно, это были их единственные предметы одежды. Подолы этих платьев обрывались посередине между их коленями и щиколотками. Мужчины казались мне неловкими и глупыми в подобной одежде. Их плечи были опущены, а глаза безжизненны и пусты. Их стопы были обмотаны тряпками. Однако, я увидел, к моему интересу, что двое из них держали в руках украшенные перьями копьями.

Я снова посмотрел того, кому больше всего угрожал кюр.

– Сладость к Вам, - сказал он, улыбаясь.

Теперь я разглядел, что он не был храбр. Ему просто было не для чего жить. Я задался вопросом, готов ли он был к смерти. Он же даже не поднял свою лопату, чтобы защититься.

– Кто Вы?

– Мы - счастливые удобрения, - ответил один из толпы, - обогащаем и украшаем землю.

– Мы, искры на воде, делающие её потоки прекрасными, - добавил другой.

– Мы - цветы, растущие на полях, - сказал третий.

– Мы добро, мы добро, - заговорили они разом.

Я ещё раз внимательно посмотрел на того, кто казался старшим среди них, и кто назвал себя Тыквой.

– Вы – здесь старший? – спросил я у Тыквы.

– Нет, нет! – ответил он, поспешно.
– Мы все одинаковые. Мы - то же самое! Мы все не неодинаковые!
– В этот момент он всё же показал одну эмоцию - страх. Он попятился, вливаясь в толпу других.

Я пристально посмотрел на них.

– Мы все равны. Мы все одинаковые, - заладил он снова.

– Откуда Вы это знаете? – поинтересовался я.

– Мы должны быть равными, - объяснил он.
– Это - Учение.

– А верно ли ваше Учение?

– Да, - уверенно сказал Тыква.

– Откуда Вы это знаете?

– Это – проверка истины, - заявил он.

– Откуда Вы это знаете?
– повторил я свой вопрос.

– Мы в Учении.

– Значит ваше Учение, это круг, висящий в воздухе, и ничем не поддерживаемый.

– Учение не нуждается в поддержке, - уверенно сказал Тыква.
– Оно находится внутри нас: Это - золотой круг, самоподдерживающийся и вечный.

– Откуда Вы это знаете?

– Мы в Учении.

– В чём ваши мотивы? Какая вам польза от него?

– Наш мотив драгоценен, - проговорил человек торжественно.
– Должным образом понятый и используемый он полностью совместим с Учением, и, в его наивысшем смысле, существует, чтобы служить Учению.

– Тогда в чём же, подтверждение ваших чувств?

– Чувства ненадежны, это общеизвестно, - ответил один из толпы.

– Чувства, которые кажутся, подтверждающими Учение могут быть сохранены, - заговорил ещё один из них. – Те чувства, что кажутся противоречащими Учению, должно игнорировать.