Дикий альфа

Он наклоняет голову, на его губах появляется ухмылка.

— Тогда почему ты покраснела?

У меня отвисает челюсть, когда я в ужасе закрываю щеки руками.

Его раскатистый смех эхом разносится по комнате, и я слишком поздно понимаю, что он просто издевается надо мной. Затем я действительно краснею — не от его чрезмерного, неискреннего обаяния, а от смущения.

— Я знала, что это плохая идея, — ворчу я, хватая телефон со стола и засовывая его в задний карман.

Я начинаю убегать оттуда, обходя стол и направляясь к двери, но Хави ловит меня за запястье, когда я прохожу мимо него, и дергает за него, отчего я прижимаюсь к его широкой груди. Я хлопаю ладонью по его твердой, как камень, груди, чтобы смягчить удар, смотрю на него, у меня перехватывает дыхание.

— Прости, — бормочет он, сверля меня своими невероятно темными глазами. — Я буду вести себя хорошо, просто… не уходи.

Он все еще держит мое запястье зажатым между нашими телами, между нашей кожей пробегают искры, когда я смотрю ему в глаза. И я не уверена, в чем дело — в резкости его тона или в том, как энергия потрескивает в воздухе между нами, как живая проволока, но просто так меня снова затягивает в его водоворот.

Наши узы связаны нечестно.

У меня перехватывает горло от тяжелого сглатывания, когда я киваю, отстраняясь от него и делая шаг назад.

Его плечи с облегчением опускаются, и он снова подходит к столу, указывая на ближайший стул.

— Может, присядем?

Еще раз молча кивнув, я присоединяюсь к нему за столом, выдвигая стул. Деревянные ножки со скрежетом скребут по половицам, и я опускаюсь на сиденье, наблюдая, как Хави вытаскивает стул рядом со мной и садится. Он такой большой, что рядом с ним тонкий деревянный стул выглядит мебелью из кукольного домика, но он быстро устраивается поудобнее, откидываясь на спинку и расставляя колени.

— Так расскажи мне о себе, девочка-сталкер, — настаивает он, проводя большим пальцем взад-вперед по нижней губе.

Я хмурюсь.

— Ты действительно снова забыл мое имя?

— Нет, Ло, — многозначительно отвечает он. — Или ты предпочитаешь Логан?

— С Ло все в порядке, — вздыхаю я, закидывая ногу на ногу и складывая руки на груди. — Что ты хочешь знать?

— Все, что угодно, — пожимает он плечами. — Все. Чем ты увлекаешься?

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, обдумывая это.

— Компьютеры, я полагаю? Я работаю в сфере информационных технологий.

Уголок его рта приподнимается.

— Отсюда вчерашний инцидент с ноутбуком.

— Совершенно верно.

Он медленно кивает, его взгляд скользит по моему телу, затем снова поднимается, чтобы встретиться с моим собственным.

— Так чем же ты занималась, если бы тебе приходилось работать на обочине дороги?

— В основном я занимаюсь вопросами безопасности, — говорю я, не уверенная, сколько мне следует разглашать.

Вероятно, лучше держать это в секрете — по крайней мере, до тех пор, пока я не узнаю о нем больше и не решу, можно ли ему доверять.

— Так тебя послали проверить мою стаю? — спрашивает Хави, хотя, судя по интонации в его голосе, на самом деле это не вопрос.

Я качаю головой.

— Я этого не говорила.

— В этом не было необходимости.

Он наклоняется вперед, упираясь локтями в колени, его взгляд по-прежнему устремлен на меня. Интенсивность его зрительного контакта нервирует.

— Значит, ты ботаник, — говорит он с тихим смешком.

— Это грубо, — ворчу я.

— Эй, я не имел в виду ничего плохого. Я просто удивлен, наверное. Ты не похожа на компьютерного ботаника.

— А как должен выглядеть компьютерный ботаник? — я бросаю вызов.

Он окидывает меня взглядом, таким медленным и оценивающим, что это заставляет меня поежиться.

— Не так, как ты, — наконец говорит он, как будто этого объяснения достаточно. — Хотя мне это нравится. Сексуальная и умная.

Его язык высовывается, чтобы облизать губы, жар в глазах ни с чем не спутаешь.

Я раздраженно выдыхаю.

Этот скользкий, неряшливый способ, которым он проецирует себя, полностью выводит из себя. Не могу сказать, притворяется ли он, или это на самом деле он, но, по-моему, это не приносит Хави никаких очков.

— Извини, — съязвил он, садясь и поднимая руки в знак капитуляции. — Веду себя наилучшим образом.

Я сжимаю губы в тонкую линию, слегка кивая ему. Потому что я хочу узнать его получше, но сначала я должна преодолеть этот поверхностный слой, чтобы увидеть, есть ли что-то еще под поверхностью. Боже, я надеюсь, что это так. От одного взгляда на него мне хочется запрыгнуть на него, но мне нужно нечто большее, чем просто физическое влечение.

— А как насчет тебя, чем ты увлекаешься? — рискую я, накручивая прядь волос на палец.

Обычно я заплетаю волосы, чтобы убрать их с пути, но сегодня я оставила их распущенными. И накрасилась. И надела симпатичный топ. Потому что да, я хотела хорошо выглядеть для него. Меня не очень волнует поверхностная чушь, но в душе я все еще девчушка.

Хави уклончиво пожимает плечами, закидывая ногу на ногу, чтобы перекинуть лодыжку через колено.

— Не так много времени на хобби, поскольку мы так много переезжаем. Я работал на дорожном строительстве в нашем последнем месте, а до этого выполнял кое-какие кровельные работы.

Это возбуждает мой интерес. Теперь я могу использовать эту информацию.

— Где? — спрашиваю я, сохраняя небрежную интонацию.

— Конструкцией? Или кровлей?

— И то, и другое.

— Строительство велось в Небраске, — отвечает он, сплетая пальцы вместе и хрустя костяшками. Мой взгляд сразу же притягивается к его рукам, когда он это делает, мышцы напрягаются в такт его движениям. — Руфинг был в Айове.

— Черт возьми, ты действительно уже освоился, — бормочу я.

— Не так много, как ты думаешь, — говорит он, легкая ухмылка кривит его губы. — Но мы продолжаем двигаться. С тех пор как я стал Альфой, мы переезжаем каждые три месяца, и до сих пор охотники нас не догнали.

— Когда это было? — спрашиваю я, мысленно фиксируя каждую информацию, которую он мне сообщает.

— Около двух лет назад.

— Это была позиция твоего отца или…?

Хави качает головой, его темные глаза опускаются к пыльным половицам.

— Нет. Я никогда не встречал своего отца, — он снова смотрит на меня, мускул на его челюсти напрягается. — Здесь только я и моя мама. Альфа нашей стаи был куском дерьма, он не выполнял свой долг по обеспечению нашей безопасности. Поэтому я бросил ему вызов.