Дикарка для Хулигана

Облокотившись на его бёдра, приподнимаюсь выше, закинув вверх голову. Егор смотрит на меня с некоторой долей недоверия, удивления и восхищения. Руками оглаживает плечи и шею.

— Поцелуй меня, Егор. Мне нужна доза. — сиплю возбуждённо.

Он молча стискивает ладонью мой затылок. Наклоняясь, прижимается к губам. Обводит языком. Толкается внутрь. Сильнее сдавливает шею. Выгибаю спину, задевая восставшими чувствительными сосками его жаркую кожу. Он врывается глубже. Движения становятся резче, грубее, жаднее и… Блядь, опаснее. Мне они уже знакомы. Хватка на моей шее усиливается.

С силой отталкиваюсь от него, разрывая поцелуй. На мгновение ловлю чёрный обезумевший взгляд. Сжимаю дрожащими ладонями его лицо, проигнорировав продолжающие сдавливать горло руки.

— Всё хорошо, Егор. Это я. Не сходи с ума. — шепчу, разглаживая натянутую желваками кожу. — Контролируй, Егорчик. Не сдавайся безумию. — попытка сглотнуть заканчивается ничем. Слюна застревает там, где его пальцы оказывают давление. — Я доверяю тебе. Верю, что ты сможешь справиться с этим. Прошу… Пожалуйста… Котя, не надо. Не делай этого.

Его руки на моей шее слабнут и сползают вниз. Проведя нижней челюстью из стороны в сторону, скрипит зубами.

— Пиздос, блядь! — рычит тихо, но не перекрывая ярости. Проводит подушечками пальцев по моему горлу. — Перегнул? — выдыхает с раскаянием.

— Нет, Егор. — часто и быстро мотаю головой. — Всё хорошо. — хватаю его руку и целую пальцы. — Правда. Ничего страшного.

— Диана…

Блокирую поток его раскаяния ласковым поцелуем. Языком скольжу по его губам. Руками мну плечи. Глажу ключицы и грудину.

— Всё в порядке. После того, что я тебе устроила…

Не заканчивая фразы, отползаю чуть дальше. Веду губами по его щеке, подбородку, шее. Нащупываю пульсирующую вену. Всасываю кожу. Спускаясь ниже, целую раскалённую кожу на груди и плечах. Высунув язык, пробегаюсь им по тёмному кружочку вокруг крошечного мужского соска. Ощущаю на губах вибрацию дрожи Северова от моей ласки. Делаю то же самое со вторым. Дую струйкой воздуха. Наблюдаю за появляющимися мурашками.

Шумно сглотнув, следую вниз, изучая языком и губами изгибы каменного тела. Натыкаюсь подбородком на горячую головку члена. Подрываю глаза к лицу Горы.

Его веки опущены. Дыхание частое и рваное. Губы подвёрнуты внутрь.

Я раньше никогда не касалась его так интимно. Только он меня. Но сейчас я собираюсь пойти до победного конца.

Рывком втягиваю воздух и целую пурпурную плоть. Несмело лизнув, различаю солоноватый вкус его возбуждения. Прохожусь языком вдоль тонкого разреза, оттянув вниз крайнюю плоть.

Саму трясёт от неудовлетворённого желания. Клитор неприятно пульсирует. Смазка сочится, стекает по ногам. Огненная пружина давит на каждый орган.

Егор запускает пальцы мне в волосы. Сжимает и тянет назад, вынуждая остановиться.

— Хватит, Ди. — глухо выдыхает, читая в моих глазах немой вопрос. — Сорвусь. Не хочу рисковать. Меня ещё после ссоры не отпустило.

Но я не хочу останавливаться. Да, страшно идти на риск. К тому же я понятия не имею, как правильно делать минет. Но хочу попробовать. Как научиться без практики? Никак.

— Егор, пожалуйста, разреши мне сделать это для тебя.

Прикрыв глаза, растирает двумя пальцами переносицу. Проводит ладонью по лицу.

— Для меня? Ты делаешь это потому, что боишься разочаровать? — спрашивает грубовато и несколько раздражённо.

Подскакиваю выше, обнимая его за торс. Инициирую зрительный контакт.

— Нет, Котя. — качнув подбородком, жду его реакции на такое обращение. Когда он слабо улыбается, растягиваю губы в лёгкой улыбке. — Я сама этого хочу. Не могу объяснить. — прикусываю уголок губы, подбирая правильные слова. — То, что ты делаешь со мной… Я хочу так же. Чтобы и тебе было хорошо. Я же понимаю, что ты этого тоже хочешь. Ведь хочешь? — несмело делаю вывод.

Северов непонятно хмыкает и подбивает мою голову выше. Наклоняясь, целует.

— Хочу, Дикарка. Пиздос, как хочу. Но мне от одной твоей близости сносит крышу. Достаточно того, что ты стоишь передо мной на коленях, голая, смелая, возбуждённая. — бомбит полушёпотом, задевая мои губы своими. Пьёт мои короткие раздробленные выдохи. — Когда-нибудь мы до этого дойдём, но сейчас я на грани. От одного поцелуя упустил контроль. Не могу так рисковать.

— Можно я тогда рукой? — пищу, утыкаясь глазами в мятную плитку под своими ногами.

Щёки обжигает предательским румянцем.

— Дерзай, Дикарка. — смеётся парень. — Только… Блядь… Держи меня. Сейчас держи. Сам не справлюсь.

Коснувшись своими губами его, киваю. Отстранившись немного, накрываю ладонью подрагивающую твердокаменную эрекцию. Взглядом удерживаю его глаза, пусть саму тянет наблюдать за тем, как моя рука гладит и сжимает его член. Меня завораживает не только это зрелище, но и реакции Егора на мои действия. Судя по скорости сокращения вены на шее, его пульс нарастает, преодолевая дозволенный предел. Дыхание рвётся на дробные вдохи и выдохи. Пульсация плоти, которую я продолжаю сжимать, водя рукой то вниз, то вверх, наращивает частоту и силу.

В это мгновение сильный, крепкий, уверенный в себе Егор Северов полностью в моей власти. Я контролирую даже его дыхание и частоту сердечных ударов, то сильнее сдавливая пальцы, то расслабляя жестковатый захват. Задержав кисть у самого верха, сжимаю крепче, оглаживая подушечкой большого пальца шелковистую головку.

Надрывный вдох поднимает его грудную клетку вверх.

— Тебе нравится, когда я делаю так? — толкаю, осмелев.

— Блядь, Диана, просто продолжай. — хрипит, делая упор на руки и откидываясь назад.

— Контролируешь?

— Полностью.

Забиваюсь кислородом, опуская взгляд туда, где моя рука не останавливает жадных касаний обжигающего кожу члена. Поджимаю губы, чтобы не накрыть ими его плоть. Мне понравилось ласкать его таким образом. Его запах. Его вкус. Его жар.

Наращивая темп, добавляю несколько джоулей хватке. Жадно хватаю воздух распахнутыми губами, то и дело проскальзывая по ним языком. Периодически перебрасываю взгляд на лицо Егора, чтобы убедиться, что ему не вышибло пробки. Он с такой силой стискивает край ванны, что кожа на костяшках белеет, как и сжатые в тонкую полоску губы. Из его горла вырываются то короткие хрипы, то протяжные стоны удовольствия.