Диверсант из рода Нетшиных

— С завтрашнего утра будешь каждый день на этих коньках, — Андрей видел, что новое слово боярину понравилось, что катал он его уже мысленно на языке, — ездить. Только место выбери, чтоб не подглядел никто. И через неделю должен не хуже меня уметь!

По дороге потемну к терему вновь зашли в кузню, видимую издалека благодаря пробивающемуся окрест из распахнутой настежь двери света от жарко растопленного горна. «Княжич» выложил перед кузнецом заранее отвязанные от лаптей коньки.

— Можешь такие же изготовить, Иване? Сколько на то времени потребно будет? И как много таких один сделаешь, скажем, за седьмицу? Только смотри, вот здесь и здесь обушки надо немного побольше выковать, ровную сторону сильно не оковывай, лишняя острота не нужна, чай не мечи.

Кузнец недоуменно повертел в руках некогда забракованные им же для оружейного промысла металлические полосы:

— Дело-то нехитрое. Понимаю так, что нужны те поделки тебе одинаковыми парами? Ну, на одну... За полчаса управлюсь, пожалуй. Сколько за день — сам считай, поесть-попить и мне тоже захочется. Дашь помощников, будет больше выход. Да заготовок придется по соседям поискать...

С изготовлением коньков и обучением передвижению на них вроде бы решили. Теперь нужна была подробная рекогносцировка. И доверить ее кому-либо Андрей никак не мог, следовало отправляться самому, а это, почитай, три недели, если не месяц времени! Часть предстоящей дороги к Юрьеву — туда решили ударить по-первости — была изучена в принципе неплохо, но надо было своими глазами увидеть и оценить крепость, продумать план штурма ее, поскольку долгая осада исключалась по определению — налет должен быть стремительным и неожиданно дерзким, на такие ни русичи, ни их нынешние союзники не отваживались никогда.

Но на длительную подготовку рассчитывать не приходилось, не было на нее просто достаточного времени, как ни крути. Да и станешь готовить войско так же, как обычно, так молва о том до Дерпта достигнет за неделю. А ежели все пойдет по его, Андрея, уточняющемуся почти каждый час плану — то за ту неделю он успеет и весь поход провести, и с добычей назад вернуться.

Редко бывает в жизни так, что все идет строго по намеченному — всегда мешается в важный момент какая-то нелепая прихоть. Но в этот раз шло как по маслу, Внуков не уставал дивиться. И нужные две тысячи справных воинов быстро отобрали, причем были то в основном привычные к местной зиме кривичи, на коньки встали все русичи споро, словно всю жизнь ездой на них промышляли. Задачу поставленную знали все, желанием поквитаться с немцами из Ордена, а заодно и с датчанами горели.

Придумал Андрей и еще одну новину сугубо для воев. Ну как придумал? Творчески переложил знаемое уже из прошлой, так сказать, жизни в новую, вяловато пока текущую. На руку ратнику крепилась особого рода петля, использую которую можно было метнуть юркую сулицу едва ли не в два раза дальше привычного смертного броска. Это новшество тоже хранили в категорической тайне.

В поход выступили строго в обусловленный срок — ни днем позже. Места встречи с союзниками из Жемайтии оговорили заранее особо, как и число, и вооружение тех, кто должен был к Андрея-Федора рати присоединиться. Обоз составляли тоже по-особому, поскольку из Дерпта-Юрьева большую добычу везти не следовало, вышло на ряд всего-то полтораста возов, что нагрузили далеко не под верх провизией для войска и фуражом для коней.

Выловленного больше месяца назад Пелюшу Данило предлагал тоже сунуть к обозным, но у Андрея были на сей счет иные планы. А взяли князька предельно легко. Как только Товтивиловы прознатчики принесли в Полоцк вести о том, где скрывается злодей, тут же начали готовить экспедицию. Внуков решил обойтись всего четырьмя попутчиками — помянутым только Терентьевичем, да тремя присланными Симеоном неразговорчивыми молодыми иноками. В три дня достигли постояло двора Сапеги, где Сквайбутис вовсе не скрывался, а вел достаточно открытый образ жизни. К вечеру посмотрели, что к чему, заодно Андрей удостоверился, что — да, тот самый «разноцветный», не ошиблись.

По первой практически темноте боярин с иноками остались на страже возле коней, а Внуков, прихватив специально выделанный под случай кое-какой припасец, двинулся было внутрь, готовый мгновенно и бесшумно нейтрализовать любого, кто по пути встретится, да тут Пелюша сам пошел наружу, видимо, по нужде перед тем, как в сон провалиться. Был он изрядно навеселе, потому Андрей поначалу просто широко распахнул объятия, а спустя пару секунд они вместе не спеша пересекли двор и вышли к ожидавшей четверке, причем со стороны никто не заметил бы, что шел Сквайбутис, не находясь уже в сознании, поскольку коснулся пары нужных точек на шее у него, когда обнял, Внуков.

По возвращению в Полоцк учинили допрос — впрочем, какой допрос, сам все стремился выложить Пелюша похитителям, что знал и что нет. Вызнав главное, что Вайву держат в Кенигсбергском замке, Андрей тут же послал за теми, кто бывал в крепости Орденской и мог бы рассказать ему хоть малость про внутреннее ее устройство, оставил пленника на попечение и усмотрение Данилы и отправился в свою горницу. Там принял найденных о замке рассказчиков, внимательно, много раз переспрашивая, заслушал их доклады, что-то рисуя тем временем острым ножичком на небольшой дощечке.

Терентьевич тогда же сгоряча предлагал казнить Пелюшу лютой смертью, что издавна полагалась предателям: свести вместе у земли верхушки двух стоящих в относительной близости берез, привязать к ним злодея за ноги, а потом перерезать удерживающую согнутые вниз деревья веревку. Но, как уже было сказано, Андрей решил по отношению к «герцогу литовскому» иное.

И, к слову, показания допрашиваемого, к удивлению того, были подробнейше записаны специально присланным епископом Симеоном монахом, потом Внуков сам составил отдельное письмо владетельному Миндовгу, где ничем не обмолвился о грядущих своих военных приготовлениях, зато достаточно подробно, целыми кусками цитировал показанное Пелюшей. По крайней мере, со стороны властителя Литовского края неприятностей можно было в ближайшее время не ждать, как, впрочем, и какого-либо прямого и явного содействия...

________________________

*) Футбольный клуб ЦСКА (Центральный спортивный клуб армии), как считается, был создан в свое время на основе ОЛЛС (Общества любителей лыжного спорта), образованного еще в царской России в 1911 году.

Глава 11

в которой Товтивил тоже собирается на рать и участвует в жертвоприношении; также мы узнаем о подвигах княжича Федора в Витебске и татарских кознях

Примерно одновременно с русичами стал собираться в воинскую дорогу и Товтивил. С собой он должен был привести небольшой отряд всего человек в пятьдесят конных, ускоренный переход которого из Ливонского края в Эстляндию вряд ли мог вызвать серьезный переполох среди орденских людей, буде даже они о том прознают. Не решаются большие дела настолько малой ратью, не те еще времена, не та выучка и не то оружие! Впрочем, про другие эпохи здесь знали только разве что в другую сторону. Отчасти и потому — по установленному издревле обычаю, полагалось пред началом столь важного в нынешних обстоятельствах деяния принести богам богатую очистительную жертву.

Жертвоприношения племена, населявшие эти земли, любили. Были среди подобных празднеств разные. Так, к концу года традиционно приносили в очистительную жертву козла, но и человеческие жертвы были в Литовском крае в ходу, почитаясь более угодными богам, нежели козлиные. При них присутствовало всегда громадное количество народу, обстановка создавалась предельно торжественной. Причем была еще и такая градация: на добровольные и насильственные. Стоит ли заметить, что преступники, уличенные в своих деяниях, равно как и иноверцы, к участию в этих обрядах хотя бы и в качестве наблюдателей не допускались — под страхом немедленной смерти, между прочим!