До новых снов с тобой...

Сальваторе коснулся ее губ своими, но как только девушка хотела было ответить – тут же отстранился. Улыбнувшись, он поцеловал ее в шею, ключицы… Цыганка откинула голову, предоставляя больший доступ.

А в отдалении он снова услышал цыганские напевы, что означало только одно – он живет и пьет жизнь большими глотками, как виски…

Его язык коснулся ее соска и тут же послышался тихий стон. Мужчина крепко держал ее за талию, припадая возле груди желанной любовницы. Еще секунды и его рука проникает под ткань белья, а пальцы медленно входят внутрь влагалища. Шатенка впивается руками в плечи мужчины, а потом целует его страстно, стремясь показать, насколько ей с ним хорошо и незабываемо.

– Сколько?

– Зачем тебе это? – спросила она и издала громкий стон. Ему нравились ее крики. Никто их не услышит здесь.

– Ответь. Сколько?

Шатенка вновь дарит страстный поцелуй, а потом изящный стон.

– Три…

– Расскажи мне о них. Как было в первый раз?

Зачем ему это – она не понимала. Девушка тяжело дышала, стараясь совладать с этим бешенным контрастом ощущений.

– Больно. Он остановился.

Деймон выругался. Видимо, ему до сих пор не нравилась первая любовь своей дочери. Девушка же только сейчас серьезно призадумалась: а кто, в сущности, был первым человеком, который позволил увидеть всю красоту мира?

– Второй и третий? – продолжал Деймон свою пытку.

Царапина на спине, которые она ему подарила во время их бурного общения, все еще болели. И цыганка оставила новые. На плечах. Мужчина сам стал возбуждаться от девушки, которая разрывается в стонах, тяжело дышит и оставляет кровавые отметины на его коже.

– Нормально.

– Ты кончила?

– Деймон! – вышло бы возмущенно, если бы не выкрик, сорвавшийся с уст сей особы.

– Ответь.

– Да! Да! Да! – прямо как утром.

Мужчина остановился и, не церемонясь, тут же впился в губы девушки. Елена ответила ему со всей рьяностью и страстью.

Одной ночи для забытия слишком мало. Еще один день и тогда, может, будет достаточно; может, собравшись с силами, он сумеет уехать от нее куда-нибудь подальше. Завтра он проведет с ней еще один день. Еще один!

– Пошли в спальню? – прошептала она, приблизившись к его губам. – Или прям здесь? И не говори, что ты не хочешь этого.

Мужчина усмехнулся и, взяв ее за руку, повел в сторону дома. Девушка покорно следовала за ним, сжимая его руку как можно сильнее. И ей нравилась эта близость.

Они смотрели фильм по видику. Вернее, пытались смотреть, так как все время либо целовались, либо отдавались ласкам… Потом они пытались поужинать… Но все вышло из-под контроля и, забыв напрочь обо всем, что существует в этом мире, они с улыбками на устах пошли в спальню… И там притяжения не стало, границы стерлись, правила нарушились…

А сердце бьет как бешенное, напоминая о том, что они живы, что они желают любить и быть любимыми, а струны души создают приятную мелодию.

Он искал пристанище! Искал дом, где сможет отдыхать душой и телом. И он нашел его. Здесь он улыбается, здесь он дышит, любит, чувствует... Здесь он не страдает апатией, депрессией и бессонницей.

Жизнь! Животрепещущая энергия распространяется по венам, которые ведут к сердцу, заставляя его биться все чаще и чаще.

====== Глава 34. Поющие в терновнике. ======

– Как прошла репетиция?

– Превосходно, – она впилась в его губы, и каково было ее счастье, когда он ответил на ее поцелуй.

– Садись. Нам пора.

Девушка подарила ему улыбку, а потом села в автомобиль, и через несколько мгновений машина уже стремительно мчалась к дикому пляжу Майами, где народу было меньше всего. Дорога займет продолжительное время, но оно того стоит.

Елена сегодня была в своем прежнем амплуа. Деймон соскучился по ее цыганским нарядам, звону многочисленных браслетов… Девушка сделала музыку громче. Деймон улыбался, пока цыганка припадала возле него, то нежно обнимая, то целуя в шею.

Море и небо были окрашены в золотисто-алые цвета заходящего солнца. Белый шар солнца стремился к линии горизонта, а черные крылья бакланов и чаек завершили такой чудесный пейзаж. Девушка во все глаза смотрела на столь алый и прелестный пейзаж. Она тоже впервые видела такой закат, впервые ощущала счастье и охватывала весь обзор, который могла только охватить.

Когда они остановились возле самого берега, шатенка на всю врубила музыку и, открыв дверь, помчалась к волнам. Они, подобно детям, то отбегали, то вновь касались ног, избавляя от тяжелых оков будничности и рутины. Шатенка сейчас вновь соединилась с природой, как тогда, когда гуляла возле озера и была по уши влюблена в Тайлера.

Мужчина вышел из автомобиля и следил за тем, как Гилберт завороженно смотрит на линию горизонта. И если раньше они оба смотрели в пустоту, то теперь, вглядываясь в бесконечность бездонного ало-яркого моря, желали увидеть свое будущее, но не хотели знать, сколько именно продлится это счастье.

Музыка была не такой громкой, казалось, что шум моря здесь был красивее любой музыки. Но голос исполнителя, который так мелодично напевал, заставлял забывать обо все этом. Под ногами ощущался теплый песок, на губах – соленый привкус волн от прилива. Крики чаек были фоном к музыке этой природы. Вообще весь мир был наполнен какой-то гармонией и неким умиротворением.

Девушка, вернувшись на берег, подошла к мужчине. Она была так красива в своем наряде, в этой длинной цыганской юбке из тонкой шифоновой ткани. Топ оголял плечи, живот, талию и поясницу. Девушка улыбалась и светилась от счастья. И если раньше она чувствовала холод, исходящий от Деймона, то сейчас он сменился теплом.

Странно и немного неловко ощущать те моменты, когда не находишь нужных слов. Может быть, они и не нужны?

Девушка сняла обувь, и Сальваторе почему-то последовал ее примеру. Девушка схватила его за руку и потащила к морю. Сальваторе вначале упирался, поскольку ему не очень хотелось мокнуть, но как сопротивляться желаниям той, которая научилась не просто жить, но улыбаться и любоваться красотами этого магического, странного городка?

Теплая-теплая вода касалась кожи, а само море будто шептало: «Я залечу все твои раны». Девушка отпустила руку и со смехом пошла вглубь моря.

– Ты не умеешь плавать! – прокричал он, вспоминая их поездку на катере вместе с Зальцманом. Но цыганка ничего не ответила. Она со смехом принимала удары волн, со смехом что-то тарабанила на своем языке, чего не делала тоже давно.

Браво, Деймон! Тебе удалось снять с нее эту фарфоровую маску.

Браво, Елена! Тебе удалось снять маску с Сальваторе, которая была соткана из цинизма, апатии и безразличия ко всему сущему.

Гилберт почувствовала его руки на своей талии и от неожиданности вздрогнула. Шатенка обернулась и тут же растворилась без остатка в этих голубых бездонных глазах. Казалось, что весь мир просто перестал существовать, и осталось только это море, это солнце и он… Сальваторе оглядел Елену, с которой стекали соленые капли воды. Она, цыганка от природы, вечно непокорная, своенравная и мелодичная прониклась к нему и сделалась естественной. Даже с Тайлером она до конца не открылось.