Диверсия в монастыре, aka Монастырский источник

Янин и Свиридова-старшая по очереди фотографируют друг друга на фоне озера и луга; потом Янин делает совместное селфи.

Орлова и Дольская курят в беседке у пёстрой от весенних цветов клумбы и о чем-то беседуют с улыбками.

Рыжеволосая Оля Свиридова играет с котятами, бегающими у ресторанного крыльца. Четверо пушистых малышей увлечённо гоняются за огоньком лазерной указки. Их мать, изящная трёхцветная кошка, тоже посматривает на двигающуюся красную точку с интересом.

Вадим Ольминский бесцельно слоняется по двору, прихлёбывая пиво из высокой жестяной банки и разглядывая девушек. Пнул камешек на земле; запулил пустой банкой в птицу на заборе.

Художник шагает в сторону пляжа с мольбертом и красками и недовольно посматривает на шумную компанию "фармацевтов".

Две пожилые дамы, туристки из Тихвина, степенно прогуливаются по лугу, любуясь цветами и улыбаясь погожему, по-настоящему весеннему дню.

Мирная картина. Никто не подозревает, что уже через несколько часов случится кровавая трагедия. А она уже созрела и ждёт своего часа...

Корнеев переключился на ресторанный зал, потому, что во дворе почти все были в куртках. Только Гершвин и Морской "погорячились".

И тут он увидел человека в том самом свитере. А потом прокрутил запись вперёд - и недостающая часть пазла встала на место.

Кириллов нашёл в контейнере свитер с размытыми пятнами крови.

На мокрой шерсти они не были видны; сохнут шерстяные вещи долго, особенно весной, когда воздух ещё прохладный и сыроватый, поэтому никто не заметил пятен за мокром свитере, когда убийца вернулся в зал. Но стоило вещи высохнуть, как разводы проступили.

Человек встретился с Ольминским и ударил его по голове. Увидев, что кровь брызнула на свитер, он спустился к озеру и наспех замыл пятна, забыв даже о том, что намочил дорогие ботинки. А потом вернулся в зал, и никого не удивил его встрёпанный вид и мокрая одежда и обувь. Перебрал человек, ходил освежиться...

– Орлова права: я дурак, - сквозь зубы пробормотал Корнеев, набирая номер Перова.
– Если бы не заболел водитель Вишневского мусоровоза, этот гад от нас только так бы и ушёл...

*

Вероника пила кофе в ресторане, за тем же столиком у окна, что и в день приезда. Как они тогда были веселы и беззаботны, предвкушая приятный отдых в этом тихом симпатичном городке! К ним присоединились Тася и Оля, шутливо пикируясь по поводу книг модных авторов. Витя поперхнулся, когда бесхитростная Тася сообщила, кем работает. Все шутили и смеялись.

А потом Витя увидел в окно идущего с автостанции Ольминского. С этого все и началось.

Накануне вечером их буквально вытолкали из больницы, разрешив остаться только Оле. Дмитрий тоже настоял на том, чтобы и его оставили ждать, пока Тася очнётся.

Тасю после операции поместили в палату интенсивной терапии, где посещения не разрешались даже близким родственникам. Врачи отказывались делать прогнозы. У дверей палаты поставили круглосуточный полицейский пост; на этом непреклонно настоял Наум.

... Когда оперирующий врач сказал, что не знает, когда Тася придёт в себя и что его всерьёз беспокоят последствия черепно-мозговой травмы у пациентки, Виктор и Наум схватились за телефоны и наперебой заорали в них, напоминая кому-то о том, что долг платежом красен; о том, что надо помнить поступки. И вскоре после этого в Синеозерск из Питера поспешили сразу несколько лучших хирургов и травматологов. "Мы поставим ее на ноги", - пообещал Виктор. "Надо будет, я и Москву на уши подниму, - топорщил усы Наум, - всех крабом поставлю, но Таське помогу!".

Перед завтраком Ника позвонила в больницу. Оля ответила, что к матери ее пока не пускают. А к Дмитрию приехали двое каких-то врачей, и сейчас они беседуют с главврачом... "Наверное, своих вызвал, на Литейном тоже медчасть есть. Значит, Тася в хороших руках", - Орлова отвернулась к окну.

Погода радовала необычным для апреля теплом. По улице сновали люди в лёгких куртках; было много приезжих с фотоаппаратами, телефонами и путеводителями. "Может, среди них есть и пособники террориста, и Витины безопасники. А выглядят как все, - Ника взяла с блюдца ярко-жёлтый макарун.
– Внешность обманчива".

День "Икс" наступал завтра. Если Корнеев не услышал или не понял ее подсказку. На всякий случай Ника уже была в полной боевой готовности.

*

по улице, пугая сиреной степенные туристические автобусы, неспешных местных и суетливых туристов, промчался с мигалкой полицейский "уазик". За ним с таким же душераздирающим воем мчались две бело-синие легковые машины.

Перов и Корнеев в сопровождении трёх полицейских ворвались в вестибюль гостиницы. Остальные рассредоточились под окнами, балконами и у чёрного хода.

– Вот они!
– Корнеев увидел через стеклянную витрину бара компанию из "Фармы", смакующую первый утренний латте.

– Кого-то не хватает, - заметил Перов.

– Может, он в номере, - предположил следователь.

Перов велел полицейским:

– Живо в первый люкс. Пусть вам кто-нибудь из персонала отопрёт дверь. Мы пока опросим его товарищей.

Парни в форме развернулись и гулко затопали форменными ботинками по ковру. Позолоченная нимфа невозмутимо взирала на них с зеркальной рамы. Купидончик шаловливо целился в полицейских из лука. Шарахнулась испуганная горничная. Ошарашенно смотрели постояльцы, вышедшие в вестибюль из номеров первого этажа.

– А он уехал, - удивлённо посмотрел на следователя Денис Васильков, который сегодня вырядился в кислотно-жёлтую рубашку.
– Сегодня рано утром.

– Его на работу вызвали, - пояснила яркая брюнетка в облегающем синем платье.
– Какой-то дедлайн.

В номере действительно никого не было. В спальне мужчин из шкафа исчез один комплект одежды. В ванной комнате при мужской спальне треть полки пустовала. Портье подтвердил, что названный жилец действительно выписался из отеля сегодня в 04.27 и уехал на такси.

На улице Перов отвёл душу такими выражениями, что полицейские оторопели, а прохожие шарахнулись. Какая-то сухонькая старушка в чёрном платье и белом платке погрозила клюкой и прошамкала: "В Страстную-то Пятницу! У, нехристь!".

Корнеев уже звонил в офис "Фарма-Невы", чтобы выяснить, какая была причина для того, чтобы вызывать из отпуска одного из менеджеров.

– Выпустил пар, полегчало?
– спросил он у Перова.
– А теперь звони в службу такси. Надо опросить шофёра, который увёз сегодня нашего клиента.