Дипломат императора Александра I Дмитрий Николаевич Блудов: союз государственной службы и поэтической музы
Шрифт:
Д. Н. Блудов не мог помнить отца, но мать формировала у сына положительный образ родителя. Она взяла на себя все заботы по воспитанию единственного сына и создала определенный тип семейной модели с присущими ему отношениями.
Овдовев, Катерина Ермолаевна должна была вести хозяйство. К сожалению, данные о земельной собственности Блудовых отрывочны. В духовном завещании, датированном мартом 1864 г., то есть составленном незадолго до смерти, Д. Н. Блудов писал: «Почти все мое недвижимое имение есть родовое» [153] . Согласно формулярному списку Д. Н. Блудова от 1812 г. в разных губерниях он имел 1350 душ мужского пола «людей и крестьян» [154] . Более подробно описана его земельная собственность в формулярном списке 1848 г. На вопрос, содержащийся в формуляре: «Есть ли за ним, за родителями его, или когда женат за женою недвижимое имение?» – Блудов ответил следующим образом. «У родителей и у самого него: родовое. Доставшиеся по наследству Казанской губернии в Чистопольском и Спасском уезде 805 (душ мужского пола – И. С.), Смоленской
153
РГАЛИ, ф. 72, оп. 2, ед. хр. 4. Л. 1.
154
РГАЛИ, ф. 72, оп. 2, ед. хр. 1. Л. 2.
155
РГАЛИ, ф. 72, on. 1, ед. хр. 9. Л. 1 об.
В качестве «благоприобретенных» имений Блудов указал имение в Вяземском уезде Смоленской губернии, имевшее 16 «ревизских душ мужского пола» [156] .
И, наконец, «у жены, буде женат: благоприобретенные: нет; родовое – Нижегородской губернии в Ардатовском и Балахнинском уездах 931, и Казанской губернии в Спасском уезде 19, всего 950 ревизорских душ мужского пола» [157] .
После получения наследства Д. Н. Блудовым, его женитьбы на княжне А. А. Щербатовой в 1812 г., и кончины его тещи – княгини А. В. Щербатовой в том же году, чета Блудовых владела имениями в нескольких губерниях: Смоленской, Вологодской, Самарской и Казанской.
156
РГАЛИ, ф. 72, on. 1, ед. хр. 9. Л. 1 об.
157
Там же.
По данным на 1820 г., приводимым Д. Н. Шиловым, у Д. Н. Блудова было 200 душ в Танкееве Спасского уезда Казанской губернии; 30 душ в Севской округе Вологодской губернии; а также 300 душ в селе Никольском Оренбургской губернии; 100 душ в Вятской и Симбирской губернии и 250 душ в Смоленской губернии. В собственности Блудова всего числилось не менее 830 крепостных душ [158] , что свидетельствовало о несомненном достатке.
Забегая чуть вперед, скажем, что в дальнейшем география земельной собственности Блудовых изменилась, и увеличилось число крепостных. По данным на 1847 г., у Блудова помимо Танкеева (319 душ) были имения, расположенные в Вологодской губернии, в частности, родовое имение (45 душ) в Кадниковском уезде. Более крупные имения у него были в Чистопольском уезде Казанской губернии (486 душ). Кроме того, 55 душ у Блудова было в Ставропольском уезде Самарской губернии и 314 душ в Вяземском уезде Смоленской губернии [159] . Таким образом, Дмитрий Николаевич был крупным помещиком, имевшим 1321 душ. Сведения о земельной собственности Блудова позволяют судить о структуре его землевладений и их географии.
158
Шилов Д. Н. Государственные деятели Российской империи. 1802–1917. С. 89.
159
Шилов Д. Н. Государственные деятели Российской империи. 1802–1917. С. 89.
Для характеристики мировоззрения Блудова и его представлений о роли дворянства в судьбах России необходимо учитывать социальный статус Дмитрия Николаевича и его отношение к дворянству и православию.
Он позиционировал себя дворянином и православным. Так, «надворный советник Дмитрий Николаевич сын Блудов 27 лет» на вопрос: «Из какого звания происходит?», – согласно формулярному списку 1812 г., отвечал: «Из дворян, сын прапорщика» [160] . В формулярном списке 1848 г. действительный тайный советник Д. Н. Блудов о себе указал: «вероисповедания православного» [161] .
160
РГАЛИ, ф. 72, он. 2, ед. хр. 2. Л. 1.
161
РГАЛИ, ф. 72, он. 1, ед. хр. 9. Л. 1 об.
Блудов был убежден, что «дворянство приобретает свое политическое существование только службой, без которой знатнейший по рождению несет постыдное название недоросля» [162] . По существу, это ядро представлений Блудова объясняет линию его жизни.
В «Записке принца Ольденбургского и Блудова Д. Н. о мерах борьбы с объединением и измельчением дворянских родов» говорилось: «Благородному сословию в первобытном значении его предоставлялось исключительное право владения землею и крепостными людьми, с пожизненным обязательством службою. Бедность сего сословия, возраставшая в соразмерности с умножением оного, доходит ныне до нищеты» [163] . Эти мысли завершают размышления Блудова о причинах разорения многих дворянских имений в 1820-е-1830-е гг. Основное зло он видел в образе жизни дворян.
162
РГАДА. ф. 1274. он. 1, ч. 1, ед. хр. 583. Л. 1 об.
163
РГАДА. ф.1274. оп.1. ч.1.ед. хр.583.
л. 2об.Тем не менее, Блудов считал необходимым поддерживать дворянское землевладение и позднее. В 1832 г. у него появилась такая практическая возможность. В переписке с Д. Бегичевым Блудов обсуждал размеры помощи или «пособия дворянству»: «Губернии разделить на классы и выдать дворянам – 1 класс – 600 руб. на ревизскую душу, 2 класс – 500 руб. и 3 класс – 400 руб.» [164] .
«Никакая Монархия без дворянства существовать не может, что с разрушением дворянства колеблется самый престол» [165] , – для Блудова это являлось аксиомой с самой его юности.
164
РГАДА. ф.1274. оп.1. ч.1.ед.хр. 546. л.4об.
165
РГАДА. ф.1274. оп.1. чЛ. ед. хр. 583. л. З.
Блудов вырос, повзрослел и стал самостоятельной фигурой в тесном кругу людей, избранных его матерью [166] . Эмоциональная связь с матерью была долго действующим фактором. Уже после ее смерти (в начале 1807 г.) он чувствовал ее влияние в течение многих лет, а в отдельных случаях – и всей своей жизни.
Среди тех избранных, которым доверила своего сына Е. Е. Блудова, были: не только Г. Р. Державин, но также В. А. Озеров и графы Каменские. А. С. Пушкин называл род Каменских в ряду других родов: Мусиных, Бобрищевых, Мятлевых, Поводовых, Бутурлиных, Кологривовых, Шерефетдиновых и Товарковых, которые пошли от «Прусского Выходца Радши или Рачи (мужа честна, говорит Летописец, т. е. знатного, благородного), выехавшего в Россию во время Княжества Св. Александра Ярославина Невского», и от которого сам Пушкин вел свой род [167] .
166
Вигель Ф. Ф. Записки. С. 129.
167
Пушкин А. С. Дневники. Записки. СПб., 1995. С. 58.
Державин, Озеров и Каменские были значимыми в истории России и судьбе Д. Н. Блудова людьми. Они были близки Е. Е. Блудовой. В дальнейшем данное обстоятельство сыграло важную роль в карьерном росте Д. Н. Блудова и его общественном положении, которое, впрочем, ему давали помимо протекции, связей и знакомств, его личные качества, способности и трудолюбие.
Блудов проявил себя в разных сферах – увлекался литературой и театром, дружил с видными представителями «золотого века» русской культуры. Он не преувеличивал значения собственной литературной деятельности, но и обойтись без нее не мог, как и без друзей – литераторов.
Большое значение в литературной судьбе Д. Н. Блудова сыграл его двоюродный брат, драматург и поэт Владислав Александрович Озеров (1769–1816), который был старше Блудова на шестнадцать лет. Немногочисленные сохранившиеся письма Озерова к Блудову свидетельствуют о несомненном доверии, которым Озеров пользовался у матушки Блудова. В одном из таких писем от 7 июня 1803 г., написанном из Москвы (заметим, что согласно тексту письма Блудов был недоволен отъездом Озерова из Петербурга), Озеров передает своему кузену пожелания служебных успехов, высказанных его матерью [168] . Озерова и Блудова объединяла их страсть к театру [169] .
168
РГАДА, ф. 1274, он. 1, ед. хр. 2221. Л. 1.
169
Подробнее см.: главу 3, § 1. С. 196–197.
У Блудова был счастливый характер. Так, Вигель по возвращении в 1807 г. после двухлетнего отсутствия в Петербург [170] вспоминал: «…взъехал я прямо к Блудову, уверен будучи, что он не поскучает ни хандрой моей, ни лихорадкой, и в том не ошибся». Его нрав (несмотря на смерть матери и получение богатого наследства от дяди) «не переставал быть живым и веселым, а сердце сострадательным». К «другим похвальным и любезным качествам» у Блудова появилась возможность проявлять гостеприимство и помощь, в том числе, в случае необходимости и медицинскую, посылая «за врачом своим, англичанином Безерлеем» [171] .
170
В 1805 г. Вигель в составе посольства графа Ю. А. Головкина отправился в Китай, но доехал только до Кяхты, откуда посол отправил его обратно в России. Подробнее см.: Вигель Ф. Ф. Записки. М., 2000.
171
Вигель Ф. Ф. Указ. Соч. С. 209.
В воспоминаниях представителей отечественного дворянства, их размышлениях над собственным прошлым, ими традиционно ставился вопрос о том, насколько «семья, ее лицо и характер определяют судьбу своих сыновей и дочерей», а «семейные традиции и традиции рода, прошлое дедов и прадедов» оказывают влияние на судьбу потомков [172] . Определить, «в какой степени это прошлое» оказало влияние на собственную жизнь изучаемой историком личности, – задача, которую исследователь решает в каждом случае индивидуально.
172
http: //lib.ru/MEMUARY/POLETIKA/wospominaiya.txt