Дневник одинокого копирайтера, или Media Sapiens
Шрифт:
– Так усиливать надо. Одна заслонка не выдержит, значит, надо ещё одну поставить.
– Попробуйте, поставьте. Вы знаете, что бывает, когда трубу неправильно эксплуатируют?
– Ну… прорывает?
– Ага. Ванна – она же не из вечного материала сделана. Сначала намечаются точки вспухания, потом протекать начнёт, а там, глядишь, и струя забила…
– И хорошо! Отлично! Все говно и вытечет, и никакие заслонки не нужны!
– В этом весь смысл, Антон. В этом весь смысл. Ванны могут существовать только наполненные говном. Так предписано Создателем. Вероятно, когда-то жидкость, перетекающая из одной ванны в
– Странно. Опять несоответствие. У вас получается, что миром движет говно. А в нашем понимании миром движет нефть.
– Ну, разница невелика. Что нефть, что говно – продукты, так сказать, переработки. Притом нефть – всего лишь то, что вы называете нефтью. И в этом для вас нет противоречий…
– Между тем разница всё же колоссальная, вы не согласны?
– Я склонен полагать, что это тождественные определения. Вы посмотрите на, так сказать, точки вспухания. Они как раз соответствуют центрам нефтедобычи. И политтехнологии особо развиты как раз в местах, где из земли бьёт нефть. Политтехнологи туда стаями слетаются. Понимаете, о чём я?
– Как мухи на говно…
– Вот-вот. А вы говорите несоответствие. Фольклор, он просто так не рождается, Антон. Только ни нефть, ни говно идеологией быть не могут. Идеологией может быть только слово… А настоящие слова могут говорить только настоящие герои. Желательно мёртвые.
– А что же дальше?
– Дальше? Знаете, у ванны слив ещё имеется?
– Ну да, его обычно пробкой закрывают.
– Именно. Вот вам и ответ на вопрос про «дальше». Придёт Создатель и разом вытянет пробки в обеих ваннах. И начнётся новая история. В практическом плане, полагаю, наступит то, что люди именуют концом света. Но только это ещё нужно заслужить, чтобы он наступил, а то так и будете в говне плавать…
– Странно, а люди, они что, не понимают, что давно уже плавают в говне?
– Для того чтобы люди не понимали, где они плавают на самом деле, есть сантехники, о которых мы говорили вначале. Наш разговор пришёл туда, откуда начинался, Антон…
– И всё-таки они сообщаются…
– Вы прямо как Галилео Галилей. Сначала признали, потом отреклись, потом снова признали. Почему люди такие непостоянные?
– А нельзя ли точно узнать, когда вытянут пробки? И что будет с сантехниками?
– Идите спать, Антон… Одно могу сказать – если ванной не пользуются, то и сантехник не нужен.
– Эй, постойте! Я хотел спросить… то есть сказать… в общем… я… я не хочу. Мне… – Я зависаю и выпаливаю скороговоркой: – Мне не нужен такой Создатель, которому не нужны сантехники. Я НЕ ХОЧУ СЛУЖИТЬ ТОМУ, КТО ВЫТЯНЕТ ПРОБКИ, СЛЫШИТЕ? Я не верю, что этим можно что-то решить!
– Служить, Антон, можно только тому богу, в которого веришь… Но для начала нужно понять, кто он. С вами был Леонид Парфёнов и программа «Намедни. Год 2007-й» на ОРТ.
И телевизор погас.
Сказание о ледорубе
– …И только после этого на место происшествия приезжают менты, фээсбешники и настоящие машины «скорой помощи». В суматохе никто не будет разбираться, с каких станций приехали первые «скорые» и куда повезли пострадавших и убитых. Спецподразделения начнут оцеплять район, чтобы работать на месте взрыва. Они только рады будут тому, что кто-то
очистил «поляну». Даже если какая-то из наших «скорых» задержится с приёмом людей, документы проверять никто не будет, не до того. Но такого не произойдёт, наши машины подъедут сразу после того, как прогремят взрывы. В течение дня сюжет о теракте в метро непременно попадёт в новости федеральных каналов. Но уже к вечеру власти выяснят: ни в одной из московских больниц нет пострадавших. Интересно, да? Трупы на плёнке есть, а пострадавших нет. Что дальше? На следующий день состоится пресс-конференция, на которой кто-то из пресс-службы правительства начнёт рассказывать о «странности» теракта. О том, что «скорые» были непонятно чьи, что неясно, куда делись потерпевшие. Существовали ли они вообще? Скорее всего, нет – таким будет резюме официальных лиц. И это на фоне всеобщей паники, показанных видеоматериалов и визга СМИ. И нам останется сделать всего-навсего один ход. Задать выступающему простой вопрос: «Неужели вы хотите сказать, что никакого теракта не было?»Я наливаю в стакан воды, в два глотка опустошаю его, аккуратно ставлю на стол и заканчиваю речь:
– Это контрольный выстрел в голову… БАХ! – Я хлопаю в ладоши, изображая выстрел, Женя Сазонов вздрагивает и проливает на себя кофе. Это выводит всех из состояния оцепенения. Женя берёт со стола лист бумаги и неловко пытается вытереть пятно на брюках.
– Тебя рикошетом задело, что ли? – смеётся над ним Паша Берестов.
– Не смешно, я аж вздрогнул, – бубнит Женя, – аккуратней надо.
– Так это же понарошку, Женя. Это инсценировка, врубаешься? Выстрел был ненастоящим, – подначивает его Вадим. Все дружно хохочут.
– Евгений, вы слишком восприимчивы к спецэффектам, с такой тонкой душевной организацией на современном радио вам делать нечего, – продолжает цирк Гена Орлов.
– У меня костюм новый, между прочим, – Женя продолжает неистово натирать пятно листом бумаги, – кофе плохо отстирывается.
– Ты так натурально подскочил, может, тебя в статисты записать? – продолжает стебаться Гена. – А что, статистам неплохие деньги платят. Антон, сколько актёры получили за «Реальных богов»? Они, кстати, профессиональные были?
– Кстати об актёрах, – интересуется Паша, – где мы их возьмём и где будем тренировать?
– Хороший вопрос. Есть мнения? – спрашиваю я. – Они же потом должны исчезнуть.
– Надо из дальних колхозов привезти. Сказать, кино снимаем. Мы же на митинги привозим людей из селений, – предлагает Гена, – так и тут.
– И сколько они у тебя тут отвисать будут? Они же получат первые авансы и напьются. Собирай их потом по городу, – Паша кивает, – да-да, именно так и будет. Они всё всем растрезвонят ещё до акции.
– Ладно. Привезти их за день до события. Накануне построить павильон, раз пять сделать прогон. А после того как «скорые» их соберут, отправить обратно в регионы, – Генка щёлкает пальцами, – и вся любовь.
– Машины есть где взять. Останется только их под «скорые» покрасить, – говорит Вадим, записывая что-то в органайзер. – Пять штук хватит?
– Много, куда тебе пять? – спрашиваю я. – Я думаю, трёх выше крыши, а ещё одну, максимум две, под ментовские заделать. Купить «шестёрки» или что-то в этом роде. Водить их кто будет?
– Пусть наша служба безопасности выделит из своих бойцов. Они же все проверенные, – Паша опускает голову и чуть тише заканчивает: – И не делают, в общем, ни черта.
– Они же пусть и пиротехнику обеспечат, – поддерживает его Вадим.
– Каким образом будем осуществлять первый вброс материала? Случайно оказавшаяся группа или прохожий с камерой? – подхожу я к одному из самых сложных моментов.
– Случайно оказавшийся в кустах слон – рискованный ход, – рассуждает Паша. – Группу немедленно вызовут на допрос, а там, глядишь, кто и расколется. Лучше всего прохожий.