Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Дочь друга. Ненужные чувства
Шрифт:

– Хорошо, – тут же начинает обуваться обратно, и я вдруг понимаю, что куртки у нее нет, и вообще она тут заблудиться может, территория комплекса большая, все подъезды одинаковые, а магазин с другой стороны.

– Вот, – снимаю с вешалки свою куртку и даю ей, начиная тоже обуваться.

– А вы? Со мной пойдете?

– С тобой.

– Тогда куртка вам нужна.

– Надевай, Катя. Я к морозам стойкий.

Она хмурится, но куртку на хрупкие плечи натягивает.

– Смешно выгляжу? – видимо, замечает мою улыбку.

– Немного.

– Может, оставим? Чтобы потом не судачили.

Тут, Катя, всем по х… по боку, в чем ты зайдешь в магазин. Даже не посмотрят.

– Вы можете материться, – неожиданно говорит она. – Я от папы наслушалась, сама иногда… но вы же слышали в кабинете. Я не часто, – поспешно оправдывается, – но проскальзывает, никак не могу отучиться.

– Я тоже отучаюсь.

– Да?

Нет, но ей знать необязательно. Хирургу мат из лексикона убрать никак не получится, потому что, когда у пациента внезапно хлещет кровь оттуда, откуда не должна была, “еб твою мать” не скажешь.

– Будем вместе тогда.

– Ага.

– Я много болтаю, да?

– Сейчас болтай, чтобы я в лифте не уснул.

Как только даю ей разрешение – замолкает. Едет тихо, снова все с восхищением рассматривая. Интересно, сколько ей понадобится времени, чтобы привыкнуть? Неделя-две, или она так и уедет из столицы, восхищаясь ее величием?

Так наблюдать за ней интересно. Мы тут всё воспринимаем как данность. Есть, и пофиг, но когда видишь, как у другого вызывают восторг обычные вещи, невольно задумываешься, как быстро течет твоя жизнь, а главное, куда именно.

Вообще, я о такой херне не задумываюсь, потому что некогда. На сменах у нас не то чтобы завал, но иногда так заебываешься, что, вот как сегодня, твою сонную тушу везет таксист, а дома отсыпаешься, жрешь, берешь полдня на нихеранеделание – и снова на работу.

– Вы сказали, магазин рядом, – замечает Катя, когда идем мы по улице уже прилично.

– А что, нет?

– Тут целый район нашего города, а людей… – она замолкает, вскидывая голову наверх, – даже больше, наверное, живет.

– Муравейник, – пожимаю плечами.

– Я… не это сказать хотела, – оправдывается. – Но ваше определение подходит.

Надо бы ее на “ты” перевести, все же она хоть и молоденькая, но не настолько, чтобы ко мне на “вы” обращаться. Хотя, скорее, это я не настолько старый, но почему-то не спешу. Есть в ее обращении ко мне что-то… особенное. Но это, вероятнее, из-за тяжелой смены. Я едва понимаю, как мы вообще до магазина доходим, ноги несут сами.

– Я бы не нашла сама магазин, – сетует. – Или нашла бы, но назад не вернулась, тут все такое… большое и одинаковое. А я даже номер квартиры не посмотрела.

Я вдруг вспоминаю работу в отделении у них в городишке. Небольшая клиника, пара крупных магазинов, в которых я был пару раз, потому что расположены они едва ли не за городом. Там было непривычно, но мне, тогда еще сопливому пацану, очень уж хотелось выслужиться перед начальством и показать отцу, что в медицинский я пошел не из прихоти, а по званию. Еще бы он в это верил!

– А вы что любите на ужин? Или на завтрак, если ужинать не будете?

– Что под руку подвернется. Иногда в кафе спускаюсь, тут есть, но уже закрыто.

– Сырники будете?

Или яичницу могу сделать. С помидорами.

– Бери что хочешь, – протягиваю ей карту.

Мог бы и сам расплатиться, учитывая, что я собрался ходить с ней, но подумалось, что так она будет чувствовать себя свободней, но Катя карту не берет. Руки за спину прячет, отчего куртка сползает с одного плеча и вот-вот съедет на пол. Поправляю на ней пуховик, забираю карту под ее пояснения:

– Вы это… сами лучше заплатите. И будете говорить мне, что можно брать, чтобы я… лишнего не взяла.

– Я же сказал – что хочешь.

Она поджимает губы, но кивает. Чувствую, что не сработает, поэтому стараюсь максимально включиться в реальность.

Заходим. Катенька осматривается. Я ловлю едва ли не каждую ее эмоцию. Удивление, больше похожее на шок, ступор, страх.

– Идем, – беру ее за рукав и веду в зал, потому что сзади заходят люди. – И быстро, Катя… Я правда очень устал. Не до магазинов.

– Ясно.

Она ускоряется, ходит между прилавков, в прихваченную на входе корзинку добавляет хлеб, молоко, берет яйца, смотрит на меня.

– У вас совсем ничего нет? Или, может…

– Яйца, Катя, у меня есть, но в качестве ингредиентов они не подойдут.

– А… Ох…

Она заливается краской, а я начинаю жалеть, что такое ляпнул. Забываюсь, что не среди друзей, не с хирургами и медсестрами, которые к разным шуткам привыкли.

– Прости. Неудачно пошутил.

– Нет-нет, вы можете, – быстро тараторит, опустив взгляд в пол. – Я с папой наслушалась.

Уверен, что да. Я Диму помню плохо. Знаю, что человек он хороший, справедливый, хоть и местами резкий. С выражениями не церемонился, рубил правду-матку. Жаль, что его больше нет. И что убили, не удивлен, он всегда лез вперед, даже тогда, когда стоило бы промолчать.

Тему с яйцами благополучно заминаем, но ставлю себе в голове пометку “без пошлостей”, иначе доведу девчонку до скачков артериального давления.

Дальше в корзинку летят спагетти, сметана, овощи. Мимо стеллажа с кофе Катя идет медленно, но ничего не берет. А у витрины с тортами удивленно тормозит, но тоже… идет дальше. Уже у кассы прошу ее подождать и возвращаюсь в кондитерский отдел.

Хрен знает зачем, но беру торт и пирожные в корзинках, прихватываю пару стиков кофе и возвращаюсь на кассу, где Катя как раз раскладывает товар на ленту и при этом посматривает в зал. Наткнувшись на меня, с облегчением выдыхает.

– А говорили, не хотите есть, – с улыбкой выдает Катя, когда заходим в квартиру. – Торт купили вот.

– Я не себе.

Разуваюсь, забираю у нее свою куртку, отправляю на вешалку и забираю пакеты, унося их на кухню.

– Кирилл… – Катя в нерешительности останавливается в дверях. – А вы… не один живете? – спрашивает, глядя на кружку на столе с надписью “Соня”.

Глава 4

Катя

Утром наворачиваю круги по незнакомой кухне, раздумывая над тем, будет ли это удобно – зайти в комнату к малознакомому мужчине и разбудить его, чтобы узнать, где взять дополнительный комплект ключей.

Поделиться с друзьями: