ДМБ: Упал, отжался!

–  В Каспийск, - жизнерадостно откликнулся майор.
– Пока вы возились, Моздок затянуло, а Ханкала со вчерашнего дня не принимает. Можно было бы вас в Беслане высадить, да они тоже вот-вот грозой закроются, никаких гарантий. Так я уж прямо вдоль моря, мне так ближе получится, а там вы своим ходом, там километров двести всего-то…

–  До-окуда две-ести?
– Мудрецкий до последнего цеплялся за ускользающую надежду.

–  До Грозного, конечно. Ну ты, паря, видать, крепко приложился! Не помнишь, что ли, куда тебе нужно? Тут нам все мозги уделали, чтобы мы хоть как-нибудь вас прямиком или на Ханкалу, или на Северный выложили. Генерал этот ваш, Дубинин, нашего комдива задергал вконец - что, мол, за военная авиация, которой туман мешает, а если завтра война, и все такое. Ну, комдив ему и ответил, что сесть-то мы сядем, только потом все сразу же взлетим, и с апостолом Петром о пересадке пусть сам договаривается. Вот только после этого и отстал. Слушай, лейтенант, а что это за дятел с такой хорошей фамилией? У вас во внутренних войсках все такие?

–  Да не из внутренних войск мы, не из внутренних! Из химических!
– От волнения голова Мудрецкого даже гудеть перестала, и заикание куда-то делось. Впрочем, Юрий о нем не сильно жалел. Было кого пожалеть, елки-палки!
– И генерала Дубинина никакого в жизни не видели! У нас учения, поднимают среди ночи, приказывают лететь домой. А часть наша - под Самарой, в Чернодырье!

–  Эх ты!
– изумился командир.
– Вот это вас разложили! И что теперь с вами делать? Обратно я вас не повезу, мне вообще-то в Армению, а вас упросили подкинуть по дороге… И так из-за машин ваших топливо перерасходуем, но это уж все одно Дубинину счет выставят…

–  А если не оплатят?
– вмешался молчавший до этого в своем правом кресле второй пилот.
– Привезли-то не тех! Скажет, что знать ничего не знает, и привет, Дмитрич, покупай керосин в лавочке!

–  Типун тебе на язык!
– испуганно отмахнулся майор.
– И чирей на жо… Нет, не надо, тогда ты сидеть не сможешь.

–  А с типуном не смогу в микрофон говорить, опять-таки, не выпустят!
– торжествующе заметил второй пилот.

–  Ничего, ничего, я тебе ларингофоны прилажу, - пообещал командир.
– В них главное, чтобы глотка была цела… Ладно, это наши дела домашние, а вот что с пассажирами делать? Может, запросить где-нибудь здесь посадку, и пусть обратно едут.

–  Не пойдет, Саша, - мотнул бородой дед.
– Не даст нам никто без че-пэ план полета ломать. Да и комдив тебя на винты потом намотает - почему не довез? Почему без спросу? Лучше уж до Каспийска долетим, а там пусть этот генерал сам разбирается, какую разведку ему из Шиханов выписали.

–  Погодите, погодите, так откуда этот генерал?
– запоздало сообразил Мудрецкий.
– Из внутренних войск? Так ему не нас, ему наших соседей надо было! Взвод спецназа, их на химразведку обучали! Мы с ними рядом стояли, только их вывезли на учения… Это все помдеж, сволочь, напутал! Или сам дежурный! Мы - просто химразведка! Из Чернодырья!

–  Ага, вот и разобрались!
– довольно потер руки майор.
– Так вот генералу все и расскажешь - мол, обознатушки-перепрятушки, в Шиханах ошибочка вышла. А мы тут вообще ни при чем получаемся, слышь, дед? Так что и горючку нам оплатят, никуда не денутся. Требовали привезти взвод химразведки из Шиханов, одну штуку, - получили взвод химразведки из Шиханов, одну штуку. И пусть на земле друг с другом разбираются, а мы дальше полетим!

–  То-то я гляжу, у них машины без этих желто-красных художеств, - задумчиво проворчал бортинженер.
– Сколько вэвэшников возили, на всех какая-нибудь эмблема наляпана… Эх, ребятки, если бы вы не опоздали, глядишь, еще на земле разобрались бы…

–  Да не опоздали мы!
– застонал Юрий.
– Мы и так гнали, как на пожар!

–  Ну, не знаю, не знаю, - покачал головой командир экипажа. Потом вдруг повеселел и подмигнул Мудрецкому.
– Зато на море побываешь и горы увидишь! Когда бы ты еще на Каспий полюбовался? Так бы и не увидел, куда Волга впадает. Кстати, можешь посмотреть - во-он на горизонте блестит, а скоро еще ближе подлетим.

–  Век бы его не видеть!
– На лице лейтенанта неожиданно появилось выражение озверелости, никак не свойственное потомственному интеллигенту и армейскому пиджаку. Такую рожу мог бы скорчить скорее старлей Волков или полковник Копец. Или, например, генерал Лычко, доведись ему снова встретиться с роковыми для него химиками.
– Так, слушай сюда, командир! Разворачивай свою телегу! Полетели обратно! Или садись прямо здесь! Имел я в большом и глубоком виду ваши сраные планы и ваше дерьмовое горючее!

–  Ты потише, молодой, потише!
– грозно нахмурился дед.
– Не тявкай, щеня, а то хвост к ушам привяжу!

–  А вот я сейчас возьму своих бойцов да захвачу ваш летучий чайник!
– Мудрецкий прищурился не менее грозно.
– Откуда я знаю, может, вы нашу секретную технику собираетесь из страны вывезти? Летим неизвестно куда, по какому-то неразборчивому приказу, и того я в письменном виде не получил!

–  Ну так это твои проблемы, - ухмыльнулся майор.
– Захватит он нас… Ишь, бен Ладен в противогазе! А я вот решу, что вы технику террористам угоняете, да и в штопор! И пока вы от бортов отскребетесь, с зонтиками повыпрыгиваем - может, хоть машину поновее дадут… Да ладно тебе, лом ты гофрированный! Это же не лайнер с пассажирами, это же военный самолет, кто его жалеть будет! Знаешь, что у нас слева по борту? Капустин Яр, главный полигон ракетчиков! На нем зенитных комплексов до ядреной матери, только свернем с курса или сообщим, что нас захватили, - до земли один фарш долетит, да и тот с железными опилками! Так что иди-ка ты, от греха подальше, к своим солдатикам и не высовывайся. На землю мы сообщим, что ваши химики напутали, там разберутся. Или у вас такая подготовка и такое снаряжение, что хоть сейчас спецназ замените?

–  Не заменим, - убито покачал головой Мудрецкий.
– Даже пехоту не заменим.

–  Вот видишь! Так что вместо соседей вас в бой точно не пошлют. Их сюда перегонят, а вас, может, прямо из Каспийска домой - и все дела! Иди, иди, остынь малость. Пока можешь, лучше остынь, мой тебе совет, на аэродроме прибытия сейчас тридцать два в тени…

До аэродрома прибытия взвод успел полностью уяснить себе ситуацию. Вникнуть в нее. Проникнуться ею. Даже высказать первые, достаточно робкие предположения об уровне умственного развития и моральном облике известного помощника дежурного по части и неизвестного генерала Дубинина. Последний по итогам обсуждения получился фигурой поистине демонической. Сами посудите - козлиные рога, раздвоенные копыта, свиное рыло, хвост, резкий запах… В былые века так изображали чертей. Ну, а выросшие в наше культурное и просвещенное время подчиненные лейтенанта Мудрецкого попросту пришли к выводу, что этот генерал - ублюдок козла и свиньи, вдобавок вонючее дерьмо и чмо хвостатое.

Однако кто бы ни послал взвод навстречу незавидной участи, а был он далеко и явно вне пределов досягаемости. Разговоры поутихли, все сидели в горестном молчании, только гудели моторы да изредка булькало содержимое несколько раздутого бахила, которого Простаков так и не выпускал из рук.

Наконец Мудрецкий не выдержал этой всеобщей безнадеги и вспомнил, что он все-таки командир. Кто бы ни был виноват в случившемся, а отвечать все равно ему. Ну да, черпаки-химики летят на войну… ну, хорошо хоть не зеленые духи, какой-никакой опыт у взвода имеется. Пусть даже учебный. Черт побери, в тайге выживали, подполковника Стойлохрякова выдержали, генерала Лычко почти что пережили, а тут какая-то война! На то они, собственно, и военные… солдаты… Воины, блин! Бойцы!

–  Так, взвод, слушай мою команду!
– Лейтенант встал и даже твердо удержался на ногах. Двадцать равнодушных глаз медленно повернулись к нему. Еще одна пара - простаковская - осталась полуприкрытой, но придираться Мудрецкий не стал.
– Через час прилетим, даже меньше. Чего с нами сделают, я не знаю, но бывало и хуже. Так что надо готовиться.

–  Чего уж хуже, товарищ лейтенант, - вяло откликнулся Валетов.
– Попали мы, конкретно попали.

–  И кто это говорит?
– Юрий повернул голову на звук и приложил ладонь к уху.
– Ась? Ага, это младший сержант Валетов! Это тот самый Валетов, который у нас уже в одиночку нападение на пост отбивал… Ну и что же, что корова! Ты когда стрелял, «му-му» слышал? Нет? И какая тебе теперь разница? А двух крутых кто прямо на дороге построил?

–  Ну, так то наши же… свои… Да и нас больше было, и оружие, товарищ лейтенант.
– Валетов возражал все так же вяло, но в глазах при упоминании о былых подвигах блеснул живой огонек. На что, собственно, и рассчитывал Мудрецкий: зря, что ли, в его дипломе стояли «отлично» по педагогике и психологии! Чему-то полезному в армии могут не только на военной кафедре научить…

–  Оружие у него было! Учебный «шмель» и автоматы без патронов! И полтонны наглости в придачу! Да если бы эти качки узнали, что у вас рожки пустые…