Дневник его любовницы, или Дети лета

– Больше, чем у Владимира Михалыча? – продолжала она, не слушая.

Я молчал.

– Так больше или нет?

– Загурский очень богатый человек, – ответил я через силу.

– Значит, он богаче тебя?

– Да, – признал я тихо.

Сандра пожала плечами.

– Вот видишь! – сказала она и отвернулась.

– Ты не любишь его! – почти закричал я.

Она посмотрела на мое отражение в зеркале.

– И тебя тоже не люблю, – напомнила она.

Я обхватил руками голову и принялся раскачиваться на кровати.

– Перестань, – велела Сандра. – Ты становишься скучен.

Я поймал себя на странном желании. Мне хотелось схватить ее за горло и стиснуть пальцы. Душить ее до тех пор, пока не увижу в глазах страха.

Я схожу с ума!»

17.07.05.

«Идея увезти ее из России становится навязчивой. Однако говорить на эту тему Сандра отказывается. Она не хочет слушать никаких уговоров.

– Что ты можешь мне предложить? – спросила она как-то раз. – Судьбу Анны Карениной? Благодарю, у меня другие желания. Если ты действительно меня любишь, постарайся их исполнить.

– Я сделаю все, как ты хочешь! – пообещал я.

Она подошла ко мне и положила руки на мои плечи.

– Тогда оставь эти разговоры, – сказал она вкрадчиво. – Разве тебе плохо со мной?

– Плохо, – ответил я, не успев подумать.

Брови Сандры взметнулись вверх.

– Мне плохо потому, что я могу видеть тебя лишь тайком, – поправился я. – И еще потому, что наши отношения закончатся через месяц навсегда.

– Так что же из этого? – ответила Сандра, пожимая плечами. – Все проходит, и это пройдет! Вспомни кольцо царя Давида!

Я снял ее руки со своих плеч. Она рассмеялась, быстро собралась и ушла.

Однако я не оставил попыток ее переубедить. И в своем отчаянии опустился даже до угроз.

– Я не дам тебе выйти за Загурского, – сказал я угрюмо, наблюдая за тем, как она одевается, собираясь уходить.

Сандра остановилась и подняла голову. В полутьме ее сверкающие светлые глаза выглядели зловеще.

– И что ты сделаешь? – поинтересовалась она. – Напишешь ему анонимное письмо с рассказом о наших встречах? Очень глупо с твоей стороны! Не знаю, раздумает ли он на мне жениться, но тебя он убьет, это совершенно точно!

– Я не боюсь смерти, – ответил я.

Сандра пренебрежительно повела плечом.

– Красивые слова! – бросила она. – Единственное, на что способны влюбленные мужчины.

– Не обобщай, – сказал я. Меня начинала душить тихая ярость.

Она только рассмеялась.

Я с ужасом ловлю себя на мысли, что моя любовь к Сандре все прочней переплетается с ненавистью к ней же. Иногда я мечтаю о том, чтобы увидеть ее униженной, растоптанной, потерявшей все, что она имеет сейчас: богатого жениха, незапятнанную репутацию, блестящие виды на будущее… Я мечтаю лишить ее неуязвимости, мечтаю о ее позоре так сладострастно, что сам пугаюсь этого.

А она словно чувствует это.

Она подзадоривает меня, играет с моей ненавистью, как кошка с мышкой. Ей точно нравится ходить по краю пропасти.

Недавно Сандра сделала мне подарок.

Она принесла с собой длинный футляр, отделанный тисненой кожей, и положила его на кровать.

– Что это? – спросил я.

– Это подарок, – ответила Сандра с невинным выражением лица.

Не знаю почему, но меня это известие не обрадовало. Едва дотронувшись до футляра, я уже хорошо знал, что там внутри.

– Ну, что же ты, – поторопила Сандра. – Открой!

Я поднял крышку. На зеленом бархате лежал старинный пистолет с длинным дулом.

Он был удивительно красив. Внутри отполированной деревянной рукояти мерцало глубокое темное пламя, завораживая и притягивая взгляд.

Я провел пальцем по ровной гладкой поверхности. Почему-то мне казалось, что дерево будет теплым.

Но оно оказалось холодным, словно не живым.

– Зачем мне пистолет? – спросил я Сандру.

Она наблюдала за мной с легкой усмешкой.

– Я считаю, что каждый мужчина должен иметь оружие, – ответила она.

Я пожал плечами.

– Не вижу в этом необходимости.

– А как же иначе разбираться со своими врагами?

Я тихо засмеялся.

– Милая, ты опоздала родиться, – сказал я снисходительно. – В наше время принято разбираться с врагами по-другому. Слава богу, мы не дикари.

– Ну, да, – сказала Сандра, глядя в сторону. – Гораздо проще украсть чужую невесту, чем завоевать ее в честной борьбе с другим мужчиной. Правда?

Кровь бросилась мне в лицо.

– Ты хочешь стравить нас с Загурским? – спросил я, пристально глядя на нее. – Тебе хочется, чтобы один из нас убил другого ради тебя? Тебе будет лестно прослыть роковой женщиной? А может, ты хочешь остаться богатой вдовой? Так?

Она отвела глаза и отвернулась, ничего не ответив. Я понял, что не ошибся.

– Сандра! – позвал я.

Она глянула на меня через плечо.

– Ты играешь в опасные игры, – предупредил я.

– Пусть, – ответила она, не раздумывая.

С той ночи пистолет стал ее любимой игрушкой. Иногда мне кажется, что она приходит ко мне только затем, чтобы достать из футляра тяжелое красивое оружие, любовно погладить его рукоятку, что-то прошептать над длинным черным дулом, словно оно живое и может ее слышать.

– Забери его, – сказал я однажды, не выдержав ритуала, ставшего привычным.

Сандра задумчиво погладила рукоять.

– Нет, – ответила она. – Пусть он будет у тебя.

Не знаю, что произошло в этот миг, но я вдруг ясно понял, что если она не унесет из моего дома оружие, случится что-то непоправимое. Я только не знал, произойдет это со мной или с ней. Возможно, беда случится с нами обоими.

– Унеси его отсюда, – снова попросил я.

Сандра подняла на меня насмешливый взгляд.

– Чего ты боишься? – спросила она.

– Не знаю, – ответил я. – Но я чувствую, что, если ты оставишь пистолет, случится беда.

Она рассмеялась.

– Ты же говорил, что не боишься смерти! – напомнила Сандра. На мгновение задумалась и продолжала с серьезным выражением лица.

– Знаешь, мне кажется, я смогла бы тебя полюбить, если б ты доказал мне это.

Я подошел к ней, взял руками за плечи и попытался заглянуть ей в глаза.