Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов: союз государственной службы и поэтической музы
Шрифт:
Державин благодаря матери в пять лет выучился читать. По словам поэта, она и потом «приохочивала» его к чтению, особенно духовных книг, «награждая за внимание игрушками и сластями» [128] . Державин ценил, что мать «никогда не забывала о воспитании детей своих, но прилагала всевозможное попечение, какое только возможно было им доставить», в том числе и на ниве образования [129] .
Академик Я. К. Грот, обобщив известные ему рассказы о матерях поэтов и писателей конца XVIII – начала XIX вв., заметил: «…то же самое рассказывал и Крылов о своей матери» [130] . Вероятность применения аналогичного воспитательного приема К. Е. Блудовой в отношении своего сына существовала.
128
Грот Я. К. Жизнь Державина. М., 1997. С. 23.
129
Державин Г. Р. Сочинения. С. 277.
130
Там же.
Матери Г. Р. Державина и Д. Н. Блудова жили в разное время. Они не знали друг друга, но выстраивали очень похожие стратегии воспитания
Будучи старше К. Е. Блудовой на одиннадцать лет, Г. Р. Державин разглядел в ней близкие и дорогие ему черты материнского поведения. Выстраданный Державиным и «запечатленный на его сердце» принцип «без помощи, без обороны сирот и вдов не оставлять» [131] поэт реализовывал «будучи потом в высоких достоинствах» [132] в «роде Державина: гордо и благородно!» [133] . Поскольку от души помогать вдовам и сиротам Державин был готов всю свою жизнь, у нас есть основания полагать, что ставшая рано вдовой мать Блудова могла обратиться к Державину. Об этом говорит и историческая репутация, и поэтический автопортрет Державина: «Я любил чистосердечье, / Думал нравиться лишь им. / Ум и сердце человечье / Были гением моим…».
131
Вигель Ф. Ф. Записки. М., 2000. С. 32.
132
Подробнее см.: Державин Г. Р. Сочинения. Л., 1987. С. 277. В 1791–1793 гг. Державин был кабинет-секретарем Екатерины II, в 1793 г. он стал сенатором с производством в тайные советники; в 1795–1796 гг. служил президентом Коммерц-коллегии, в 1802–1802 гг. – министром юстиции Российской империи. Д. Н. Блудов управлял министерством юстиции в 1837–1839 гг. и недолго в 1830 г. (в отсутствие Д. В. Дашкова).
133
Дмитриев М. А. Мелочи из запаса моей памяти. В кн.: Московские элегии. М., 1985. С. 165.
По мнению автора биографического описания Державина О. Н. Михайлова, «причина таилась в самом характере Державина» [134] . Добавим, и судьбы. Своих детей у Державина не было, но его «…дом был открыт для всех, радушно принимал близких и давал им место под своим кровом, воспитывал дочерей Н. А. Львова, заботился о живших у него трех сестрах Бакуниных. Помогал детям Капниста, Блудова, Гасвицкого» [135] .
В общественном укладе русской жизни последней четверти XVIII – первой четверти XIX вв. семья была одной из главных микроструктур, определяющих статус человека, форму его поведения и систему личных взаимоотношений. Характеризуя «образ воспитания», «характер», «привычки» и «склонности» Д. Н. Блудова, Ф. Ф. Вигель обратил внимание на роль его матери в их формировании.
134
Михайлов О. Н. Державин. М., 1977. С. 283.
135
:Там же. С. 283–284.
Точная дата смерти отца Дмитрия Николаевича – помещика Владимирской губернии, прапорщика Николая Яковлевича Блудова не известна. Об отце Дмитрия Николаевича Е. П. Ковалевский писал: «Богатый дворянин Казанской губернии, служивший недолго, живший открыто, широко, расстроивший свое состояние псовой охотой и частью карточной игрой, он умер довольно молодым, простудившись в отъезжем поле» [136] .
В справочной литературе дата смерти Н. Я. Блудова указывается примерно – середина 1780-х гг. (не ранее второй половины 1784 г.), поскольку его единственный сын Дмитрий родился 5 апреля 1785 г. Отец не мог оказывать непосредственного влияния на процесс воспитания наследника. Дмитрий Николаевич Блудов взрослел в «теплице заботливости» «нежной, умной, попечительной и хворой матери» [137] . В год рождения сына К. Е. Блудовой был 31 год. Современники сходятся в том, что будущий государственный деятель рос в среде, наполненной материнской любовью.
136
Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. С. 9.
137
Вигель Ф. Ф. Записки. М., 2000. С. 129.
Е. П. Ковалевский описал Катерину Ермолаевну Блудову как женщину «необыкновенной красоты, высокой нравственности» и очень умную [138] . В отличие от добродетельной матери отец Блудова оставил по себе непривлекательную репутацию. В «Записках» Державин, хорошо знавший братьев Николая и Ивана Блудовых, более подробно описал дядю Д. Н. Блудова – Ивана Яковлевича (умер в 1791 г.). Этот бездетный дядя Иван оставил наследство Дмитрию Николаевичу. Сохранившиеся архивные материалы подтверждают, что «богатым дядей» был родной брат отца Блудова – капитан артиллерии Иван Яковлевич, скончавшийся в 1791 г. [139] Документы помогают детализировать характер и структуру полученного Д. Н. Блудовым наследства.
138
Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1871. С. 9.
139
Ковалевский Е. П. Граф Блудов и его время. СПб., 1871. С. 9.
В хранящемся в РГАЛИ фонде «Д. Н. и А. Д. Блудовых» есть «Выписка из межевой книги на земли И. Я. Блудова, перешедшие по наследству Д. Н. Блудову». Там сказано, что наследство, которое по воле бездетного дяди в 1801 г. переходило (после его смерти) племяннику, составляли: межи Оренбургской губернии Бугурусланского уезда, пустоши-дачи, пашенные земли, сенные покосы, лесные и прочие угодья [140] .
По неточному свидетельству Ф. Ф. Вигеля, Блудов наследовал «довольно богатому дяде» почти в то же время, когда лишился «обожаемой матери» [141] . В этом «почти» – разница в несколько лет – от вступления в наследство Дмитрием Николаевичем в 1801 г. до смерти его матери в начале 1807 г.
140
Там же.
141
Вигель Ф. Ф. Указ. соч. С. 209.
Для получения наследства Блудов действительно ездил в село Никольское Бугурусланского уезда Оренбургской губернии. С этой поездкой, а точнее с остановкой Блудова на ночлег в Арзамасе, в литературе, с подачи Вигеля, связывают появление у Дмитрия Николаевича идеи создания дружеского литературного общества «Арзамас» [142] , реализованной им почти десять лет спустя.
Державин нелицеприятно описывает отца и дядю Дмитрия Николаевича, особенно их холостяцкую жизнь. Державин рассказал, как братья покупали по поручению матери у дворян Таптыковых в 1767 г. «деревушку душ 30» на Вятке, «…и, как за чем-то совершение остановилось, то отправил (Державин – И. С.) в Петербург меньшого брата…просил… себе на два месяца отсрочку, которую и получил…И как стоял он (Державин – И. С.) тогда у двоюродного своего брата господина Блудова [143] , который и его двоюродный брат господин подпоручик Максимов, живши в одном с ним доме, завели его сперва в маленькую, а потом и в большую карточную игру, так что он проигрывал данные ему от матери на покупку деревни деньги. Тогда забыл о сроке, хотел проигранные деньги возвратить; но как не мог, то, заняв у него, Блудова, купил деревню на свое имя и ему оную с присовокуплением материнского имения, хотя и не имел на то и права, заложил», – так описал ситуацию Державин [144] .
142
Подробнее см.: главу 3, § 2.
143
Подробнее см.: главу 3, § 2.
144
Державин Г. Р. Сочинения. С. 295.
Я. К. Грот считает, что в 1767 г. в Москве Державин жил у И. Я. Блудова, в собственном его доме за Арбатскими воротами на Поварской. И. Я. Блудов завлек Державина в карточную игру и стал причиной его знакомства с игроками. Позднее сам поэт характеризовал их как «прикрытых благопристойными поступками и одеждою разбойниками» [145] . Державин винил в своей карточной «болезни», которую называл «несчастьем», не столько Блудова, сколько его родственника (двоюродного брата) поручика Сергея Тимофеевича Максимова: «…пробыв несколько еще месяцев в Москве, вел жизнь не лучше, как и прежде, а поелику жил он в упомянутом доме Блудова с сказанным же его родственником Максимовым, то и случилось с ним несколько замечательных происшествий» [146] , в основном малоприятных для Державина [147] .
145
Там же.
146
*Там же. С. 296.
147
«…однажды, – писал Я. К. Грот, – когда он (Державин, – И. С.) в карете четверкой возвращался из Вотчинной коллегии, куда ездил по своим делам, его окружили при звуках трещоток будочники и, взяв лошадей под узцы, повели через всю Москву в полицию. Сутки просидел он с другими арестантами в карауле. На следующее утро повели его в судейскую и хотели заставить жениться на дочери приходского священника, которая хаживала к Блудову и Максимову. Дело об этом, начатое ее родителями, тянулось с неделю, но так как ничем нельзя было доказать его связи с этой девушкой, то, наконец, и должны были его выпустить». См.: Грот Я. К. Жизнь Державина. М., 1997. С. 56.
Негативная оценка братьев Блудовых основывалась на возможности их сравнения с людьми положительными, которые оказали молодому Державину бескорыстную помощь. Поэт с признательностью вспоминал своего «покровителя» «полкового секретаря Неклюдова». Он извлек опыт из проявленной людьми справедливости в конфликтных ситуациях, когда незнакомый до той поры человек становился другом. Таковым стал Державину «господин землемер…приехавший из Саратова, поручик Петр Алексеевич Гасвицкий» [148] . Его детям Державин впоследствии помогал. Полученный Державиным в молодости нравственный опыт отвечал душевному складу поэта.
148
Державин Г. Р. Сочинения. С. 298.
На склоне лет, в 1812 г. Державин подвел итог в своих «Записках». О своем духе он писал: «склонен был всегда к морали», «правдою своею часто наскучивал», «по доброму…сердцу помогал ближним, сколько, где можно» [149] . Все эти обстоятельства объясняют участие бездетного Державина в судьбе своего двоюродного племянника – Д. Н. Блудова.
Воспитательное воздействие Державина на Д. Н. Блудова было положительным. Поэт располагал к себе: «вообще это было доброе русское, приветливое лицо, с первого же взгляда внушавшее сочувствие и доверие». Говорил он скороговоркой, но, по словам И. И. Дмитриева, «отрывочно и не красно»; он несколько шепелявил, «зато речь его отличалась искренностью, простотою и живостью. Особенным жаром воспламенялась она, и глаза его загорались ярким блеском, когда он высказывал одну из любимых идей своих, или рассуждал о величие и славе России, или рассказывал о деле, в котором ему приходилось горячо отстаивать правду» [150] .
149
Там же. С. 373, 380, 444.
150
Грот Я. К. Жизнь Державина. М., 1997. С. 16.
В течение жизни у Державина сложились определенные связи, появились возможности. В период военной службы и позднее Державину помогали П. В. Неклюдов, А. В. Толстой и А. П. Протасов. Протасов «был ему приятелем» и одновременно «дядькою у великого князя Александра Павловича» [151] . Приятелем Державина был историк и археолог, позднее директор императорской Публичной библиотеки Алексей Николаевич Оленин. Позднее Д. Н. Блудов и С. С. Уваров посещали дом Оленина и стали членами его кружка [152] . В дальнейшем позиция «третьей силы» в дискуссии шишковистов и карамзинистов, которую занял триумвират И. А. Крылова, Н. И. Гнедича и А. Н. Оленина перестала устраивать Д. Н. Блудова и С. С. Уварова. Они нашли союзников в лице В. А. Жуковского и Д. В. Дашкова, переехавших из Москвы в Петербург.
151
Державин Г. Р. Сочинения. С. 286.
152
Гиллельсон М. И. Молодой Пушкин и арзамасское братство. Л., 1974. С. 43.