Добродетель грешника

— Пойдем, я приготовлю кофе или налью нам вина. Что захочешь, — говорит Элоиза, когда открывается дверь.

— Спасибо. — Я натянуто улыбаюсь ей, выходя вслед за ней из машины и заходя в дом. — У тебя прекрасный дом, — вежливо говорю я, пытаясь отвлечься от мыслей о том, что здесь живет еще одна мафиозная семья. Иван может ворваться в дом в любой момент. Если он сказал, что приедет, значит, так и будет. Я знаю это. Я мысленно напоминаю себе о том, что он приедет. Хотя один человек против целой армии, которая есть у семьи Де Беллис, не сможет меня вытащить, если они захотят меня удержать.

Марсель не такой. Я знаю его. Он не такой. Он приедет сюда и отвезет меня обратно в мой дом. Я просто должна продолжать повторять это в своей голове.

Я плетусь за Элоизой, пока мы не оказываемся на кухне.

— Присаживайся. Я сейчас вернусь, — говорит она, сцепив руки вместе. Я не упускаю то, как они слегка дрожат. Она старается выглядеть храброй, но с ней не все в порядке.

Но я не упрекаю ее в этом. Вместо этого я сажусь за кухонную стойку и смотрю ей вслед. Пока звук открывающейся двери не заставляет меня обернуться. Через секунду в комнату входит Вин, парень, которого я встретила на улице, когда была здесь в прошлый раз.

— Ты вернулась, — говорит он.

— Не по своей воле, — парирую я.

Он вздергивает брови и опускает взгляд туда, где мои ногти царапают предплечье.

— Ты в порядке? — Спрашивает он меня.

В порядке ли я? Нет, я не в порядке.

— Я не любитель попадать в ловушку, — говорю я ему.

— Я слышал, что произошло. В клубе. Ты ведь не пострадала, правда?

— Нет. — Качаю я головой.

— У меня есть кое-что, что может помочь, если захочешь, — говорит он.

— Помочь с чем?

— Справиться с беспокойством, страхом. — Вин пожимает плечами. — Я понимаю. Мне тоже не нравится быть в ловушке.

— Что у тебя есть?

— Выйдем на улицу. — Он выходит за дверь. И я, не знаю почему, выхожу вслед за ним. В этом парне есть что-то такое, что просто манит меня. Это странно. Я его не знаю, но чувствую, будто знаю.

Вин достает из-за уха косяк и раскуривает его, делая пару затяжек, после чего передает его мне. Мои глаза расширяются. Я никогда в жизни ничего не курила.

— Это то, что у тебя есть?

— Не осуждай, пока не попробуешь. Поверь мне, это поможет, — говорит он, помахивая косяком перед моим лицом.

Я забираю его у него.

— Если Марсель спросит, я тебе его не давал, — говорит Вин, когда я подношу свернутый кончик ко рту и вдыхаю.

Мои легкие наполняются дымом, после чего я откашливаюсь.

— Ты ведь раньше этого не делала, правда? — Смеется Вин.

— Нет, — говорю я, задыхаясь, и пытаясь прийти в себя после приступа удушья.

— Черт. — Вин качает головой. — Ну, поблагодаришь меня позже. — Вин садится, прислонившись спиной к стене.

Следуя его примеру, я опускаюсь ниже и снова подношу косяк ко рту, вдыхая на этот раз чуть меньше. Мне удается сделать затяжку, не выкашляв все легкое целиком.

Вин выхватывает косяк из моих пальцев.

— Отдай, пока не покончила с собой и не стала причиной моей кончины.

— Как мое самоубийство приведет к твоей кончине? — Спрашиваю я его. Я уже чувствую, как напряжение из моего тела начинает уходить.

— Мой брат любит тебя. Если ты умрешь из-за того, что накурилась, тогда он убьет меня, — говорит Вин.

— А, нет, не любит. — Марсель не любит меня. Правда?

— Живи в отрицании, если хочешь, но это правда. Если бы он не любил, тебя бы не было в этом доме.

Я смотрю на безукоризненно ухоженные сады, и мир вокруг меня внезапно становится более… прекрасным.

— Ты любишь торт? — Спрашиваю я Вина, как только эта идея приходит мне в голову.

— О боже, ты одна из тех обкуренных, — стонет Вин. — Пойдем, я найду тебе торт. — Он поднимается на ноги, опираясь на стену, и протягивает мне руку.

— Спасибо. Думаешь, мы сможем заказать шоколадный торт? — Спрашиваю я.

— Возможно. — Улыбается он, поднимая меня на ноги, а затем отпускает мою руку. Я следую за ним обратно в дом и на кухню.

— О Господи, Вин, скажи мне, что ты не накурил ее. — Вздыхает Элоиза, как только видит меня.

— У нее был стресс. Я помог ей. — Пожимает плечами Вин. — Не делай из мухи слона, Эл.

— Мне и не придется, — говорит Элоиза. — Потому что это сделает твой брат. Марсель будет в бешенстве.

— Марсель симпатичный. — Улыбаюсь я, опускаясь на стул, и мои губы кривятся, когда я добавляю: — Он мне нравится.

Глава 27

Я облажался. Мне следовало догадаться, что не стоит запихивать Зои в машину и отправлять ее домой с людьми, которых она ни хрена не знает. Конечно, в такой ситуации она взбесится. Я не думал. Я просто действовал, сосредоточившись на том, чтобы доставить ее в безопасное место и преследовать долбаных придурков, которые, похоже, не прочь устроить стрельбу в любом помещении, где она находится.

Однако, когда я услышал страх в ее голосе, моей единственной мыслью было добраться до нее. Я должен был сесть с ней в ту машину.

Проходя по дому, я слышу их голоса на кухне.

— Марсель симпатичный. — Говорит Зои странным шепотом. — Он мне нравится.

Я улыбаюсь ее словам и иду на звук. Мне требуется две гребаные секунды, чтобы, глядя на нее и ее налитые кровью глаза, понять, почему она сидит здесь с выражением удивления и умиротворения на лице. Гребаный Вин.

— Какого хрена? — Спрашиваю я.

— Марсель. Это ты. — Зои спрыгивает со стола, на который, похоже, забралась, и бежит ко мне. Я обвиваю ее руками, пока ее ладони блуждают по моему лицу. — Я волновалась за тебя, — говорит она.

— Волновалась? Тебе не нужно волноваться за меня, детка. — Я наклоняюсь и целую ее в лоб.

— Ммм, нужно. Потому что ты мне нравишься, а значит, я должна волноваться, — говорит она мне. — О, торт! Ты принес торт? — Зои смотрит на меня с надеждой, мерцающей в ее глазах.

Я поворачиваюсь к младшему брату.