Дни мародёров

— Так ты влез в мою спальню перед Хэллоуином?

— Нет, я просто угадал, — Сириус легко подтолкнул её, не упустив возможность цапнуть за задницу. — Сделай это и будем считать, что истории с твоим чокнутым вампиром не было.

— Иди ты, Блэк, — бросила Роксана, оглянувшись на него уже на ходу. Сириус усмехнулся, глядя ей вслед и разминая шею, и вдруг вспомнил, как все эти дни шипел на Сохатого за то, что тот втянул девчонок в их операцию.

Вот дерьмо.

Атмосфера на уроке была жутко нервная.

Остальные ученики ничего не подозревали и преспокойно зевали, списывая с доски невероятно длинную формулу трансфигурации млекопитающего. Джеймс же был как на иголках и едва слышал, что говорит Макгонагалл. Каждый его нерв был напряжен до предела и натягивался туже с каждым щелчком секундной стрелки на часах. Выполнил ли Пивз обещание? Запустил ли Хрень в центральную канализацию той ночью? Может быть они совершили ошибку, доверившись ему? Но как бы они сами пробрались туда, ведь в этот чертов узел из труб даже Хвост не пролезет.

Джеймс посмотрел на Хвоста. Тот сидел за партой справа, сопел и грыз ногти, вытаращившись на доску пустыми, слезящимися от страха глазами.

У него за спиной сидел Ремус. Он поднял глаза и они с Джеймсом посмотрели друг на друга пару секунд, прежде чем Джеймс первым повернулся к нему спиной.

Да нет, они все сделали правильно. Осечек быть не должно. Джеймс мотнул головой и постарался расслабиться, как Бродяга — этому вообще, кажется, было фиолетово, что происходит.

Лили перегнулась через парту и потыкала Джеймса в спину. Джеймс взял у неё клочок пергамента и развернул. Карикатурная девочка, веснушчатая и этим напоминающая Лили в жаркие месяцы, от души показывала ему язык.

Джеймс усмехнулся.

Он взялся за перо, накорябать рядом с девочкой злого очкарика.

И в те самые секунды, когда он начал рисовать очки,сидя в классе трансфигурации на втором этаже, пятикурсницы в женском туалете этажом выше вдруг заволновались, услышав, как странно и устрашающе вдруг застучали крышки унитазов.

— Вы слышали? Что это? — спросила одна из них, оторвавшись от зеркала, перед которым красила губы.

Её подруги озадаченно переглянулись и тут все услышали глухой рокот в трубе, тянущейся вдоль стены.

В мужском туалете на четвертом этаже малыши с первых и вторых курсов обступили унитаз, вытащив палочки. Крышка туалета тряслась, почти так же сильно, как руки первокурсников и трубы гудели так, будто у Хогвартса случился страшный запор.

Профессор Слизнорт, выходящий из учительского туалета в подземельях, замер на пороге, со свежим номером «Пророка» под мышкой и озадаченно оглядел стены — ему послышалось странное ворчание в трубах, похожее на чей-то голос.

— Кто это там? — испуганно позвал он, подступив на шажок ближе к унитазу. Тот перестал трястись и вдруг с рокотом рыгнул на профессора зельеварения водой, так что тот с девичьим писком бросился за дверь.

Хрень разбухала и разбухала в трубах, крышки унитазов тряслись, над школой зависло нечто ужасное, а Джеймс Поттер рисовал человечка с торчащими волосами и что-то беззвучно напевал себе под нос, когда доска профессора Макгонагалл вдруг затряслась и кусочки мела посыпались на пол.

Джеймс вскинул голову, Сириус со стуком поставил свой стул на четыре ножки, а Питер громко икнул.

Настал решающий миг. Джеймс достал мантию-невидимку.

— Пивз, прекрати это немедленно! — громко велела профессор, не отрываясь от доски. Она стояла спиной к классу и не заметила, как Мародеры один за другим перебежали за парты, близкие к двери. Питер неловко громыхнул стулом как раз в тот миг, когда Сириус потянулся к двери. Макгонагалл уже совсем повернулась было к ним, как вдруг случилось неожиданное: Ремус вскинул руку и спросил, да так громко, что все вздрогнули и оглянулись:

— Профессор Макгонагалл, а разве эта формула подходит только для млекопитающих? Я вот читал, что...

Макгонагалл повернулась к нему, Сириус поскорее толкнул дверь и вытолкал за неё Питера. Джеймс уходил последним и перед тем, как закрыть дверь, бросил взгляд на Лунатика, но тот смотрел на Макгонагалл.

А подумать о том, что это значило, Джеймс все равно не успел, потому что едва они вырвались из кабинета и понеслись к кабинету Филча, двухминутная тряска унитазных крышек достигла апогея и все школьные туалеты, выдержав драматичную паузу, взорвались дружным гейзером. Студентки разных курсов, случайно оказавшиеся в туалетах с визгом разбегались, закрывая головы сумками, студенты нечеловеческими воплями и отборной руганью выбегали из туалетов, вода била в потолки и затапливала пол, а унитазы все взрывались и взрывались.

— Мерлин всемогущий, что ещё там произошло?! — Макгонагалл схватилась за сердце, услышав оглушительный «БУМ!» по всем этажам сразу.

И не успела она произнести эти слова, как наверху прямо над её кабинетом что-то опять бахнуло и весь класс переполошился. Макгонагалл схватилась за край стола. На миг всё затихло, если не считать топота и криков из коридора, а затем вдруг раздался ещё один «БУ-БУМ!». А сразу вслед за ним — рев живого и, очевидно, очень большого существа.

Класс запаниковал.

— Всем успокоиться! Без паники, без паники, сохраняйте спокойствие, не толпитесь! Все в большой зал, слышали меня? — Макгонагалл торопливо направлялась к двери, на ходу вынимая палочку.. — Должно быть опять горный тролль, — проговорила она сама себе под нос, идя так быстро, что её шляпка подскакивала на седеющих буклях. — Всем построиться и идти за мной! — бросила она на бегу. — И никаких криков и беготни! — припечатала профессор трансфигурации, наградив класс таким взглядом, что стало ясно — любого нарушителя она лично скормит «троллю».

Когда ученики высыпали в коридор, прибавившись к той толпе, которая там уже была, стало ясно, что вызвало такую панику.

По коридору двигалось нечто огромное, футов пятнадцать высотой, склизкое и мерзкое, похожее на комок мокрой глины на двух ногах. Существо беспорядочно махало руками, ударяясь о стены, они разлетались брызгами отменно вонючей и жирной субстанции, что не мешало им тут же отрастать вновь. Вместо головы у него был шар, в котором то и дело появлялся разрез, из которого и доносился рев — больше похожий на гул засоренной трубы. Колыхаясь как желе, Хрень неуклюже качалась и упрямо топала по коридору в сторону главной лестницы — ей явно хотелось вырваться на свободу и побежать к озеру, она ревела, страдала и ужасно воняла канализацией.

С горем пополам Хрень вывалилась в холл и теперь рвалась к воротам, которые вел к клоаке. Одни ученики с криками и визгом разбегались перед ней, те, что похрабрее пытались зачаровать её или просто дотронуться до её ноги. Один из братьев Пруэтт решил показать всем свою львиную удаль и пальнул в огромное пузо Хрени какими-то чарами, за что Хрень облевала его канализационной водой с примесью ещё какое-то дряни. Толпа с дружным «и-и-иу!» хлынула в стороны.

Воспользовавшись паникой, Лили отделилась от класса, поминутно оглядываясь на шляпу Макгонагалл, стремительно плывущую над толпой, нырнула в боковой проход и опрометью бросилась к лестницам, ведущим в подземелье. Пока ученики орали и носились по затопленным коридорам как бешеные кролики, Лили пробралась в брошенный Слизнортом класс. По пути ей встретились какие-то не в меру подозрительные слизеринки со старших курсов, которых возмутило её присутствие здесь в такой момент. Лили немножко злоупотребила полномочиями старосты и тоном профессора Макгонагалл велела девчонкам спрятаться в спальнях, потому что в школе тролль. Когда девчонки с визгами бросились в спальни, она бочком протиснулась в кабинет. Профессор так спешил, что даже не подумал запереть дверь. На партах пыхтели котлы, проигрыватель подавился пластинкой и заикался. Оглядываясь на дверь, за которой все ещё бегали студенты, Лили Эванс влезла в шкафчик профессора Слизнорта и, после недолгих аккуратных поисков нашла-таки наконец пузырек с Оборотным зельем. Его было совсем немного, но двоим на час хватит. В приливе вдохновения Лили затолкала кражу в лифчик, потом спешно закрыла шкафчик, привела одежду в порядок и чинно вышла из кабинета, сцепив руки в замок.