Дитя некроманта

– А я–то все узнать хотела, что за тайну он от меня скрывает… – снова расстроилась я. – А он просто меня еще больше пугать не хотел! А я подслушала…только хуже сделала, Мани! Мин теперь меня вообще за человека не считает.

Действительно, с того момента, как он вернулся из таверны и узнал, что я подслушивала их с Айноном, отношения между нами стали намного хуже. Мин и раньше не демонстрировал чудеса педагогического искусства, а сейчас и вовсе мог заставить побегать по полигону с целью научить меня отбиваться от огненных шаров, которые придумывал почти в неограниченном количестве.

– Если хочешь, можешь жаловаться на него, сколько душе угодно – я в детстве от него многое повидал, – добродушно хмыкнул Мани.

– Я не хочу жаловаться, – я помотала головой, не отрываясь от белоснежной рубашки Мани, насквозь пропитавшейся моими слезами. Мантию он снял, как только пришел ко мне, – я просто хочу вернуть все назад и снова начать двигаться по направлению к взаимопониманию.

Мы помолчали некоторое время, а затем я оторвалась от Мани и робко улыбнулась:

– Прости, пожалуйста. Я заставила тебя выслушивать эти ужасные женские признания.

– Сдается мне, только ты считаешь их признаниями, – выгнув бровь и одарив меня проницательным взглядом, заметил огневик. – Я бы на твоем месте уже давно задумался в направлении существования чувств к моему брату. Причем, не самых дружеских и далеко не товарищеских.

– Да…нет, – не так уверенно, как мне бы того хотелось, возразила я. – Это же невозможно…

– Ну да, ну да, – живо кивнул Мани, и в глазах его заискрились смешинки.

Я по–новому посмотрела на него, попутно воскрешая в памяти все события, связанные с Мином. Да, с ним было хорошо и спокойно, пусть поначалу он и воспринял наше знакомство в штыки. Да, я бежала на каждое наше совместное занятие и с удовольствием выполняла все предлагаемые для нашей спайки стором Инфайзером задания. Да, я по–настоящему страдала, когда Мин закрылся от меня, когда мы только–только начали понимать друг друга…

Было и еще одно обстоятельство, которое я не могла не учитывать. Моя тьма постоянно реагировала на него. Ее поведение было похоже на ревность брошенной подруги, стоило мне увидеть, как кто–то из девчонок караулит возвращающуюся в ночи одинокую фигуру огневика. Когда мы бывали вместе, и мне случалось взять его за руку или, что было довольно редко, оказаться в его объятиях, сила порой вырывалась из–под контроля, и совсем не нужно было быть наивной девочкой, чтобы понять: меня тянет к Мину еще и из–за реакции на него демонической части натуры.

Ну и, наконец, сейчас, когда между нами остались сугубо деловые отношения, которые вскоре должны были сойти на нет. Приближалось время первой полевой практики, а с ее окончанием, при условии, что я сдам экзамен хорошо, мин перестанет руководить мной. И мое сердце, увы, снова обольется кровью. А вместе с ним затоскует и тьма.

– Мани, ты ничего не хочешь мне сказать?

– Ты имеешь в виду, раскрыть какую–то тайну? – догадался огневик. – Знаешь – пожалуй, нет. Некоторые вещи стоят того, чтобы доходить до них своими головами, как ты считаешь? Да и потом, открой я чью–то чужую тайну, разве не будет это предательством по отношению к ее владельцу? Не ты ли совсем недавно страдала по этому поводу, что без разрешения проникла в чужую тайну?

– Я поняла, Мани, – кивнула я, соглашаясь. – Время еще не пришло.

– Или ситуация неподходящая, – добавил Мани. – Но ты все равно остаешься моей милой младшей сестренкой, как бы ни сложились обстоятельства, ты же помнишь, да?

– Помню, – кивнула я, впервые за вечер робко улыбаясь.

Мне еще нужно было зайти к Свон и Айне. Так что башню я покидала, лишь удостоверившись, что Мани благополучно перебрался по стене к мужским общежитиям. Естественно, идти пешком я не собиралась, так что, выйдя из двери, ведущей на витую лестницу, сразу же переместилась в комнату Свон.

На месте ее не оказалось, и я, пожав плечами, отправилась к Айне, по пути ловя на себе целый калейдоскоп взглядов – от невинно–любопытных до откровенно–злобных. Да, размолвка у нас с Мином вышла знатной, но славы моей это обстоятельство все равно не коснулось…

– А где Свонни, Айна?.. – зайдя в комнату, которую раньше делила с водницей, спросила я, прежде чем осечься. Дело в том, что Айна была не одна. И тот факт, что посетителем у нее оказался не кто–нибудь, а настоящий мужчина, привел меня в состояние искреннего удивления. – А ты тут как оказался?!

– Думаешь, ты одна можешь потайные ходы парням показывать? – подмигнул мне демон с темно–синей кожей, всегда знавший наперед меня, что и когда произойдет.

– Свон приходила ко мне, – улыбнулась Айна, извиняя насмешливость брата, – но у нее так и не сложились точки соприкосновения с Айноном, так что она ушла. Хотя, я думала, она к себе отправится.

– То есть Свон сейчас где–то одна гуляет? – изумилась я. Просто подруга одиночество любила только в состоянии крайнего опьянения.

– Вот уж не думаю… – оказавшаяся у окна Айна коротко усмехнулась. – Ей на пути совершенно неожиданно повстречался Мани.

– А… – коротко отозвалась я, и водница, мечтательно улыбнувшись и сложив руки за спиной, отправилась на выход и сама:

– Айнон, как уйти незамеченным, ты ведь знаешь?

– А… – не нашла я других слов, так и стоя на пороге, и Айна моргнула глазками:

– Я же вижу, вам не терпится поговорить друг с другом. А мне…что–то захотелось погулять. Такой вечер хороший! До завтрака! – попрощалась демоница, подталкивая меня вглубь комнаты, где на моей бывшей постели сидел по–доброму усмехающийся Айнон. Несмелым шагом я приблизилась к окну, и от показавшейся там картины на губах сама собой расцвела улыбка: неугомонный Мани, вопреки всем ожиданиям, не отправившийся спать, пытался обнять упиравшуюся Свонни, всем своим видом демонстрирующую, как ей общество огневика неприятно. Но я–то видела: недолго осталось до того момента, когда подруга сдастся. Ну что ж, раз у них все так хорошо идет, то можно только порадоваться. А между тем…

– А куда так внезапно засобиралась Айна? – невозмутимо спросила я у водника.

– Налаживать личную жизнь, – последовал короткий ответ.

Я снова в окно выглянула, но Айны в обозримом пространстве не обнаружилось. Зато разговаривать с ее братом стало не в пример тяжелее.

– Ты…знал ведь, что я была с вами, да?

Пояснений не требовалось. Разговор этот зрел давно. Мы частенько пересекались с Айноном, и по его загадочным улыбкам я поначалу не понимала, что именно у него на уме. Однако пару раз они попадались мне вдвоем с Мином, и вот тогда–то реакция водника оказывалась особенно яркой. Сейчас просто пришло время расставить все по своим местам.

– Знал, – не стал отпираться демон. – С нашей первой встречи мне отчетливо запомнился ток твоей крови. Он особенный – привлекательная смесь плещущейся в ней жизни и смерти – его ни с чем другим не спутаешь. Поэтому я знал, как замирало твое сердечко каждый раз, стоило нам с Мином покинуть пределы академии.

– Правда? – меня бросило в озноб от неприкрытой откровенности в словах Айнона. Не знай я, сколько в самом деле лет сыну Ласотара, усомнилась бы, что он настолько молод. Его устами говорила сама мудрость.