Дни мародёров

— А когда я смогу играть?

— Это все, что тебя интересует? — прошипела Лили так, чтобы слышал только он, и, застегнув последнюю пуговицу, решительно повернулась к нему спиной. — Сириус, будь так добр, проводи Алису в гостиную, а то она уже, кажется, спит.

— Я не сплю! — возмущенно промямлила Алиса сквозь сон.

Сириус бросил ее книгу на стол и легко вскочил с койки.

— Без проблем, — Сириус за руку вытащил недовольную Алису из кресла. — Что-что, а укладывать девушек спать я умею.

Сириус обернулся и поймал на себе любопытный взгляд Тинкер.

— Колыбельные. Я хорошо пою, — быстро сориентировался он. — Да. У меня просто превосходный голос. Всем спокойной ночи. Увидимся в гостиной, Сохатый, — бросил он напоследок Джеймсу и они ушли.

Марлин покачала головой, глядя ему вслед, и переглянулась с Крессвеллом. Мэри покосилась на дверь, за которой скрылась Лили, и пересела на кровать к Джеймсу, зачем-то поправив складки рукава на его выбитом плече.

Джеймс набрался мужества и наконец посмотрел на свою команду.

Ребята смотрели на него так, словно он лежал пластом и умирал.

Ну конечно, ловец с поврежденной рукой, да еще и перед самым решающим матчем.

Просто класс.

Джеймс перевел взгляд на Тинкер.

Она угрюмо взглянула на него в ответ из-под пышной копны волос. Тинкер не была красавицей. Типичная ирландка: круглое, как блин личико, заляпанное веснушками, небольшой строгий рот, нос кнопкой, тонкие пышные кудряшки. Вдобавок к своей сырой, некрасивой внешности бедняжка была нема от рождения, однако ее большие темно-синие глаза говорили так громко, что ее недуг совершенно забывался.

Вот и сейчас.

— Эй, — Джеймс протянул к ней левую руку. — Не грусти, Тинки, я в порядке,

Бэлл моргнула.

— Нет, в порядке. Честно.

Она затрясла головой, так что пружинки волос замотались туда-сюда.

— Обещаю, мы надерем слизеринцам зад в ноябре. Ты сегодня так замечательно отделала нашего непобедимого вратаря, думаю, с Крошкой Люси проблем не возникнет.

«Крошкой Люси» называли Люсинду Толкалот, крупную плечистую скандинавку, заменившую в прошлом году Эмму Ванити на месте капитана команды и загонщицы. Она была выше Джеймса на голову, шире, по меньшей мере, в два раза и каждый раз размахивала своей битой так, словно отбивалась от невидимых драконов.

Тинкер беззвучно засмеялась, проворно забралась к Джеймсу на постель, залезла ему под здоровую руку и обняла его за пояс. Мэри неодобрительно покосилась на нее, но не встала.

— Не за что, мышонок! — улыбнулся Джеймс и потрепал девочку по голове. — А пока будешь за главного, договорились?

— Да, это все замечательно, Поттер, — покивал Дирк. Он по-прежнему смотрел в пол, мрачный, как туча. — Это, безусловно, круто поднимает мою самооценку, но только как мы будем тренироваться без капитана?

— Самостоятельно, — сказал Джеймс, не убирая руки с головы Тинкер. — Стратегия вам известна. Думаю, дело в паре недель, а затем я снова сяду на метлу. И скажите Бенджи и Динглу, чтобы не расслаблялись, а не то я им их биты засуну в...

— Ты хотя бы приходи посмотреть! — напомнила Марлин, и Мэри тут же согласно закивала. — Я никогда себе не прощу, если мы уступим Кубок этим слизням.

Лили вернулась в Крыло с целой кипой бумаг.

Джеймс поднялся на ноги.

Лили на миг замерла, увидев, как с него соскользнули ладони Мэри, но ничего не сказала и подошла к рабочему столу Алисы.

— Ладно, мы пойдем ужинать, — Дирк протянул руку, и Тинки, перескочив через спинку кровати, спрыгнула на пол. Другой рукой он обнял за плечи Марлин. — Выздоравливай, Поттер. И поскорее.

Джеймс кивнул.

— Идем, Мэри, — Марлин остановилась, придерживая для нее дверь.

Макдональд посмотрела на Джеймса. Кажется она сейчас готова была пожертвовать Кубком ради того, чтобы они с Поттером остались наедине.

— Выздоравливай, — проникновенно попросила она, коснувшись его здорового плеча, и побежала к Марлин.

Дверь закрылась, и воцарилась тишина, нарушаемая только похрипыванием приемника.

«... выразил надежду, что под руководством нового главы Департамент положит конец восстанию оборотней на юге страны...»

Лили опиралась ладонью на стол и крутила ручку, как будто не замечая, что сбивает станции. Джеймс оглянулся на дверь и подошел к девушке.

— Эй... — он погладил ее по напряженной спине.

Она дернула плечом, сбрасывая его руку.

— Лили, перестань, — Джеймс просунул руку ей под локоть и обвил за талию, прижимая к себе.

— Отпусти.

— Не-а, — он прижался носом к теплой ямке между шеей и плечом.

— Пусти!

— Не-ет. Ну в чем дело, ты из-за Мэри так расстроилась? Перестань, ты же знаешь, что... — «я твой», — ...она в моей команде.

— Да при чем тут Мэри! — Лили резко обернулась. — Джеймс, скажи мне, почему, ну почему тебя вечно так тянет рисковать своей головой?

— Так в этом все дело? — он даже рассмеялся от облегчения, но сразу же осекся, увидев, как Лили изменилась в лице.

— Джеймс, тебе что, совсем на меня наплевать?

Он перестал улыбаться.

— Мои родители и сестра на другом конце света, и я не знаю, увижу ли их еще когда-нибудь. У меня нет других родственников, и, возможно, я тебя сейчас сильно напугаю, но у меня действительно никого нет, кроме тебя.

Ему вдруг страшно захотелось ее обнять и как следует потискать, но сначала надо было дать ей договорить.

— ... а ты то бросаешься в драку, то кувыркаешься на своей метле так, что у меня внутри все переворачивается, приходишь среди ночи весь в синяках и ссадинах, ломаешь пальцы, выбиваешь руки... и... и если ты готов рисковать своей жизнью двадцать четыре часа в сутки, и тебе все равно, что с тобой случится, то пожалей хотя бы меня! — она расстегнула и снова застегнула пуговку у него на кофте. — Я устала постоянно думать о том, с какой очередной раной ты придешь ко мне. По-твоему, мне легко было смотреть на это сегодня? — и наконец-то, хвала Мерлину, она сделала то, чего Джеймс хотел с самого начала: ласково погладила его многострадальное плечо, а потом обняла за пояс и прижалась к его груди. У Джеймса внутри заворочалось что-то теплое, большое и мурчащее. — Джим, если с тобой что-то случится, я не переживу, понимаешь? — она шмыгнула носом и вскинула на него беспомощный виноватый взгляд, а когда увидела, что Джеймс улыбается до ушей, сердито толкнула его обеими руками. — Ну ты и гад! Ты просто невозможен! Ты ужасный эгоист, Поттер! Пусти! Отпусти меня сейчас же!..

Снаружи ударил гром.

Лампы замигали, и приемник снова затрещал. В соседней комнате скрипнул отодвигаемый стул.

— Джеймс... сейчас мадам Помфри придет, — прошептала Лили, оторвавшись от Джеймса и натужно глотнув воздуха.

— Ну и что? — выдохнул он, развязывая узелок на ее повязке.

Тяжелые локоны упали ей на плечи. Он с удовольствием запустил в них пятерню, снова её поцеловал, и дальше все было как в тумане. Ее дыхание, его дыхание. Стоять стало неимоверно тяжело. Джеймс вдруг почувствовал себя очень сонным и потянул Лили за собой на больничную койку. Запустил обе лапы под юбку унылой больничной униформы...