Дневник снов Симона

– Кстати, – вспомнил я. – Мне тут кое-что покоя не дает.

– Что же?

– В общем, я у университета парня видел, и сегодня он мне приснился. Кажется, я его раньше уже встречал.

– Ты же мне сам говорил, что людям снятся только те, кого они видели?

– Да, но мне хотелось бы вспомнить, где я его раньше встречал, – объяснил я.

– А он, случайно, не один из друзей Серафима? – сказал дед, глядя, как его чашка наполнялась заваркой.

– Нет, его друзей я хорошо помню.

– Значит, друг друзей.

– У Серафима их мало.

– А может быть такое, что он просто учится с тобой под одной крышей, и вы пересекались несколько раз, но ты забыл? – предположил дед.

– А вот это уже звучит правдоподобно, – согласился я и потянулся за еще одной конфетой.

Моя чашка наполнилась чаем, я сразу же отхлебнул немного и отправил конфету в рот целиком, а фантик, который от нее остался, мгновенно рассыпался в мерцающую пыль золотистого цвета, каким он и был.

– Хорошо, что от всего этого здесь не может быть кариеса, – произнес я, глядя на стол.

– И не только кариеса, – добавил дед. – Я, когда понял, что могу спокойно есть все это, был более чем рад.

– И не надоело тебе сладкое есть?

– Нет, это мой персональный рай, и из еды здесь не только сладкое.

– А я буду скоро скучать по супу, – признался я.

– Если хочешь, могу приготовить, – предложил дед.

– Спасибо, не надо, я бы предпочел съесть его в реальности, где могу себе приготовить только бутерброды.

– А в реальности ты такой же? В смысле тощий.

– Да, я не отличаюсь от себя реального, даже одежда та же, и пятна на ней, – ответил я.

– Была бы здесь твоя бабушка, она бы уже все, что сейчас на тебе надето, отправила бы в стирку.

– И я бы сидел здесь в рубашке времен вашей молодости, – добавил я.

– И мы бы ни один раз услышали от нее то, как ты на меня похож.

– Жаль, что она не смогла так застрять в моей голове, как ты.

– А мне кажется, хорошо, что она вообще не знала обо всем этом.

– Думаешь, для нее это было бы ударом?

– Сложно сказать, но ей бы точно понравилось то, что порядок здесь наводится сам, – предположил дед.

– И еще здесь не надо поливать ее растения, – добавил я.

– К тому же они здесь целы и вечны, – сказал дед и уставился на подоконник, который находился за моей спиной.

Он был заставлен горшками с фиалками, которые постоянно цвели, а сбоку стояла небольшая голубая лейка.

– Возможно, часть ее здесь все же есть, – продолжил дед и отхлебнул немного чая.

Свою бабушку я помнил хорошо, она умерла, когда мне было тринадцать, и она была полной противоположностью моего деда. Она была миниатюрной старушкой с аккуратной прической, в которой переплетались черные и седые пряди. Ее звали Вита, и она была доктором филологических наук, который привил моему деду-инженеру любовь к чтению. Она была строгой и очень пунктуальной, словно жила по графику, расписанному по часам, который никак нельзя было нарушать, что мы с дедом часто делали, опаздывая к обеду или задерживаясь в магазине. Она, конечно, не злилась из-за этого, просто делала вид, что была недовольна.

– В каком же она была бы ужасе, если бы знала, что произошло со всеми ее растениями, – произнес я, заметив, куда смотрел дед.

– Или просто ее растения решили присоединиться к ней.

– Тоже может быть, – согласился я. – Апельсин же отправился за тобой.

– Кажется, ты сейчас проснешься? – произнес дед, заметив, что мое тело стало немного прозрачным.

Я и проснулся после того, как взглянул на свою руку, которая словно таяла или испарялась. На кухне перед дедом я и испарился, а в реальности просто открыл глаза. Не знаю, почему я проснулся, было тихо, да и других раздражителей не наблюдалось. И только свет продолжал гореть, хотя к нему мое зрение сразу же привыкло. За окном было темно, а на часах был почти час, я поспал совсем недолго.

Я продолжал чувствовать странную слабость, к тому же голова немного трещала. Я поднялся, чтобы выключить свет, хотел попробовать снова погрузиться в сон, но ничего не вышло. Я просто лежал, уставившись в одну точку, пока не надоело, и я снова поднялся, но на этот раз, чтобы немного прибраться. Я помыл посуду, оставленную после своего обеда и ужина, повесил одежду в шкаф и добрался до холодильника, куда положил продукты. Зачем-то положил туда даже хлеб и в темноте наткнулся на конфеты.

Пачка была закрыта, я не заметил засечки и просто разорвал край. Сразу же мой нос почувствовал приятный сладкий запах, и я достал одну конфету. Кажется, она была зеленой, я развернул ее и отправил в рот целиком. Под тонким слоем шоколадной глазури оказалась мягкая однородная начинка с кусочками орехов. До этого момента я не ел сладкого с того дня, как был у Серафима в гостях. Я решил достать еще одну, положил пачку на полку и отправился обратно в кровать.

Уже лежа под одеялом, я съел вторую, она оказалась просто шоколадной, а синий фантик от нее упал куда-то на пол. Я жевал медленно и даже не заметил, что голова больше не болела, но заснуть все так же не получалось. Я был полон сил и решил навести порядок в ванной.

Давно надо было это сделать, особенно грязной оказалась раковина, а в ее сливе задерживалась вода. Прочистить ее было нечем, и я решил отложить это на потом и принялся собирать грязные вещи в небольшой пластиковый контейнер, вместе с которым на следующее утро отправился в прачечную, которая находилась на первом этаже.

Ночью мне так и не удалось заснуть, и чувствовал я себя немного странно, и на обычную слабость или сонливость это похоже не было. Вообще я собирался сходить к Серафиму и занять его компьютер на несколько часов или заглянуть в библиотеку, но решил ограничиться стиркой, которую вообще не планировал.

Было еще совсем рано, в прачечной кроме меня никого не было. Я занял самую крайнюю машинку, закинул в нее вещи и разместился на скамейке. В барабане вместе с водой и пеной закрутились мои вещи, их было немного. Полотенце, брюки, две толстовки и несколько пар носков.

– Надо было захватить пару тетрадей, – подумал я, понимая, что мне придется просидеть в этом небольшом помещении около двух часов.

На скамейке даже сидеть было неудобно, это была просто доска с ножками, но я каким-то образом умудрился на ней уснуть, облокотившись о стену. Мои глаза просто закрылись после нескольких минут наблюдения за барабаном стиральной машинки. И я снова оказался на кухне, где на столе продолжали стоять вазочки и кружки с еще горячим чаем. А вот Апельсина на стуле больше не было.