ДМБ: Упал, отжался!

–  Пошли!
– Юрий решительно поправил фуражку, сдвинул козырек почти на брови.
– Простаков, остаешься у машины. Часы есть?

–  Есть, - удивился тот.
– А зачем вам?

–  Засекай время, будешь орать каждые пять минут. Назначаю тебя маяком. Остальным идти цепью, друг друга из виду не терять. Если оторветесь и заблудитесь, идти на звук, понятно?

–  Так точно!
– вразнобой ответил взвод.

–  Тогда - цепью, за мной… марш!

Не успела поисковая группа пройти и трех шагов, как со всех сторон налетел рокочущий низкий гул, словно вокруг разом стартовали несколько мощных ракет.

–  В долинке мы, однако, товарищ лейтенант, - пояснил из-за спины Простаков.

– И не сказать, чтобы в маленькой. А вот леса тут мало, - послышался разочарованный вздох.
– Кажись, только с одной стороны.

–  Леха, что это было?!
– повернулся к другу Валетов. Ростом он стал еще чуть выше - а может быть, это только казалось из-за приподнявшейся над короткой стрижкой кепки.

–  Эхо докатилось, - ответил бывший охотник и взглянул на часы.
– Я говорю - долинка здесь какая-то. Вы бы шли, товарищ лейтенант, а то там Витек совсем заплутает…

В это время из тумана снова донесся рокот, но на этот раз более четкий, дробный. Постепенно усилился, превратился в дружный перестук - и на бетонке вновь показалась могучая фигура в камуфляже и с автоматом. Протопала мимо химиков, мимо зеленого борта и скрылась из виду за машиной. Соседи возвращались с разминки.

Последним, подбадривая отстающих легкими движениями приклада, бежал старший лейтенант Волков. На этот раз он остановился, чуть склонил голову к плечу, изучая неровную цепочку посторонившихся спасателей, и широко оскалился - в полном соответствии с фамилией.

–  Привет, химики! Это не ваш боец там за толчком прячется? Его что, пронесло? Вы глядите, чтобы нам дизель не подарили!

–  У нас дизелей нет, - улыбнулся Мудрецкий.
– У нас машина на бензине ездит. А кто там сортир караулить взялся?

–  Э-эх, ребята, повезло вам. Ни разу с дизентерией не знакомились? Ничего, все впереди, как раз сезон нынче, - подбодрил старлей и сдвинул на затылок свой берет.
– Вот тогда точно дорожку протопчете… только лучше в госпиталь. Чем раньше, тем лучше, это я по опыту говорю. Так что посмотрите, чего он у вас далеко не отходит. Вообще, земеля, дикий он у тебя какой-то.
– Волков доверительно наклонился к командиру химиков.
– Нас увидел - сразу прятаться начал. Мы пробежали - он вообще куда-то скрылся. Обратно бежим - то же самое. У него как, крышу не сносит?

–  Вроде бы раньше не было, - удивился Юра.
– И вообще надо выяснить, наш ли это боец. Как вы его в таком тумане разглядели-то?

–  Ну ты спросил!
– довольно ухмыльнулся Волков.
– Чтобы разведка бродячего солдата не заметила! Э-эх, Юра, мы бы с тобой не разговаривали, если бы мои бойцы в тумане человека не засекали. А ну как засада, да еще в лесу, в горах? То-то! Естественный отбор - ты у нас, кажись, биолог, должен знать про такие вещи. Все, побежал я, пока мои не расслабились.

Топот удалился и затих, зато там, куда убежали разведчики, послышалось злобное рычание. В ответ ему откуда-то снова откликнулось негромкое «ау!», почему-то завершившееся отчетливым треском.

–  Простаков!
– обернулся лейтенант.
– А ну-ка, иди сюда, Соколиный Глаз! Следы читать не разучился еще?

–  Вроде не должен, - степенно отозвался Леха, начиная осматривать вытоптанную траву возле бетонки.
– Искать, где мы вчера ходили?

–  Соображаешь, - одобрительно кивнул Мудрецкий.
– Веди к сортиру, наследник Сусанина.

–  Не было у нас таких в роду, - проворчал младший сержант, уверенно ныряя в серую завесу.
– Идите, что ли, а то потом все потеряемся. Эк затянуло-то…

Через минуту стало ясно, что следопыт из сибиряка и в самом деле получился отменный. В туманную сырость сначала робко, а затем все мощнее проникал специфический запах. Наконец он достиг такой силы, что и окружающая дымка показалась коричневой с желтыми струями.

–  Стоп!
– внезапно вскинул руку идущий впереди Простаков.
– Он тут только что проходил. Разу по третьему, не меньше.

–  Резинкин, ко мне!
– Командную жесткость и четкость голос Мудрецкого обрел сам собой, без всякого внутреннего усилия. Бывают ситуации, когда даже самые воспитанные и интеллигентные выпускники университетов забывают о достижениях современного гуманизма и начинают вспоминать давние русские традиции. Например, в области телесных наказаний. Было же время, когда офицер без вмешательства прокуратуры мог всыпать провинившемуся солдату прутьев… или плетей… или хоть в морду дать… а то и в Сибирь… Хотя нет, посылать пешком в Сибирь водителя Резинкина можно было только в сопровождении его здоровенного приятеля. Поскольку даже на каторжном этапе этот моторизованный раздолбай умудрился бы пойти не в том направлении и вместо Байкала вышел бы к Индийскому океану. И никакие общие веревки и парные кандалы ему не помогли бы остаться в коллективе.

–  Может, я крикну?
– предложил свои услуги обладатель самой могучей глотки химвзвода.

–  Отставить, Простаков! Я сейчас с ним сам разберусь.
– Лейтенант Мудрецкий начал тихо звереть.
– Ефрейтор Резинкин, ко мне!

–  Товарищ лейтенант, я здесь!
– хриплым шепотом ответил туман.

–  Ко мне, я сказал! Бегом!!!
– Белесая пелена взвихрилась с громким присвистом, который помешал расслышать дальнейшие приказания. Химики расслышали только самый конец фразы, в котором поминались чья-то мать и различные животные - от раков до козлов.

–  Не могу я идти, товарищ лейтенант.
– Резинкин то ли вздохнул, то ли всхлипнул.
– Я сейчас упаду…

–  Тогда падай и ползи!
– Мудрецкий был беспощаден.

–  Если упаду, тогда и ползти не смогу!
– Отчаянный хрип звучал как-то странно.

–  Да что там у тебя… - Лейтенант двинулся на голос. Перед ним показалась из тумана серая стена. «Фанерка, - заметил Юрий.
– В прошлом году не покрасили, за зиму покоробилась и подгнила кое-где. Это, надо понимать, и есть здешний сортир». Определив по запаху направление, Мудрецкий двинулся ко входу. Конструкция была не то чтобы стандартная, но достаточно распространенная: над обширной ямой на сваренном из труб каркасе располагались фанерные стенки и шиферная крыша. Дешево, прилично, в случае необходимости быстро монтируется, ремонтируется и демонтируется. При должном уходе выдерживает прямое попадание любого необученного духа, заработавшего в полевых условиях неизбежное расстройство не привыкшего к тяготам и лишениям военной пищи желудка.

Двери, разумеется, не было. Остановившись перед прямоугольным проемом, Юра пожалел, что оставил противогаз в машине. Вот куда иностранные делегации водить - особенно наблюдателей от вероятного противника! В целях сокращения вражеского командного состава…

–  Резинкин!
– каркнул в едкую темноту лейтенант и тут же отвернулся, безуспешно стараясь поймать хоть ничтожную струйку чистого воздуха.

–  Я-а… - совсем уже вяло отозвался голос откуда-то справа. Мудрецкий заглянул внутрь и протер заслезившиеся глаза. Посмотрел еще раз, потом достал очки. Улыбнулся, не разжимая губ, и продолжил обход общественного здания.