Дитя некроманта

Очнулась я от легкого скрипа двери. Не узнать фигуру огневика было невозможно – брат был шире в кости и смотрелся массивнее. Подавив стон, я попыталась встать навстречу Дэю, но не успела: он рухнул на колени передо мной и, не дав сказать ни слова, притянул к себе, неистово целуя. Я отвечала не менее яростно, касаясь губами каждой клеточки на его лице, а когда ощутила соль на губах, поняла, что позорно лью слезы от счастья.

– Живой… – выдохнула я, когда мы остановились, чтобы перевести дыхание.

Дэй положил голову мне на плечо, и в его уставшем голосе я услышала улыбку:

– Вы все же родственники. А я обладаю уникальным умением выводить вас из себя.

Я запустила руку в собранные в хвост волосы, позволяя себе шалость и распуская стягивающий их жгут:

– Спасибо…теперь ты можешь возвращаться. Я ценю твой поступок и никогда его не забуду.

В самом деле, мы ведь расстались. Если даже танец был в память о прошлом, соединяющем нас в спайку, то мое спасение от неминуемого брака точно нельзя было рассматривать никак иначе, кроме как доброй волей.

– Иви… – его лицо вмиг оказалось напротив моего. – Ты не поняла.

– Что? – удивилась я.

– Я пришел…за тобой.

С этими словами Дэй, уже не скрываясь, начал заваливаться на меня, а я, охнув, постаралась применить все свои целительные знания, чтобы убедиться, что он не ранен. Нет, просто лишился кучи сил, ему требовался отдых. Только вот перетащить Дэя на кровать вряд ли получится…

Я устроила его голову на своей груди, поверх накинула покрывало из тьмы. В таком положении мышцы грозились затечь, но я совсем этого не боялась. Я боялась того, что неправильно расслышала его последние слова. Он сказал, что пришел за мной. И сейчас – здесь, со мной – остался. Могла ли я думать, что расставание закончится этим?

Я и сама провалилась в сон, убаюканная надежным теплом Дэя. Разбудили меня его легкие поцелуи. Теперь уже не он, а я лежала, прислонившись к нему, и кольцо сильных рук казалось лучше всякой колыбели. Я развернулась так, чтобы подставить губы ласкам огневика, и была незамедлительно награждена за находчивость. Потом, когда мы пресытились первой встречей, а я свернулась в объятиях Дэя комочком, над головой раздался его хриплый шепот:

– Прости меня.

Я думала некоторое время, прежде чем отреагировать. Наконец произнесла то, что показалось самым правильным в данный момент:

– Я последовала совету и узнала об истинной истории твоего отца и моей матери. Мне кажется, Дэй, ты взял на себя слишком тяжелую ношу. Но это твое право и твой выбор, и это характеризует тебя как человека, понимающего последствия любого своего шага. Мне не за что тебя прощать, – я, наконец, подняла на него глаза. В предрассветных сумерках оно казалось особенно красивым. Вся ночь в его объятиях – как же это было хорошо! – Главное, чтобы ты сам себя простил и решил идти вперед, не оглядываясь на прошлое.

– Слова истинной принцессы Жизни, – улыбнулся огневик. – В любом грехе она видит спасение.

– За твоей душой грехов нет, – возразила я.

– Есть, – он обрисовал кончиком пальца контур моего лица. – Я слишком долго держал тебя на расстоянии, в то время как мы оба давно могли бы быть счастливы.

– Я буду счастлива по–настоящему, когда мы с тобой очистим от еды вот тот поднос, – хитро улыбнулась я, показывая нужное направление. – И перенесемся в академию. Мы ведь уже можем это сделать? Ни минуты лишней не желаю оставаться среди этих заговорщиков!

Дэй только усмехнулся, и завтрак прошел, будто мы не расставались после диких земель. Теперь, когда я была в курсе обоих его даров, подогреть остывшую за ночь пищу не составило труда, затем я отправила его освежиться перед путешествием. Переноситься договорились к мужской части общежития, поскольку там сейчас было меньше народа, а Дэрию после схватки с Дойлом необходимо было еще и переодеться. Я благоразумно отправила вестник отцу. Если мама действительно так себя чувствует, что плохо поддается контролю, руководить разумной частью семьи стоит ее истинному главе. Я предупредила, что возвращаюсь в академию.

Взявшись за руки, спустя мгновение мы оказались у внутреннего входа в башню и, не сговариваясь, помчались наверх. Все дело в том, что начинался рассвет. Первый рассвет, который мы встречали, бодрствуя.

Завалившись в комнату, мы подбежали к окну и замерли на месте, прижавшись друг к другу. Дэй обхватил меня со спины, и, чем выше поднималось солнце, тем крепче и жарче становилось его объятие. Увидев все, о чем мечтала, я развернулась в кольце рук огневика, а когда встретилась с ним взглядом, поняла, что уже не смогу оторваться. Ладони обхватили его лицо, поцелуй вышел глубоким и чувственным. Теперь, став с ним одним целым, я уже не боялась происходящего, и когда из–под моих штанов начали вытягивать подол сорочки, я с удовольствием освободила Дэя от куртки и рубашки. От штанов меня освобождали с особым издевательством, прокладывая дорожку поцелуев по низу живота. А когда мы оба остались обнаженными, не добрались даже до диванов по бокам от окна: Дэй просто подхватил меня под бедра, помогая обвиться вокруг его талии, и прижал к стене. А дальше рывком заполнил изнутри, вызывая довольный стон и замирая на целое мгновение вечности. Как раз чтобы мне хватило времени вцепиться руками в его плечи и начать двигаться вместе с ним. Это было сущее безумие, которое, казалось, никогда не закончится. И чем дальше заходил Дэй, тем сильнее отвечала на его ласки я, желая лишь одного: слиться с ним в единое целое и никогда больше не расставаться. Потом, когда он напрягся и совершил внутри последнее движение, я, разгоряченная, взмокшая и невероятно счастливая, прикусила кожу на его шее, вызывая довольное урчание.

– Никогда бы не подумал, что магини Тьмы могут быть настолько страстными, – раздался его шутливый смешок над ухом спустя некоторое время. Он так и продолжал удерживать меня. Я зевнула, несмотря на то, что мы совсем недавно проснулись.

– Вот и не думай в этом направлении – я у тебя буду такая одна. А если ты сейчас еще и на кровать меня отнесешь и дашь поспать хотя бы полчасика, я тебе и не такое покажу, обещаю.

И снова раздался веселый хмык Дэя, после чего мою просьбу безукоризненно выполнили. Оба понимали: после большого перерыва Дэй, сам того не желая, забрал моей энергии больше, чем нужно. Но теперь ему было не отвертеться от меня. Нет, только не теперь.

***

Когда меня принялись настойчиво поднимать с кровати, я отбивалась, как могла.

– Дэй, каникулы… – стонала я, пока огневик покрывал поцелуями мои плечи и грудь. – Давай еще немножечко поспим.

– Давай, – охотно соглашался он, – но тогда спать тебе придется долго, потому что я на обычном сне не остановлюсь.

Что–то в его голосе было слишком угрожающим, и я разлепила веки:

– Эксплуататор.

– Ночью выспишься, – наконец, растормошил меня он. – Пойдем, нас ждут великие дела!

Было очень непривычно видеть Дэрия в таком воодушевлении, но, похоже, заботы действительно остались для него позади. Когда мы вывалились из мужской башни и сразу переместились за ворота академии, солнце стояло в зените.

– Времени мало, – покачал головой огневик.

– Для чего? – удивилась я.

– Для того чтобы успеть до вечера, – подмигнули мне, и я, поняв весь объем грозящих мне неприятностей, покраснела так, как еще никогда в жизни. – А нечего было связываться с магом, у которого вместо крови одни инкубьи гены, – поддразнил тут же Дэй, и я уперла руки в бока.