Дневник его любовницы, или Дети лета

В двух шагах от меня белело женское платье. Женщина лежала на полу, ее голова была повернута в противоположную сторону. Я видел только длинную толстую косу, перевитую голубой лентой.

– Сандра? – сказал я.

Женщина не шевельнулась.

Я встал на колени и, не давая погаснуть маленькому язычку света, прополз небольшое расстояние, отделявшее меня от девушки.

– Сандра! – повторил я.

Нагнулся над ней, поднес зажигалку прямо к ее лицу…

На меня смотрели черные провалы черепа, украшенного роскошными волосами, нисколько не пострадавшими от времени. Ровные желтые зубы ощерились в кошмарной улыбке. Мне показалось, что костяшки пальцев правой руки, лежавшие на груди, чуть дрогнули.

Я хотел закричать, но из груди вырвался только хрип. Я повернулся, упал на живот и, извиваясь, пополз по ступенькам вверх, навстречу свету, теплу, жизни…

По дороге мне показалось, что холодные пальцы кольцом обхватили мою щиколотку, и я рванулся в последнем усилии.

Выполз наружу, поднялся на ноги и, не останавливаясь, бросился к ступенькам, ведущим из подвала. Преодолел их так легко, словно вернулся назад, в свое здоровое счастливое прошлое. Выскочил на улицу, в сад, добежал до дома и торопливо запер за собой дверь. Я не чувствовал своих ног. Меня несла мощная сила, имя которой страх.

Я добежал до кабинета, закрыл дверь и запер ее за собой. После этого подбежал к окну, запер его на задвижку и осмотрел пустую комнату. Меня сотрясала сильнейшая дрожь, к горлу подступала тошнота.

И тут я увидел, что на столе лежит пистолет. Красивый старинный пистолет с длинным черным дулом. Пистолет был приготовлен специально для меня.

– Нет! – выкрикнул я.

Упал на диван и выключился из происходящего.

Очнулся я или поздно вечером, или рано утром. За окном царили фиолетовые сумерки, комнату наполнил холод.

Я открыл глаза и осмотрелся вокруг.

Сандра стояла у двери и смотрела в сторону. Она смотрела на мой рабочий стол.

Я вспомнил, как запирал двери, закрывал окна, и мне стало смешно. Действительно, вот идиот! Решил спрятаться от призрака!

– Что тебе нужно? – спросил я хрипло.

Она молчала. Потом по комнате пронесся ледяной ветер, и я услышал прежний голос, лишенный тембра:

– Иди ко мне…

Я закрыл лицо трясущимися руками.

Ей мало моего прадеда. Она решила забрать и меня.

Я отнял руки от лица и посмотрел на привидение. Фигура девушки плавала в сумерках, как рваные клочья тумана.

– Оставь меня, – сказал я.

Она не ответила, не повернула головы. Интересно, почему она не хочет на меня смотреть? Неужели я настолько страшен, что могу напугать даже призрака?

Я с трудом приподнялся на диване. Не отрывая взгляда от призрачной фигуры у двери, нашарил за спиной подушку. Собрал все оставшиеся силы и швырнул ее в Сандру.

Подушка пролетела сквозь бледное облако, принявшее очертания женской фигуры. Шлепнулась в стену и упала на пол.

– Проклятая! – сказал я вслух.

Я ненавидел ее почти так же сильно, как мой прадед. Ненавидел, и ничего не мог сделать. Я был беспомощен, как кролик. Я больше не мог сопротивляться.

И в этот момент я услышал бодрый перезвон моего мобильника. Этот звук, как рассветный крик петуха, отогнал призрак. Фигура Сандры дрогнула и растаяла в воздухе.

Я сделал над собой невероятное усилие, скатился с дивана и пополз к столу. Перед глазами плавала темнота. Я молил всех дружественных богов, если такие есть, только об одном: чтобы телефон не переставал звонить.

Этот звук вел меня, как свет маяка ведет корабли.

Я добрался до стола, поднялся на колени и пошарил по поверхности. Пальцы зацепились за холодную длинную трубку, и я в ужасе отдернул руку. Пистолет с глухим стуком упал на пол рядом со мной.

Я снова вытянул руку и, водя ей из стороны в сторону, как слепой, нащупал маленький спасительный прямоугольник. Пошарил по поверхности аппарата, наугад нажал нужную кнопку.

Не ошибся.

Я поднес трубку к голове, в ухо ударил резкий знакомый голос:

– Антон! Почему ты молчишь? Ты слышишь меня?! Антон!

– Егор, – прошептал я. – Я слышу…

– Антон! – продолжал звать Егор, и голос его становился все тревожней. – Что с тобой?!

Я собрал все оставшиеся силы в кулак и закричал:

– Помоги мне! Я на даче! Помоги!

– Еду, – ответил Егор коротко. – Не разъединяйся, слышишь?

Я опустился на пол, приложил трубку к уху и впал в странное забытье. Мне казалось, что по комнате передвигаются чьи-то размытые призрачные фигуры, кто-то входил и выходил через открытую дверь кабинета…

Ерунда, я же помню, что запер дверь. И окно тоже запер. Зря запер. Как Егор попадет в дом?

Это было последнее, что я подумал. В ворота кто-то ударил ногой, послышались громкие возбужденные голоса.

Ворота загудели и со скрипом открылись. Голос Егора кричал одновременно в саду и в телефонной трубке:

– Антон! Где ты? Ты слышишь меня?!

Я хотел сказать, что в кабинете, но сил уже не осталось. Жизнь выходила из меня, как воздух выходит из прокола в воздушном шарике.

За окном послышалась возня, сумрачный свет в комнате на мгновенье затемнился еще больше, и чей-то незнакомый голос почтительно позвал:

– Георгий Александрович! Он здесь!

В окно ударили чем-то тяжелым, на пол посыпался ледяной водопад осколков. Я слышал, как с подоконника спрыгнул какой-то человек, но не мог повернуть голову, чтобы посмотреть на него.

Послышались шаги, перед моими глазами возникли светлые кроссовки. Я с усилием повернул голову и взглянул вверх.

Егор возвышался надо мной, как олимпийский бог над простым смертным. Но его подвижное выразительное лицо было таким растерянным, что я невольно улыбнулся.

Наверное, мало кому удавалось видеть такое выражение на лице бога. А я вот сподобился.

– Антон, – позвал Егор и опустился возле меня на колени. Дотронулся до моего лица обеими руками и спросил:

– Ты ранен?

Я не мог ничего сказать. Только чувствовал, как по щекам непрерывной дорожкой бегут слезы. Я попытался их остановить, но ничего не получилось, и слезы бежали все сильней.

Слезы злости, стыда и облегчения.

А потом меня подхватили чьи-то руки, и я перестал бояться будущего. Егор позаботится, чтобы все было в порядке.