Добро пожаловать в Детройт

Видимо, обещание принести её оружие становится последним, перевесившим чашу весов, аргументом.

— Хорошо, иди — она убирает руку, задумчиво облизывает губы и оборачивается на Вика. — И где еда?

В её голосе я с облегчением узнаю ту самую Лару, которая вышла вчера вечером из моей квартиры.

Почти бегом я вылетаю из клиники, падаю на переднее сиденье и машу рукой в сторону участка. Когда мы через восемь минут приезжаем на парковку, я прошу Шарпа забрать кофр и сунуть под мой стол в кабинете, а сам взбегаю по ступеням, приложив ладонь к сканеру, протискиваюсь между сегодня слишком медленно открывающихся створок и быстрым шагом, переводя дыхание, иду к лифту. Быстрее было бы по лестнице, но, заходя в кабинет к шефу, я не должен выглядеть, как запыхавшийся стажер.

Дверь в кабинет Джеймса приоткрыта и, идя по совершенно пустому (с чего бы?) коридору, я уже на подходе слышу, что там не только комиссар Эванс, а еще и Уилл Канейро-младший, наш мэр и Ма Тонг, в дополнительных представлениях не нуждающийся.

Разговор шел в ключе «Что вы собираетесь сделать для обеспечения порядка...». Вопросы задавал Ма Тонг,отвечал почему-то мэр, а Эванс пытался отпускать какие-то саркастичные комментарии.

Постучав по створке костяшками для соблюдения вежливости, я потянул её на себя и, игнорируя всех присутствующих, посмотрел на Джеймса.

— Разрешите войти, сэр?

Краем глаза я вижу, как Эванс корчит рожу. Да, ты тут на птичьих правах даже по полицейскому уставу. Ты тут гость, а не Джеймс.

— Входите, детектив Ливану.

— Что-то вы не торопились выполнять приказ, — все-таки открывает пасть комиссар, закладывая пальцы за ремень и смотря на меня снизу вверх.

— Сэр? — Я захожу в кабинет, закрываю за собой дверь и, задержавшись взглядом на каждом из присутствующих, останавливаюсь у дверей, ставя ноги на ширину плеч и кладя обе ладони на поясницу, левую под правую. Все те немногие разы, что я пересекался с комиссаром, я заметил, что его ужасно раздражает военная выправка, хотя он и старается этого не показывать. Так что сейчас я не собирался отказывать себе в удовольствии немного позлить его, тем более – при свидетелях.

— Вам был дан приказ явиться в участок более тридцати минут назад! Где вы шлялись?

— Детектив Ливану, мое задание выполнено? — Мягким, спокойным голосом, почти сразу за Эвансом вдруг спрашивает Ма Тонг. Я поворачиваю голову в его сторону, встречаясь взглядом с интерполовцем и понимаю, что ему весело. На столько, на сколько вообще возможно в этой ситуации.

— Да, сэр.

— Агент в безопасности?

Он уже и про это знает? Хотя чему я удивляюсь.

— Да, сэр.

— Уважаемый, вам не кажется, что вы превышаете свои полномочия? — Эванс пытается говорить спокойно, но дается ему это с трудом.

— Нет, не кажется, — Ма Тонг переводит на него взгляд, а я снова смотрю прямо, на Джеймса, который сидит с совершенно серьезным лицом. — Как вам известно, комиссар, я наделен полномочиями при необходимости взять в подчинение любую полицейскую единицу, или единицы, если того требует исключительность ситуации.

— Если того требует ситуация. Сейчас такой необходимости не было! Детектив Ливану, используя служебный транспорт и неустановленных лиц, предположительно, из этого же участка, осуществил вмешательство в процесс... Задержания! На территории другого участка, без соответствующего на то запроса с их стороны. Убил ценного свидетеля. После чего – скрылся...

Я, чувствуя, как во мне начинает закипать все, что накопилось за последние пару дней, очень крепко сжимаю челюсти, стараясь не издать ни звука.

Ценного свидетеля я убил, значит, да? Процесс задержания там шел, ага...

— Я так и не услышал, кого вы пытались задержать, кто пытался это задержание осуществить, и кого именно вы считаете ценным свидетелем. Объясните, Эванс.

— У вас есть право пользоваться сотрудниками. Но не право лезть в неподконтрольные вам операции, сэр. Хотите узнать подробности, оформите соответствующие документы. А пока что...

— Да! Самое время обсудить, как мы наградим героя нашего города! — Уилл Канейро, про которого все забыли, озаряет сияющей улыбкой кабинет и подмигивает мне.

— Господин мэр, вы меня плохо слушали? Он совершил преступление и должен понести наказание!

— Преступление? Первый раз слышу, Эванс. Ни мне, ни господину Ма Тонгу вы так и не сказали, в чем оно заключается, — сияющая улыбка мэра превращается в акулий оскал. — А мне же, в свою очередь, известно, что детектив Ливану в составе малой мобильной группы, рисковал своей жизнью, выводя на первый этаж дестабилизированного аугментированного, чьи действия однозначно оцениваются, как враждебные, благодаря частично восстановленным с камер отеля данным, на которых видно, как этот э-э-э... Объект нападает на группу охранников в отеле. Учитывая, что действия детектива привели к рассеиванию внимания противника, уничтожению основной его боевой единицы и проведению эвакуационных работ с верхних этажей, считаю, что необходимо приставить его к MPD. Если я верно помню, то вам их уже две полагается за последнюю неделю: за клуб и теперь за отель. Не думали открыть частное охранное агентство, когда выйдите на пенсию? — Уилл опять поворачивается ко мне, принимая чуть менее расслабленную позу в кресле и подпирая голову кулаком.

— Детективное тогда уж, сэр, — позволяю себе поправить мэра.

Дверь за моей спиной шевелится, я отхожу в сторону и в кабинет, так же постучавшись, заходит Шарп.

— Прошу прощения, сэр. Антикорпоративные демонстрации добрались до нашего района, только что угомонили их, сэр.

— Все в порядке, лейтенант Маклоуски, — благосклонно кивает Джеймс и мой друг проходит дальше в кабинет, вставая неподалеку от меня, но чуть впереди.

— Нет, не в порядке, капитан Рей. Лейтенант, будьте любезны, выгрузите мне путевой лист с машины, на которой вы приехали! — Эванс краснеет от гнева.

— Я не могу, сэр, — отвечает с небольшой задержкой Шарп.

— И почему же? — комиссар смотрит на меня, потом на Шарпа и, наконец, на Джеймса с видом победителя.

— Потому что я не был за рулем, сэр. Эта машина не числится на мне, и у меня нет доступа к его путевому листу, сэр. Мне найти водителя и выгрузить для вас путевой лист, сэр?

Испытываю гордость за друга, хотя он уже много лет как уже не мой стажер.

— Нет, лейтенант. Это не требуется. Однако, Джеймс, у меня есть еще вопрос.

— Конечно, комиссар. Чем я могу помочь?

— Почему вы позволяете себе нарушать трудовое законодательство и отзывать сотрудника из предпенсионного отпуска? Я видел его характеристику от штатного психотерапевта, он уже практически не годен для несения службы. Хотите жертв среди гражданских, когда нестабильному копу сорвет голову?

Я понимаю, что сейчас комиссар как нельзя близок к правде. А и правда, чего стоит мне пристрелить эту мразь прямо тут? Три из четырех свидетелей убийства точно не будут выступать в суде. Мэр... Ну, учитывая, что он хотел через Джеймса засадить Эванса в тюрьму, думаю, тоже не будет проблемой. Куда только тело прятать? Хм...

Шарп вдруг начинает кашлять и, наклонившись, делает один шаг вперед, тут же выпрямляясь и напрочь перекрывая мне низкорослого Эванса.

— Прошу прощения. Надышался дыма на демонстрации, — поясняет он с самым серьезным лицом, когда на нем скрещиваются взгляды всех присутствующих.

— Отвечая на ваш вопрос, сэр, вы явно видели не последнюю характеристику. Доктор Ульям Сэмюел Кингсли предоставил мне дополнительное заключение на основе опросов коллег и анализа действий детектива внутри участка, зафиксированных камерами. Подробно вы можете ознакомиться с ним в его личном деле, но, говоря кратко, детектив Ливану демонстрирует впечатляющие...