Дитя некроманта

– Сыну Ласотара это позволительно, – за Айнона ответил Онирен, и в его голосе я не услышала ни намека на враждебность.

– Но Свон о нашем происхождении, думаю, пока знать не стоит, – намекнула Айна.

Я не могла поверить своим глазам: передо мной сидели дети того, кто в свое время держал в плену мать Сойи!

– Мы не враги вам, – поняв мое состояние, произнес Айнон. – Мы здесь, потому что должны наблюдать за Семью Королевствами.

Говорить я смогла не сразу.

– Зачем ты нас все–таки собрал, Айнон?

– На диких землях неспокойно, девочка–смерть. Демоны все больше и больше начинают атаковать магов. Они пошли даже на то, чтобы выкрадывать наиболее сильных представителей магической ветви человечества и склонять к сотрудничеству. Догадываешься, к чему могла привести твоя демонстрация силы четверть цикла назад?

– К тому, что я пополнила списки разыскиваемых, – сглотнула я.

– Именно. Но не расстраивайся сверх меры: все, кого я пригласил сюда сегодня, являются такими же кандидатами, как и ты.

– Мани с Мином… – тревожно добавила я.

– Вполне возможно, учитывая уровень их силы. В стенах академии нам ничто не угрожает, – продолжил водник. – Но ты же знаешь, что после посвящения в суолы состоится первая практика за ее пределами. Я постараюсь добиться того, чтобы с каждым первокурсником в пару встал достаточно сильный старший суол. Тебе переживать нечего – Мин с задачей защиты справится. Но если демонов будет слишком много, придется отступать.

– А руководство академии? Неужели не отменит практику?

– Во–первых, доказательств нет. Во–вторых, когда это маги перед демонами пасовали? – совершенно спокойно вставил Онирен.

– Да вы что, все с ума посходили? – кажется, сейчас я была целиком и полностью на стороне Свон. Только не из–за осведомленности Айнона, а безголовости Онирена. И тьма странно зашевелилась внутри, будто…будто учуяла кого–то знакомого.

– Наоборот, рассуждаем в здравом уме.

– И что, Мин тоже на эту авантюру согласился?

– За стенами академии расправиться с демонами можно будет так, чтобы не держать свою силу на привязи, – спокойно ответил Айнон.

Ну, конечно. Айнон, живущий, как и Мин, в башне, когда–то не мог контролировать воду. Зато сейчас, выучившись в академии, посчитал, что вполне может поиграть в воина. Но Мин–то? Мин куда смотрел, когда на это подписывался?

Вставая из–за стола, я ощутила особенно сильный всплеск тьмы. Правда, он был успешно подавлен раздражением на огневика, не пожелавшего присутствовать на собрании. Хотя и это оказалось не совсем правдой: глаза будто сами почувствовали, в какую сторону смотреть, и в одном из затемненных уголков столовой я его увидела. Пусть он находился далеко, я почувствовала: Таормин пристально наблюдал за нашим разговором. Отчего–то стало горько, что меня в будущем походе на практику могут использовать в качестве подручного материала. Послав огневику неприязненный взгляд, в котором выражалось все – от обиды на то, что ни разу не зашел в лазарет, до полного несогласия с его планами – я тоже двинулась к выходу.

– Иви, ты куда? – расстроился Онирен.

– Ухожу. От меня здесь все равно ничего уже не зависит.

***

– Не трогай меня! – зашипела девушка, очутившись в крепких и до боли знакомых объятиях.

Он не стал следить за ней слишком долго: поймал рядом со столовой, затащив в плохо освещенный магическими светлячками угол коридора. Прижал к стене, не давая ни единой попытки к бегству, но и не предпринимая ничего лишнего. Только зарылся носом в пахнущие пламенем волосы, понимая, как сильно соскучился по ее аромату. Возможно, фарс с Эвани действительно стоило прекратить, но он не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на ревнующее личико Свон.

– А то что? – искушающим шепотом выдохнул Таорман.

– Я отомщу! – в сердцах пообещала она, продолжая бешено вырываться. Однако все попытки привели только к тому, что девушка попала в и без того неудобное положение. Грудь Мани крепко прижалась к ее груди, вызывая позабытый трепет в душе, колено оказалось меж ее коленей, а барабанящие его по спине кулачки огневик предпочел отстранить подальше, так что теперь они, как и спина Свон, чувствовали холод от находящейся позади стены.

– Да неужели? – развеселился он. – И что же ты сделаешь?

– Закричу! – выдохнула Свон ему в губы, когда Мани отстранился настолько, чтобы видеть ее лицо. – Сюда сбежится вся столовая! Я устрою скандал, каких тебе еще не доводилось видеть! Да отпусти же ты меня! – с истерическими нотками в голосе добавила девушка.

– Закричишь, – словно пробуя на вкус слово, медленно повторил Мани. – Кричи. Я давно хочу это услышать. Правда, мечтал об этом в несколько другой обстановке, но, раз уж тебе подходит коридор рядом со столовой, давай устроим это здесь.

– Ты о чем говоришь? – поразилась его самообладанию девушка. Странно, но сопротивляться ему раз от раза хотелось все меньше. Может, дело было в том, что, испугавшись ее гнева из–за обмана, он все же не спасовал тогда, когда ее довел водник, и отправился следом? Может, Мани действительно было небезразлично ее состояние?

– Я о том, моя дорогая, – вкрадчиво начал объяснять ей огневик, – что кричать тебе будет уместно только в моей постели. Но в качестве репетиции можешь попытаться и здесь.

– Да ты… больной! – взвизгнула она, а в следующее мгновение оказалась почти вжатой в стену. Огневик загадочно улыбался, глядя на нее, и без единого намека на страх произнес:

– О, да. Я болен тобой с того самого момента, как увидел.

– Еще и лжец! – тут же обвинила его Свон. – Со сколькими я тебя видела, прежде чем ты начал подкатывать ко мне?!

– Ревнуешь, дорогая? – такой довольной улыбки у него она еще не видела. – Ревнуй. Это возрождает в моем сердце надежду, что ты еще сможешь спрятать свои колючки.

– Да ты… – начала вновь она, но была решительно перебита:

– Молчи уже, Свон. Я соскучился.

То, что произошло дальше, девушка даже не пыталась оправдать. Стоило молодому человеку прикоснуться к ее губам, как пожар взаимного притяжения охватил обоих. Послав к Фениксу условности, они принялись обнимать друг друга так сильно, словно разлучались на долгие века, а теперь, наконец, настал миг встречи. Свон знала о том, что пожалеет. Но тем сильнее она сейчас целовала Мани. Она тоже соскучилась. Пусть и никогда в этом не признается.