Дни мародёров

Джеймс молчал. Он и не думал, что эта хрень так завертится.

— Все знают, что Фабиан и Марлин спят, — с досадой проговорила Лили. — Но никто не болтает про них, потому что Фабиан не болтает об этом на каждом углу. А теперь ты выставил меня идиоткой, я поздравляю тебя.

Джеймс молчал.

— Зачем Снейп приходил к тебе в крыло? — глухо спросил он. Момент, безусловно, был неподходящий, но он ничего не мог с собой поделать. Этот вопрос грыз его уже который день. — Я видел, как он пялится на тебя. Ты что, простила его? Простила?

Лили посмотрела на Джеймса круглыми глазами.

— Джеймс, ты ревнуешь.. — у неё вырвался нервный смешок. — К Снейпу?

Они уставились друг на друга.

Джеймс моргнул, потом пренебрежительно хмыкнул, дернул плечом и сказал:

— Нет.

Лили вдруг прыснула и тут же отвернулась, поспешно закрываясь рукавом мантии.

— Чего? — Джеймс растерялся.

— Джеймс, а к Слизнорту ты меня не ревнуешь? — она посмотрела на него. Зеленые глаза так и брызгали весельем. — А то вдруг он поставит мне завтра «П», а ты и ему захочешь рассказать, как мы с тобой кувыркаемся!

— Ха-ха, Эванс, — скривился Джеймс.

— Ладно. Ты хочешь знать зачем Северус приходил ко мне?

Джеймса покоробило её «Северус», но он сдержался и кивнул.

Лили уперлась в стену спиной, подложив под неё руки.

— Он мне признался, — просто сказала она.

— В чем? — тупо спросил Джеймс. Лили устало склонила голову набок.

— В том, что спит в пижаме с утятами, Джеймс! — она опять уставилась в сторону и добавила, правда уже спокойно: — Сказал, что любит меня. Я не понимаю, чего он хотел этим добиться, но он стал таким странным после каникул. Говорил какую-то ерунду, говорил, что больше не может это скрывать, что чуть не потерял меня. Ещё сказал, что в Хогвартс скоро придет беда. И что он поможет мне, но только при условии, что я соглашусь быть с ним, — после слова прозвучали горько. — Хоть в чем-то он не изменился.

— И...что? — спросил Джеймс, когда немножко справился с желанием немедленно пойти и оторвать Снейпу его «любилку».

— Ничего, — Лили пожала плечами. — В том-то и дело. Ни-че-го, Джеймс. Я сказала ему, куда он может пойти со своими условиями, сказала, что только такие уроды как Нотт или Уоррингтон могут дружить на каких-то там условиях. Сказала почти то же самое, что два года назад, когда он... ну ты знаешь. Только два года назад я не знала, что он меня любит. А ты знал. Знал, даже когда при всех сказал, что мы с тобой кувыркались все каникулы. Просто потому, что хотел сделать кому-то больно. И неважно, что этот кто-то — Снейп. Ты захотел его ранить и тебя не остановило то, что твои слова могут ранить и меня. Точнее, нас обоих.

— Ты намекаешь на эту дуру Стимпсон? Эванс, да мне нас-рать, что она или ей подобные будут обо мне думать. К тому же, я не собирался тебя ранить. Да, теперь все знают, что у тебя был со мной секс. Хах, — Джеймс сунул одну руку в карман, а локтем другой уперся в стену у Лили за спиной. Лили невольно заулыбалась. — У тебя был секс с Джеймсом Поттером, Эванс, капитаном гриффиндорцев и школьной звездой. Не многие могут этим похвастаться, — тут он лукавил, но что поделать, ситуацию-то надо спасать.

— А у меня был секс с Лили Эванс, — тише добавил он и на секунду сам охренел от того, что это — правда. Он все ещё не мог это постичь как следует. — Самой охуенной девчонкой Хогвартса, — Джеймс провел пальцами по её шее, расстегнул верхнюю пуговицу школьной блузки. — Пусть слизеринцы треплют языками сколько им влезет. Я видел, как они пускают слюни, когда ты идешь по коридору.

— Ты ведь тоже их пускал. Даже интенсивнее, чем слизеринцы, — из-за смеха слова запрыгали у неё в груди, Лили притянула Джеймса к себе за галстук и он ткнулся лбом в её лоб.

— Ты тоже была той ещё занозой, Эванс. Я просто... — он осекся и слова «Я до жути боюсь, что ты опять влюбишься в кого-то другого» повисли в воздухе и затрещали в пламени факелов. — Я сейчас спрошу, а ты ответишь и больше мы к этому не вернемся.

Лили приподняла бровь.

— Как ты относишься к Ремусу? Почему ты сегодня села рядом с ним?

Лили вздохнула и выпустила его галстук.

— Потому что и ты, и Блэк, и Питер — просто редкие засранцы, Джеймс Поттер. А Ремус мой друг. Сколько бы вы ни ссорились, это будет так, — и видя, что Джеймс не успокоился, спросила: — Кто ещё?

— Бродяга.

Лили засмеялась.

— Джеймс, Сириус может быть и покоритель женских сердец, но я как-то раз увидела, как он вразвалку валяется на диване и шевелит большим пальцем в дырявом носке. Такое не скоро забудешь. Кто у нас ещё остался? Питер? Меня всегда заводило его пузо и жуткий запах изо рта. Близнецы? — она дурашливо скосила глаза. — Я встречаюсь с обоими по четвергам. А по пятницам — с остальной школой.

Джеймс угрюмо молчал. Лили перестала дурачиться, помолчала какое-то время и усмехнулась чему-то, вертя пуговицы на его рубашке.

— Неужели после всего, что было, ты ещё можешь в чем-то сомневаться? — насмешливо и немного грустно молвила она, а когда Джеймс вскинул на неё тяжелый взгляд, крепко стиснула его ладонь.

— Пойдем, — серьезно сказала она, отделилась от стены и потащила Джеймса за собой по коридору, попутно дергая ручки кабинетов.

Одна из дверей поддалась и отворилась с легким скрипом.

Лили толкнула её, обернулась и спиной вошла в темноту, немного улыбаясь и за руки увлекая за собой Джеймса. Джеймс вошел и захлопнул за собой дверь. Через секунду послышалась возня, а затем клацнул замок.

А черноволосый слизеринец, который все это время прятался за поворотом коридора, вцепился в волосы, опустился на корточки и несколько раз ударился спиной о стену.

====== Слизеринки и Слизеринцы ======

Слизеринки

Раздался шум смываемой воды, а затем скрипнула дверь и Патриция Стимпсон вышла из кабинки.

— Слышали новость? — она прошла к раковине, брезгливо держа руки на весу. — Поттера и эту вонючую рыжую грязнокровку поймали в больничном крыле. Они делали это прямо на больничной койке.

Лиза Нотт промолчала, смазывая маскирующим зельем россыпь прыщей на щеке, а Хлоя Гринграсс усмехнулась и величественно струсила пепел прямо на школьный пол. Она была без мантии и прислонялась спиной к стене туалета.

— Вот это наглость! — не то одобрительно, не то возмущенно протянула Розалин Боббин из своей кабинки, доставая из сумочки упаковку магловских тампонов. — И что потом?

— Откуда я знаю, что потом, наверняка оставят после уроков! — Патриция шлепнула на раковину свою дорогущую сумочку из кожи какой-то вымирающей волшебной твари и рывком открыла замок. — Они и там будут трахаться, я уверена. Сегодня за завтраком Уоррингтон и Мальсибер обсуждали размер сисек этой выскочки, а потом перешли на то, что грязнокровки орут как-то особенно, когда их трахают. Ха! — она выхватила из сумки помаду. — Кому какая разница, как они орут? Да я бы скорее удавилась, чем позволила грязнокровке дотронуться до меня.