Дикий огонь в его руках

Хотел ли он? На самом деле нет. Так много воды утекло с тех пор, как он с кем-то

сталкивался лбами, что он успел забыть, как это злит, выводит из себя, но в тоже время

может быть довольно забавным. Несколько раз ему хотелось посмеяться над тем, что она

сказала, и пару раз он даже не смог устоять против этого желания. Нет, он совсем не против

того, что не заставляет её нервничать. Но его, безусловно, сбивает с толку, что она не боится

его, в то время как все остальные боятся… по крайней мере, вначале.

– Это часть моей работы – разбираться в людях. Ты не подпадаешь ни под одну из категорий.

Она взмахнула руками:

– А теперь ты называешь меня странной?

– Нет. Скорее безрассудной… или слишком смелой.

Она усмехнулась:

– Тогда ты плохо пораскинул мозгами. Если хочешь правду, то обычно я так на тебя зла, что

не чувствую ничего другого.

Он покачал головой:

– Страх это не то чувство, что замещается другими. Ты можешь злиться, но в то же время

быть слишком испуганной, чтобы что-то с этим поделать.

– Ха! Ты знаешь, что это не мой случай.

Правда. Она неоднократно нападала на него с кулаками, несколько раз его пинала,

бросала в него ботинки, орала и выплёскивала на него свой гнев и раздражение. Она всегда

открыто выражала свои чувства, но никогда это не был страх. Прямо сейчас было заметно,

что она была в восторге от его любопытства… которое он должен был держать при себе.

Её ответ его не удовлетворил. Расплата за все те разы, что он ей не ответил? Или она у

него научилась, как можно избегать темы, которую не хочет обсуждать.

Он повернулся, чтобы снова посмотреть в окно, давая понять, что с него достаточно её

уклончивых ответов. Он слышал, как дверь в маленькую уборную открылась, а потом

закрылась. Его удивило, что в комнате даже была такая, хотя ванная комната не

предлагалась. Отель был новый, поэтому должен предоставлять такие удобства. Но,

возможно, некоторых дельцов сильно ударило по карману, когда нужно было

восстанавливать здание после пожара, о котором он слышал. Ванна даже не была огорожена

ширмой. Это обещает быть интересным …

Она вышла из уборной:

– Почему они так долго не приносят воду?

– Я предполагаю, что они её греют, – ответил он, не оборачиваясь.

Она подошла и встала рядом с ним у окна. Он опустил взгляд на её макушку. Её волосы

были на ощупь как шёлк, когда он коснулся их прошлой ночью, после того как она заснула.

Лучше не думать об этом. Она уже не была закутана в простыню. Максин нашла рубашку,

которою носила вчера, и снова надела её. Он не упомянул, что у него есть ещё одна чистая

рубашка для неё, потому что она вскоре будет мыться.

Потом она удивила Дигана, вернувшись к его вопросу:

– Знаешь, на самом деле, я сама не понимаю, почему ты меня не пугаешь, красавчик. Но я

могу, подумаю над этим, если хочешь. Возможно из-за того, что ты такой привлекательный,

и я не могу разглядеть остального. Или, может быть, из-за того, что мне стало ясно, что ты не

убийца. Было несколько случаев, когда ты мог пристрелить меня, но ты этого не сделал. И в

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

основном потому, что с самого начала в ту ночь на холме ты меня не ударил, и мне стало

ясно, что ты никогда не обидишь женщину. Думаю, это и есть ответ на твой вопрос.

Диган почти ничего не услышал после того, как она сказала, что считает его

привлекательным, и был поражен, как это ему польстило.

ГЛАВА 22

МАКС заметила, как Джейкоб Рид проехал верхом мимо отеля. Он был один и ехал

весьма медленно, просматривая обе стороны улицы. Там было довольно много людей,

которые занимались своими делами. Он, казалось, взглянул в лицо каждому из них, хотя

такого человека как Диган можно было заметить издалека, если, конечно, именно его Рид

ищет. Но судя по тому, что Диган сказал, она не сомневалась, что Рид именно этим и

занимается. Но почему он один? Неужели он думает, что Диган не помнит его? Это было

вполне возможно, ведь в этом человеке не было ничего отличительного. У него были

лохматые каштановые волосы и густые усы, он был худой и не очень высокий. Но его

белоснежный жеребец производил впечатление на всех и каждого.

– Твой друг, кажется, ищет кого-то.

– Он мне не друг, – голос Дигана звучал рассеянно.

Он что, всё ещё размышляет об их разговоре? Она по-прежнему была поражена, что он у

них был! Или же её упоминание Рида вызвало в нём приступ гнева, как и вчерашней ночью,

когда она призналась, что не стала бы возражать против того, чтобы увидеть его в

перестрелке? Ей лучше спросить.

– Ты разозлился на меня?

– А я выгляжу злым?

Она фыркнула. Как будто она не знала, что по его поведению никогда не понятно, что же

творится у него на душе. Почти никогда… Она посмотрела в его сторону и напомнила:

– Ты не должен обижаться на моё желание увидеть тебя в действии. Это не означает, что я

уверена в твоём проигрыше, – она улыбнулась. – За исключением того раза, когда бы мы

сразились друг с другом.

– Давай, возьми свой пистолет.

– Серьёзно?

– Ты знаешь, где он лежит.

Она была слишком рада, чтобы доказывать свою точку зрения или задаваться ненужным

вопросом: почему он это позволил. Она бросилась через всю комнату, чтобы получить назад

свой оружейный ремень и надеть его. Макс покопалась в саквояже, достала свой кольт и

сунула его в кобуру, прежде чем повернуться лицом к Дигану. Он развернулся, но так как всё

ещё стоял у окна, то яркий свет, бьющий из-за его спины, ставил её в неудобное положение.