Дипломатия наемника

— Да? — удивленно вскинулся маг.

Фон Скилур задумался, а потом захрустел сухарем. Неожиданно, он застонал.

— И что опять неладно? — вздохнул я, отставляя собственную кружку, в которой размачивал жесткий сухарь.

— Жуб шломал, — простонал барон.

Вон как. А я-то считал, что у магов, как и у шойзелей, не бывает проблем с зубами. Заклинание там, какие-нибудь колдовские фокусы.

— Эх, господин маг, господин маг, — покачал я головой.

Не стал упрекать Габриэля в неосторожности — мол, надо было сухарик перед употреблением размочить, глядишь, тот бы и стал помягче. Если он мне не верит, то пусть посмотрит на живность. Вон, вороны, у которых зубов вообще нет, размачивают жесткий хлеб в лужах, а только потом клюют. Но ворона — самая умная птица. Моему другу магу до нее еще расти и расти. Да и какой смысл вещать задним числом?

Придворный маг вытащил изо рта обломок сломанного зуба, оглядел его со всех сторон, а потом выбросил. Посидел, а потом стал есть сухарь, как и положено — размачивая.

— Это и хорошо, что он сломался, — вдруг заявил маг.— Зуб у меня все равно болел, а теперь перестал.

Я покивал из вежливости. У меня самого (тьфу-тьфу) с зубами было все в порядке. Но это не моя заслуга, а наследство предков. У моего дедушки, умершего в шестьдесят пять, все зубы были здоровыми безо всякой магии. И отце с дядей не страдали от зубной боли.

— Задница заживет до завтра? — поинтересовался я, хотя вопрос был нелепым. Кто знает — заживет она или нет?

— Задница — не голова, пройдет, как миленькая. А если не заживет, пешком дойду, — отмахнулся барон. Прищурив глаза, маг сообщил: — По моим расчетам, нам осталось идти всего один день. Ну, если я пойду пешком, так два.

— Ну, тогда пошли, — предложил я, поднимаясь с места. — До вечера еще далеко, успеем миль пять отмахать.

Я начал собирать наше барахло, а барон, хотя и с трудом, встал.

А я подумал — даже если мне не удастся уговорить Мертвую Женщину дать разрешение герцогу на титул, то наш поход уже совершен не зря. Непьющий маг — огромная редкость. Но бросит ли Габриэль пить, это, как говорится, не факт.

Глава девятнадцатая Праздник рябины

— Ну, наконец-то, — с удовлетворением вздохнул Габриэль, растягиваясь на широком лежаке гостевого дома, куда нас привели олкены. — Устал, как никогда в жизни не уставал.

Мне тоже хотелось упасть, но я вначале разложил наши вещи, снял доспехи и принялся пристраивать оружие на деревянных колышках. О гнедом и прочих лошадях я не волновался, о них уже позаботились. Ну, раз животинка (прости, друг Гневко!) пристроена, то можно побеспокоиться и о себе. Но о нас позаботились хозяева.

Гостевой дом — полуземлянка, внутри которой располагалось два лежака, а между ними стоял стол. Овечьи шкуры кругом. Очага нет, но имеется каменная чаша, покрытая изнутри старым налетом копоти, а сбоку к ней прислонена каменная же крышка. Это что, жаровня? Надеюсь, на ночь ее заполнят углями. Ночи холодные и во время пути мы изрядно намерзлись.

Свет пробивался сверху, проникая сквозь непонятную преграду — и не стекло, и не бычий пузырь.

— Это слюда, — пояснил маг, отслеживая мой взгляд. — Камень такой, слоистый. Его можно на пластинки раскалывать, а пластинки вместо стекла в окна вставлять.

Ну, стекла тут нет, оно понятно. Но я обратил внимание, что железом народ тоже не пользуется. У стариков, которых мы встретили, на поясе висели короткие каменные ножи. Таким оружием даже овцу не зарезать. Разве что шкуру с нее снять, или гриб подрезать.

После пинка, что выдал барону гнедой, мы добирались до поселения олкенов не день, и не два, как предполагал маг, а целых три. И не шли, а ковыляли. Барон не мог держаться в седле, а мне, естественно, тоже пришлось идти пешком. Было бы неприлично, если бы я ехал, а мой друг шел пешком. Ну да, именно друг, потому что других-то у меня нет. А то, что Габриэль проявил слабость и рычал на меня всю дорогу — такое бывает. Как бы это выразиться по-умному? Ну да, так бывает у людей, имеющих склонность к выпивке и лишенных возможности удовлетворить свои желания. Сам, помнится, в состоянии похмелья готов был на все, чтобы заполучить кружку-другую пива.

Но как бы то ни было, мы дошли до поселения — из земли торчат только крыши, покрытые дерном, над которыми клубится дым. И уже на подходе нас встретили легендарные олкены. Впрочем, ничего примечательного я пока не заметил. Мужчины одеты в шерстяные штаны и длинные рубахи, подпоясанные яркими шнурами, а женщины поголовно в длинных юбках и серых блузках. А я ждал набедренных повязок и шкур, накинутых на плечи. Так что, люди, как люди. То, что здесь преимущественно старики и дети лет до пяти-шести, это тоже нормально. Если они скотоводы, то остальные пасут овец на дальних пастбищах — трава-то, несмотря на позднюю осень, во всю растет. А может, здесь круглый год так?

Но что удивило, так это то, что хозяева не спросили — кто мы такие, зачем пришли? Странно.

— Нас долго здесь будут держать? — спросил я, усевшись на собственный лежак. Тряхнул ближайшую шкуру, ожидая, что в ней скопилась пыль и мне придется для начала все хорошенько выколотить. Но нет, все чистенькое.

— Держать? — не сразу понял маг, а потом, когда до него дошел смысл вопроса, пожал плечами: — Кто знает? Может и день, а может и месяц. Олкены — народ неспешный. Пока то да се, пока еще присмотрятся к нам. Вернее — к тебе. Меня-то здесь уже видели.

Торчать целый месяц в этой норе мне никак не хотелось, но коли придется, то деваться некуда.

— А сколько раз ты здесь был?

— Раз пять, это точно, — ответил маг. — Но я тогда помоложе был, не уставал так. И обоз у нас был, а в нем вино.

Ишь, упрекает.

— Совсем тяжко? — с сочувствием спросил я. Наверное, мне все-таки было немного стыдно, что я не стал брать обоз.

— Да я, вроде, уже и не хочу, — гордо заявил барон. Но немного подумав, сник и горько вздохнул. — Нет, все равно скучаю по доброй выпивке. Юджин, ты мне так толком и не сказал — почему ты не взял обоз?

Ну вот, опять за рыбу пфенниг. Придется отвечать. Признаваться, так сказать.

— Сколько бы мы прошли, если бы были с обозом? — спросил я.

— Если не торопясь, то два месяца, — ответил маг.

— А могли бы и дольше. Два месяца туда, два обратно, да тут еще сколько-то… А мне потом еще домой возвращаться. Этак, я бы полгода, а то и год проболтался.

— И что такого? — недоумевал маг. — Подумаешь, какой-то год. Понимаю, для Деметрия сейчас невозможно отлучаться на такое время, но ты-то ничем не обременен. Неужели боишься, что Кэйт тебя не дождется? Так супруга твоя — женщина верная.