Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

В общем, успокоился, настроился на дальнейшую жизнь без приключений. Ага, посмотрим. Кстати, меня поблагодарил. Сказал, что даже не ожидал от меня, что я так рьяно брошусь его спасать. Я, честно признаться, и сам не ожидал. Но что сделано, то сделано. Тем более, когда сделано все правильно. Приятно от собственного внутреннего чувства, гораздо приятнее, что оно подтверждено заявлением – в данном случае брата.

Живем дальше…

Снимаем проститутку. Единственным серьезным минусом всего плана можно считать то, что ничего подобного мы никогда раньше не делали, хотя однажды присутствовали на «вечеринке» со старшими ребятами, куда в итоге одну представительницу данной профессии и привезли. Причем симпатичную. Помню, нам даже предлагали. Ну, это самое. Хотя, уверен, понимали, что откажемся. Да и невозможно было согласиться. Это после пяти или шести человек? Как? Жало (он тоже там был) все порывался, но, как это обычно бывает, единственным из нас быть не захотел, хотя именно этим мог и прославиться – поднять на существенную высоту свой авторитет. Но нет, струсил так же, как и мы. Конечно, имела место и брезгливость, но страх перед всем, что должно произойти, был все же еще сильнее. Сто процентов.

Но

вернемся к плану – снимаем, значит, проститутку… Оплата? Черт, значит есть и второй серьезный минус данного плана, но ладно – наскребли бы, подарили же в конце концов на днюху родители деньги… В остальном план точно безупречен. Снимаем, платим, привозим… Ой! Куда везти? Минус. Думать о них больше не буду – все равно уже не выгорит. Так что буду только о плюсах… Хо-хо-хо. В общем, привозит один из нас ее на квартиру, а второй тем временем прячется в этой самой квартире – все равно где, лишь бы хорошенько. Так вот, когда первый сделает свое первое, а потому, наверняка, быстрое дело и сбежит, к примеру, в туалет, ванну или куда там можно после этого дела отлучиться; второй, как ни в чем не бывало, возвращается вместо него и реализовывает уже и свою мечту. А что? Разве не гениально? Две «мечты» за одну цену! После брата не так брезгливо, могу даже я вторым пойти, мне все равно (может быть оно так даже и лучше). Только как было заставить брата пойти первым? Хороший вопрос. Но, как я уже написал, о минусах больше не слова. На нет и суда нет. Даем волю рукам и дальше. Это, кстати, и был тот план, о котором я упоминал, когда писал о скейтах. «Дело на двоих». Один скейт на двоих – нет, одна на двоих проститутка – можно и прокатиться. Ха-ха.

Ладно, дело прошлое. А в настоящем… Я рассказал братцу о Спасителе и билетах. Неожиданно, но он поддержал идею воспользоваться этими билетами. «Почему нет?», – говорит. «Можно и сходить, подергаться». Не ожидал, что так быстро согласится – исключительно в силу перенесенного, но факт остается фактом. А значит – сходим. Через неделю вроде. Сейчас проверю. Ага, пятнадцатого. ДК им. Горбунова. Горбуха. Отлично. Black Day. Кто это? Не слишком ли мрачно? Металлюги? Без разницы. Сходим. Let`s Rock!

А снилось, что я – это я. Именно я. Такая вот простая реальность во сне. Когда происходит все то, что происходит в обычной жизни, без фантасмагорий, иллюзий, всяких нереальностей и прочих продуктов сна. Когда все, как всегда. И лишь какая-то маленькая вещь в какой-то момент, если до нее «доспишь» даст тебе понять, что это был сон. Сонная такая червоточинка, которая порой даже удивляет, причем прямо там, во сне, и там же ты и понимаешь, что это сон и успеваешь либо расстроиться, либо порадоваться.

Началось все во сне с вечера, хотя, может быть, я просто запомнил его именно с этого момента. Снилось мне, что все, как обычно, идет своим чередом, ничем особо не занимаясь, мы валялись с братом в своей комнате – брат что-то читал, как вон сейчас – водит носом между страниц, а я, что самое интересное, как и сейчас, в дневник что-то записывал. Надеюсь, не очень важное, потому что не помню что. Но точно не какое-нибудь научное или еще какое открытие – на сонные свершения я вряд ли пока способен – не забит «чердак» еще пока всем тем, из чего можно было бы что-нибудь хорошее сконструировать. А из «ничего» только ничего и может получиться. Поэтому, думаю, просто что-то записывал из глупых подростковых измышлений, хотя, конечно, не без претензии хотя бы на ту же подростковую философию. Такой вот сон. Там же во сне нас позвали родители ужинать. И мы ужинали. Кажется, я даже ощущал вкус жареной картошки с тушенкой, которую мы ели. Все было очень четко. Даже руки я мыл после еды – точно помню. Ничего не указывало на то, что это сон. Совершенно. Все чем-то занимались, что-то спрашивали, кто-то что-то отвечал. Ели, болтали, да-да – мыли руки, после чего все видимо разбрелись по своим делам. Я, как уже пару раз написал, помыл руки и пошел в нашу с братом комнату. Тот снова валялся на кровати, но без книги… Просто лежал и смотрел куда-то перед собой. Наверное, это первое с чего начинались сонные непонятности, потому как раньше я за братом не замечал каких-то подобных меланхолично-депрессивных поступков – нормальный он парень, ха, как я! А тут… в прострации. Я сразу обратил на это внимание и окликнул его. Он перевел взгляд на меня – одними глазами без участия головы и так знаете резко, как-то покадрово. Это вообще будет характерно для второй половины сна. Раз! И его глаза сверлят уже меня, а не пустоту. И противный такой взгляд – это мне запомнилось в первую очередь. Не его, не моего брата. Глаза его, а взгляд – нет. И не мой.

И вот стрельнул в меня братишка взглядом и замер. Ага, картинно так, как в немом кино. Я терпел этот взгляд не больше пары секунд, а потом говорю, ты что мол, в порядке? Что с тобой? Как вдруг он начинает приподниматься с постели, и снова какими-то рывками, как в дешевых, я их называю «ленивыми», мультфильмах, в которых художники про плавную анимацию и слыхом не слыхивали. Где, к примеру, взмах рукой или любое другое движение состоит лишь из трех кадров: нижняя точка, средняя и верхняя – могут и среднюю пропустить – низ и верх – на экране это смотрится ужасно. Так и тут. Брат поднимался с постели рывками, одновременно как-то странно выкручивая руки, ставя их то перед собой, то сбоку, то уводя куда-то за спину. Мне трудно это описать – это было и реально, и нереально одновременно, я еще не успел испугаться, не успел понять, что это сон, никаких эмоций – просто какое-то удивление, не больше, просто – как так? Что за…? И в следующую секунду – я понял – да, это сон. Но как проснуться? Команду я начал давать практически сразу, но нет. Ни в какую. Словно запертый один в кинотеатре – выход только после окончания сеанса. Точнее, я читал, точно – «Заводной апельсин» – кто-то из приятелей подсунул. Там главному герою прокручивали фильмы со всякими реальными и нереальными ужасами – и он не мог не смотреть. Примерно так себя ощущал и я в своем же собственном сне. Да, я командир, но всем плевать на мои приказы. И я смотрел. И вот вслед за телом, брат стал неестественно крутить головой.

Она рвано прокручивалась вокруг собственной оси, жутко гримасничая. А в какой-то момент лицо… Лицо перестало быть только лицом моего брата. Каждое мгновение, каждый кадр, оно трансформировалось в чужое, неизвестное мне лицо. Говорят, во сне не может быть ничего, что ты когда-нибудь не видел. То есть что бы ты не видел во сне – ты это уже где-то видел, но видимо просто не запомнил. Наверное, но многие лица, которые словно по щелчку менялись на, так сказать, голове моего брата мне были незнакомы. Я узнал только Жало, Спасителя и… куда же без него… утопленника. Именно его лицо пугало меня больше остальных, и именно оно было, как и лицо моего брата, в постоянном движении – лицо в этот момент искажали жуткие гримасы – кожа то растягивалась, то сжималась. Глаза

вертелись вокруг своей оси, то встречаясь с моим взглядом зрачками, которые могли появиться с любой стороны глаза, то пугали белизной глазных белков. Губы, казалось, что-то шептали, но я не мог ничего разобрать. В общем, было страшно. Чертовски страшно. Я пытался вынырнуть из всего этого кошмара, потому что, повторюсь, я понимал, что это сон. Но не получалось. А когда брату, не смотря на все эти судороги и конвульсии, по-другому я даже не знаю, как назвать эти раскадровки, удалось встать с постели и двинуться в мою сторону (убежать или хотя бы отступить назад я тоже не мог – видимо в этом сне это было невозможно, не запрограммировано) я стал кричать. Пытаться кричать. Не получалось. Совсем. Я слышал какой-то истошный, но очень тихий писк и больше ничего не происходило. Сон продолжал держать меня в своих скользких и мерзких объятьях. И тут брат подошел вплотную.

Я больше не кричал. Даже во сне я понял, что это уже не имело смысла. Его лицо была прямо перед моим. В нескольких сантиметрах. И продолжало меняться. Только теперь более плавно, словно пульсируя. Все кроме глаз. Глаза смотрели на меня, куда-то внутрь меня. Как можно описать этот взгляд? Проникновенный? Убийственный? Да, наверное, как-то так. Не меньше. И смотрящий с ненавистью. Уверен. По чужому. Не по-братски, это точно. Как тот, что меня ненавидит и хочет моей смерти, причем долгой и мучительной. Дьявольский взгляд. И я проснулся… Что-то разрешило. Позволило. Вот, собственно, и все. Настроение ненадолго испортил, но что такого в сущности? Природа сна понятна. Приснился – да. Напугал – да. Но, как и все сны очень быстро растворился. Если бы здесь не записал, наверное, через пару дней и не вспомнил бы. Но рад, что записал. Хотя не очень рад, что приснилось. Ну да ладно, не бояться же брата теперь… Хотя как после любого просмотренного фильма ужасов некоторое время обращаешь внимание на какие-нибудь вещицы, на что не обратил бы ранее, ни за что не обратил бы – просто не подумал бы об этом. К примеру, та же «Детская игра» – разве стал бы я когда-нибудь куклы какой-нибудь бояться (слава Богу сестры нет – нет и кукол), но… посмотрели с братом в видеосалоне и через пару дней каждый из нас, причем не сговариваясь, куда-то подальше запрятал своего плюшевого медведя, который каждому был подарен в один из совсем первых дней рождений кем-то из близких родственников – легенда гласит, что братом мамы, и с тех пор с формулировкой «на память» (то ли память о самом факте подарка от брата мамы, так как он был единственным, если легенда правдива, то ли в память о нашем детстве в принципе, то ли еще о чем-то) восседающий каждый на своем (то есть на моем и на братовом) книжном шкафу. Я своего убрал первым, вспомнив, какие ему приходилось выносить пытки при игре «в доктора» в моем детстве (папина профессия привлекала какое-то время) – одни инъекции водой чего стоили, точнее их количество. Так что моему медведю точно было за что меня ненавидеть, и если уж кто-либо решил бы в него вселиться – вместе отвязались бы на мне по полной. Уверен. Я бы отвязался на их месте. Дети существа жестокие, особенно с теми, кто наполняет их мир. Например, с игрушками. Итак, сон я решил забыть. Потому и переключился на мысли о музыке. И брата нужно по максимуму успокоить, даже, если он будет против. Уж если мне такое снится, представляю, что в его башке творится. Так что, братишка, готовься! ПОНЯЛ?! (это я ему крикнул). Ха, сверкнул глазами как в моем поганом сне. Брррр…. Мурашки. ЧТО ЧИТАЕШЬ-ТО? К экзамену? Не слышит. Ага. Погружен. Ничего, выздоровеешь. Родителям мы ничего не рассказали. А смысл? Ладно, к черту эту историю. Пора забыть и не вспоминать. Живем дальше. Ага, музыкой. А что? Почему нет? Да потому что послезавтра очередной экзамен! Как ты будешь его сдавать, думая о чем-то другом? А концерт еще только через неделю. Делай выводы. Ладно, согласен. Пойду, что-нибудь перекушу и тоже нужно гранит науки погрызть, а потом может прогуляться сходим. Так что, думаю, до вечера – не раньше. Да, надеюсь, вернусь вечерком.

Пытались выдернуть Жало, но так и не дозвонились – наверное, махнул на дачу – хотя странно ничего вроде не говорил. Ну да ладно – объявится, расскажет. Так что мы вновь были предоставлены сами себе и были лишь друг с другом. Хотелось как-то многое обсудить, но как-то не получалось. Что-то все-таки этот проклятый случай поменял, конечно, ни в наших отношениях, но в нашей жизни. Надеюсь, временно, но все-таки. Брат был совершенно неразговорчив и витал где-то в исключительно своем собственном небе и со своими облаками в голове. Я долго ходил вокруг да около, намекал, выяснял, упрашивал, пока не пришел к тому, чтобы просто спросить: «Ты что, так сильно обделался?». И он ответил. «Да». И добавил. «Я представил себя на его месте. Я видел свое лицо. Я видел в нем себя! И мне стало страшно, и легче не становится. Мне кажется, когда я ложусь спать, что мое тело сейчас примет его позу и окоченеет так же, как у него, и я останусь внутри этой живой, но застывшей скульптуры».

Он вновь напугал меня. Мне мгновенно стало не по себе. И я сказал то, что в итоге напугало уже меня. «А ты не думал, что видел не свое лицо, а мое? Что это я могу быть на его месте?». Брат вздрогнул. И по этому движению я понял, что он не задумывался над этим. Но честно, не знаю, могло ли это его успокоить. Лично мне стало страшно теперь за нас обоих. Господи, надо же было произойти всему этому! А что касается его… Посмотрим. Этот разговор я закончил банально: «Давай забудем, а? Переживем как-нибудь. Договорились? В конце концов, я думаю, что подобная реакция как твоя или моя – это совершенно нормально для подобной ситуации. Как думаешь?». Он согласился. Мне это понравилось. На том и порешили. Забываем. Если что-то мучает – рассказываем друг другу. А как иначе? Мы же братья! После этого как-то стало легче – мне точно, брату, надеюсь, тоже.

Да и в конце концов секретов, в общем-то, нет никаких. Ну решил дневник вести, ну понравилось… Хочешь читай, хочешь свой заведи. Хотя читать, конечно, лучше не стоит, все-таки могу и что-то личное здесь закрутить, если еще не закрутил -половину уже не помню, о чем и писал. В общем, в ящичек стола я, конечно, дневничок приберу, а дальше уже на его, брата, совести. Но не думаю. Брат все-таки. Не должен. Я бы не стал. По крайней мере, без разрешения. Даже если бы хотелось. Но хотелось бы. Очень. А сейчас жрать хочу. Пора завтракать и за книжки. Все-таки экзамен завтра, поэтому пока все остальное по боку. Целая неделя впереди -экзаменационная. Учебники, тетради, шпоры и так далее и тому подобное. Даже не знаю, будут ли силы еще и в дневнике что-то записывать. А главное, будут ли события достойные записей? Не знаю. Не уверен. Вот концерт в «Горбушке», это да -событие. Но оно только в субботу, а до субботы нужно еще дожить, угу, экзаменационно. Так что как-то так. Посмотрим. А пока пора грызть бутерброды, а потом гранит науки. Первое набьет живот, ну а второе – голову. И то, и другое должно быть полным. И ни фига ни на половину. Только под завязку. Иначе счастья не видать. А счастливым быть хочется. Ой, как хочется. До шестнадцати были? А значит и дальше нужно стараться. А значит, будем! Все, поехали!

Поделиться с друзьями: