Дитя любви
Шрифт:
– Это глупо!
– Да, с твоей стороны, с его же это весьма умно!
– Как ты ненавидишь его! Это потому, что я люблю его?
– Нет, моя ненависть гораздо старше'.
– Потому что он когда-то любил тебя?
– Карлотта, он не любит никого на свете, кроме себя самого! И любит себя он так сильно, что все остальное просто теряет значение!
– Значит, ты виделась с ним и, подумав, что он может рассказать мне о Венеции, решила опередить его? Когда ты была в Венеции, ты сказала ему, что вскоре у тебя появлюсь я?..
–
– Тогда кто ему рассказал об этом?
– Он узнал как-то, но не знаю, как. Может, у него были люди, которые работали на него? Я так этого и не выяснила.
– И ты ненавидишь его за то, что ему все известно?
– Не за это.., за многое другое!
– Тогда тебе лучше примириться с ним, потому что я собираюсь выйти за него замуж!
– Нет, Карлотта! Это невозможно! Ты слишком молода для замужества! Боже мой, дитя, да тебе нет еще и пятнадцати!
– Многие выходят замуж в пятнадцать лет: принцессы, королевы...
– Здесь совсем другое дело!
– Почему? Ты любила моего отца, а я люблю Бо!
– Но он старше тебя! Он, по меньшей мере, на двадцать лет тебя старше!
– Да хоть на сорок! Он самый прекрасный мужчина, что я когда-либо видела, и я выйду за него замуж!
– Нет, Карлотта! Ты не можешь выйти замуж без родительского согласия!
– Очень шаткий аргумент, учитывая, что я только сейчас узнала, кто мои родители! Ты только что призналась, что ты - моя мать!
Это глубоко ранило меня, будто все эти годы я совсем не обращала внимания на нее!
– Карлотта, пойми меня: все, что я делаю, только ради твоего же блага! Ты не можешь выйти замуж за этого человека...
– я ухватилась за первую попавшуюся возможность.
– ., пока что!
– И сколько ты хочешь, чтобы я ждала?
– сразу спросила она.
– Пока тебе не исполнится шестнадцать!
– Это слишком долго!
– По меньшей мере, шесть месяцев, - уступила я.
Это она вроде бы приняла. "Время, - подумала я.
– Время нам поможет! Есть еще надежда!"
– Хорошо, - сказала она.
– Шесть месяцев мы, может, сможем подождать!
Я ужасно устала и была глубоко несчастна: случилось то, чего я больше всего опасалась. Но хоть она теперь знала все! Как будто камень упал с моих плеч!
Я пошла к Харриет и сказала:
– Я все рассказала Карлотте, и теперь она знает! Харриет кивнула.
– Это хорошо!
– сказала она.
– А теперь, Харриет, я хочу вернуться в Эверсли, я больше не могу оставаться здесь и дня!
Она с пониманием взглянула на меня, что бывало очень редко.
– Мы уезжаем завтра же, - сказала она.
На следующий день мы отправились в Эверсли. Карлотта хмурилась и почти не разговаривала со мной. "Во всяком случае, - подумала я, - какое-то время она не будет с ним встречаться. Естественно, Харриет
не приглашала его в Эйот Аббас, а я уж прослежу, чтобы в Эверсли он не появился".Сначала мы заехали в Эйот Аббас, и меня очень опечалило, когда Карлотта сказала, что пока она побудет там, а в Эверсли приедет попозже. Я одна вернулась в наш замок.
Теперь мне придется рассказать матери о рождении Карлотты. Тайна уже была раскрыта, и я хотела, чтобы она услышала рассказ сначала от меня.
Увидев меня, мать встревожилась. Она сказала, что я не очень хорошо выгляжу: не засиживалась ли я в Лондоне допоздна? Я сказала ей, что я подвернула там ногу, и она решила позвать Салли Нулленс, чтобы та взглянула на нее.
Салли потыкала ногу, покачала головой и сказала, вот к чему приводят всякие поездки. Но, как ей кажется, с ногой все в порядке, и, чтобы успокоить ее и мать, я клятвенно пообещала, что не буду много ходить некоторое время.
Мать проводила меня в спальню, и это дало мне возможность остаться с ней наедине. Разговор я начала так, как и с Карлоттой.
– Я должна кое о чем с тобой поговорить! Она сразу взволновалась:
– В чем дело, моя дорогая? От ее нежного голоса на мои глаза навернулись слезы. Я поспешно смахнула их.
– Боюсь, это будет большим потрясением для тебя, - сказала я.
– Мне было стыдно, что я храню все это от тебя в секрете, но я боялась признаться. Я боялась причинить тебе боль!
Она выглядела изумленной до глубины души:
– Моя дорогая, ты заболела? Прошу тебя, не тяни! Разве ты не видишь, что пугаешь меня?
– Нет, я не больна, но много лет назад со мной кое-что произошло: у меня родился ребенок! Она недоверчиво посмотрела на меня.
– Карлотта - моя дочь!
– быстро промолвила я и рассказала ей все: как я любила Джоселина, как мы хотели пожениться и как его забрали от меня.
– О, мое милое дитя!
– воскликнула она.
– Тебе следовало бы обратиться ко мне, это я должна была присматривать за тобой!
– Харриет предлагала это.
– Харриет!
– В глазах ее мелькнула вспышка гнева.
– Вмешалась Харриет! Я и ты тихонько уехали бы в какую-нибудь маленькую деревушку, на север, туда, где нас не знают! Харриет! Венеция! Как это похоже на нее!
– Я очень благодарна ей! Она мне так помогла, когда притворилась, будто Карлотта - ее ребенок!
– Сумасшествие, типичная мелодрама!
– Это лучше, чем отдавать ребенка приемной матери, как часто поступают в таких случаях!
– Я бы что-нибудь придумала, мы бы удочерили ее! Я бы сделала так, чтобы она вошла в нашу семью!
– Я знаю, ты бы помогла мне, но мне казалось, что лучше будет поступить иначе. Я рассказала все Карлотте, когда мы были в Лондоне.
– А Ли?
– Ли знает. Он знал об этом еще до того, как мы поженились: я рассказала ему.
– Слава Богу! А я расскажу твоему отцу.
– Сомневаюсь, что это будет интересно ему!