Дни мародёров

— Да и потом, кто знает...вдруг элементы боя всплывут в вашей памяти именно в тот момент, когда вы нападете на кого-нибудь? Не хотелось бы, чтобы мои наставления сыграли против моих же учеников. Вы меня понимаете, Люпин? Вижу, что понимаете. В таком случае, дайте пройти, не стойте столбом, — она мягко отстранила его в сторону и зашагала к лесу.

— Вы мне мстите? — выпалил Ремус.

Валери остановилась. Обернулась.

— Что вы сказали?

— Это всё потому что я сломал ваш лук?

Валери недоверчиво усмехнулась, оглядывая его с ног до головы и тут Ремус понял, что его вопрос был ужасно глупым и детским.

— Идите в замок, Люпин, — сказала она наконец. Её улыбка померкла, а лицо вдруг стало холодным и очень злым. — А то простудитесь.

И она ушла, а Ремус остался стоять, один на опустевшей полянке, сжимая в кулаке лямку рюкзака.

Парни всё так же стояли у деревьев, а когда Валери скрылась за деревьями, подошли ближе.

— Не получилось, — Ремус сделал шаг назад и махнул друзьям.

— Лунатик, мы останемся с тобой, — твердо начал было Джеймс, но Ремус прервал его:

— Нет! Она права...вы действительно должны узнать всё это! — он очень надеялся, что Валери это слышит. — А то вдруг мне захочется оторвать кому-нибудь голову? Будете знать, что со мной делать!

Сириус сочувственно поморщился.

— Лунатик, да ладно тебе...

— Нет, я в порядке! Идите. У меня найдутся дела... — он подхватил свою сумку, с досадой швырнул рюкзак Валери в траву. — ...поинтереснее!

— Рем...

— Удачи! — с этими словами Ремус обернулся, в последний раз помахал друзьям, а потом, не оглядываясь, опрометью бросился в сторону замка.

Вторым уроком у него была транфсигурация, но Ремус был так зол, что у него не было желания сегодня сидеть на уроках. Вместо этого он окопался в библиотеке и пугал бедную мадам Пинс, захлопывая одну книгу за другой и складывая их в колонны. Злость на Валери подействовала на него вдохновляюще и он решил починить треклятый лук, чего бы ему это не стоило. Но, к сожалению, библиотека ничем ему не помогла, даже в запретной секции Ремус не нашел ничего полезного и только когда закрыл пятнадцатый по счету справочник «Травология сегодня», его вдруг осенило, где он может найти помощь.

В кабинете Джекилла как всегда царил хаос — его было хорошо слышно даже из коридора и когда Ремус подошел к двери и уже поднял было руку, чтобы постучать, услышал, как в кабинете что-то оглушительно бабахнуло, раздались крики, а затем — смех и звонкие голоса детей.

Неожиданно по замку прокатился литой гул колокола — оказывается, он просидел в библиотеке дольше, чем думал. Дверь, у которой он стоял, распахнулась и в коридор высыпала гурьба ребятишек. Глаза их возбужденно блестели, волосы у некоторых стояли торчком, ото всех здорово несло горелой одеждой, а одна девочка прямо на ходу пыталась погасить учебником тлеющую косичку.

— ...и не забудьте прочитать на следующий урок о заклинаниях Драконифорс и Лапифорс! — громко напоминал Джекилл, выпроваживая выводок юных магов. — И в следующий раз не берите с собой учебники! Мы будем заниматься на территории замка, так что обойдемся волшебными палочками!

Ученики радостно загомонили, многие оборачивались на ходу и махали профессору рукой:

— До свидания, профессор Джекилл!

— До свидания, сэр!

— Удачи на заклинаниях! — профессор обернулся и заметил наконец гостя.
– А, Ремус! Доброе утро! — он достал из кармана платок и снял очки, чтобы протереть их от сажи. Вокруг глаз его остались чистые круги, словно после загара и Ремус с трудом подавил улыбку. — Профессор Грей снова не пустила тебя на занятия в лес?

— Нет! Я...гхм... профессор Грей...она попросила меня...кое-что найти.

Профессор спрятал платок в карман клетчатого жилета и рассеяно вытер о него руки, внимательно глядя на Ремуса, а тот вдруг осознал, как паршиво умеет врать и покраснел.

— Я просто...проходил мимо...да, я пойду наверное.

— Ты не выпьешь со мной чаю? — внезапно спросил Джекилл.

— Ч...чаю? — растерялся Ремус.

— Да, чай, — профессор снова нацепил очки и его глаза сразу стали больше. — Один мой коллега сейчас находится в Южной Америке, нейтрализует одно очень хитрое проклятье в племени шипибо-конибо и между делом присылает мне разные вещицы, вчера вот прислал огромный пакет свежайшего чая. Знаешь, Ремус, это просто удивительный чай! Он производится там же, где и бобы «Бертти-Боттс» — ты никогда не знаешь, какие листья тебе достанутся, поэтому лучше попросить заранее. Вчера, например, мне достался чай со вкусом апельсина и это было довольно приятно, но сегодня утром — подумать только — рыбная требуха! Это было отвратительно, но в то же время невероятно, невероятно любопытно! — не переставая говорить, Джекилл увлек Ремуса за собой в кабинет.Ремус ожидал снова увидеть здесь какую-нибудь полянку, заснеженную гору или развалины старого замка, но сегодня класс выглядел совершенно обычно — если не считать дымящихся стен, запаха гари, едкой дымки, зависшей в воздухе и парочки больших круглых жаровень, стоящих на полу. Стекла книжных стеллажей мокро поблескивали, ловя отблески пламени в жаровнях, на столиках, тумбочках и полках богато сверкали золотом всевозможные магические инструменты и приборы, приятно пахло старыми книгами и деревом, едва слышно гудели чары, удерживающие от падения монументальные колонны толстых книг у стен и вокруг стола.

— Проходи, п-проходи, кха-хка, проходи, — Джекилл протолкался между столом и полками к окну, задев мимоходом какой-то столик. Золотой глобус, куча свитков и хрупкие весы с грохотом и звоном посыпались на пол, добавив ко всеобщему беспорядку облачко пыли.

— Ужасная суета с этими саламандрами, — профессор с силой дернул на себя старые рамы. Окна распахнулись и высунули на улицу темно-красные языки штор, а комната мигом вдохнула полной грудью и выдохнула на свободу весь дым. — После стольких лет всё больше начинаю ценить свои руки, — с улыбкой пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Ремуса. — Волшебная палочка всё больше надоедает.

— Вы сказали саламандрами, сэр?

— Да-да, саламандры, кстати, тоже подарок моего южноамериканского друга. Вот, взгляни, — Джекилл махнул рукой в сторону своего стола. Среди бумажных завалов стояла большая квадратная клетка и тот звук, который Ремус сначала принял за потрескивание дров в жаровнях, оказался возней маленьких оранжевых ящериц в углях и пепле. Ремус улыбнулся, склоняясь над клеткой. Одна из ящериц уставилась на него янтарными глазками и облизнулась. Вместо языка у неё изо рта высунулся огонек, словно внутри у ящерицы была зажженная спичка.

— Эти ещё совсем маленькие, — он скормил рептилии кусочек пергамента, и он сгорел у неё во рту, прямо как в костерке.

— Это верно, но стоит посадить эту кроху на жаровню и — пуф! — Джекилл драматично взмахнул палочкой. Тяжеленные пыльные талмуды по алхимии и астролябия прыгнули в ящик, очищая место для чаепития. Темно-красная столешница богато заблестела лакированным покрытием. — ...маленькая ящерица раздувается до размеров теленка и начинает плеваться в тебя огнем. Самое главное — вовремя потушить жаровню, а ученики первым делом бросаются замораживать ящерицу, а потом пугаются, когда она заползает на жаровню, тает и снова загорается. Глиссео, — пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Ремуса. — Заклинание заморозки. Третий курс.

— О... мы замораживали воду, — заметил Ремус, грея ладони о клетку.

— Вот как!

— На третьем курсе у нас преподавала профессор Литтлкок* и ей было сто лет, так что она следовала указаниям «Методике магических манипуляций» за 1925 год.

— Хм, мадам Литтлкок, помнится, она преподавала ещё у меня. Странная дама, хоть и выдающаяся волшебница... впрочем, одно другому не мешает. Чай! — опомнился Джекилл и бросился к шкафу, в поисках чайника, но едва он открыл дверцы, как вдруг оттуда на него со стоном вывалилась старая гнилая мумия. Ремус подскочил, но Джекилл торопливо захлопнул створки, как-будто прятал что-то крайне непристойное.