Дочь друга. Ненужные чувства

– И что?

– А то… Готовишь ты вкусно. Вот на повара бы шла.

Мне становится обидно. Стыд отходит на второй план. Я плюхаюсь на стул напротив и обреченно смотрю на поедающего мои оладьи Кирилла. Не сомневаюсь теперь, что он отцу позвонит и обо всем расскажет. Совместно отправят меня в кулинарный борщи варить. А там можно замуж и детей. И все. Жизнь закончилась, а я карьеру хочу, чтобы имя мое знали.

– Ну, чего раскисла? – хмыкает. – Молчать будешь? Даже не попытаешься отстоять?

– А вы послушаете?

– Не пойму, но послушаю. В тебе, Катя, потенциал, но Орлов, конечно… перекрутит и выплюнет.

Я поджимаю губы, потому что так и хочется броситься в бой и поспорить. У нас в университете многие Орлова считают чуть ли не богом. Борцом за правду. Смелым, независимым, бесстрашным. Половина парней хочет быть на него похожим, а девушки мечтают хоть раз его встретить. Я – не исключение. Поэтому и разочарована, что сегодня увидела лишь его помощника. И выгнали так… нелепо!

– И что делать будем?

– С чем?

– С тобой, с враньем, с папой. Ты живешь у взрослого мужика в столице.

– Когда вы думали, что папу убили, вас это не волновало.

– А теперь волнует, Катя. Уверен, он мне точно не спасибо скажет, когда узнает, что ты три недели жила со мной в одной квартире.

– Он не узнает. Он в командировке на месяц. Я к тому времени вернусь, и про стажировку ни слова. Никогда. Честно-честно…

– Вот не зря отец тебя сюда бы не пустил, не зря, – хмурится и смотрит… смотрит как-то странно.

Вроде бы и недовольно, но есть в его взгляде что-то еще, будто… заинтересованность.

– У тебя парень есть, Катя?

Парень? Зачем это?..

– Ясно, – тяжело вздыхает, и я вру снова.

Вот правду ведь говорят: где раз, там уже не остановиться.

– Есть. А что?

– Вот помни, что есть, а то тут разные… хм… парни бывают, Катя. Не лучший вариант.

– Думаете, я тут никого недостойна?

– Ты, Катя, слишком…

Он замолкает, задумчиво потирает подбородок.

– Видная. И наивная. Разведут тебя тут, если уши развесишь.

– Я не собираюсь! – с возмущением.

– Вот и славно.

Встает из-за стола, останавливается у выхода.

– А у тебя все сегодня? Стажировка кончилась?

– Да. Сокращенный день.

– Экспресс. Собирайся тогда, поедем.

– Куда? – настораживаюсь.

– К Лисе твоей. Чувствую, мудила этот ни черта не привезет. Ни куртку твою, ни деньги.

Глава 7

То, что Катеньку надо срочно куда-нибудь сбагрить, понимаю сразу, как залипаю на ее губах. В меру пухлых, больших и наверняка мягких. С желанием прикоснуться и опробовать их немедленно пришлось бороться, так что, пока Катя молча сидит рядом в такси, думаю о том, куда именно ее отправить. Знакомых у меня здесь немного. Таких, чтобы у них оставить Катю – вообще нет.

– А мы… зачем сюда? – спрашивает, растерянно глядя на здание больницы.

– Машину свою заберу. Не могу без колес.

Как только выходим из такси, веду Катю к паркингу и на ходу снимаю блокировку со своей малышки. Я купил ее три года назад. Увидел у знакомого, протестировал и выкупил, потому что ему как раз хотелось новую, а мне нужны были надежные колеса. Ничего надежнее этого громадного вездехода я пока еще не нашел. На таком хоть в степь, хоть в горы – везде проедет.

– Это… ваша?

Катя ошарашенно таращит глаза, и я снова залипаю. Не на чем-то конкретном, а в целом – на ней. На восторженности, на эмоциях, которые не стесняется демонстрировать, на улыбке. Я против нее взрослый мужик, а она – девочка совсем. Совершеннолетняя, охрененно сформированная, но…

Я вообще не сплю с теми, кому нет двадцати пяти. Из принципа и чтобы потом не было вопросов и разочарований.

– Такая большая, – аккуратно трогает капот. – И гладкая.

– Садись пока. Мне на пару минут.

Решение приходит за мгновение. У нас в лаборатории заведующей работает Светлана Никитична. Я к ней частенько обращаюсь за быстрыми результатами, если мне вдруг горит. А еще я оперировал ее сына. Провел, можно сказать, сложную и рискованную операцию, но парень не просто выжил, но еще и живет полной жизнью, видел его недавно с девушкой.

– Кирилл Савельевич, какими судьбами? – улыбается при виде меня и отвлекается от своих аппаратов.

– Дело у меня к вам, Никитична. Щепетильное.

Живет Никитична в большой, просторной трешке. Одна. Рома съехал от нее сразу по восстановлении после операции. Захотел жить отдельно от матери, самостоятельно. Квартирантов Никитична к себе не берет, потому что жутко не любит посторонних, но я очень надеюсь, что по моей просьбе возьмет к себе Катеньку.

В двух словах ей объясняю суть просьбы, описываю Катю как жутко ответственную и серьезную, хотя все, что успел узнать за полдня – она умеет попадать в неприятности и потрясно готовит оладьи.

– Не пойму, Кирилл. А к себе чего не возьмешь? У тебя вроде тоже не однушка.

– Я и взял, но вы поймите, она девочка молодая, а я мужчина взрослый. Негоже ей у меня жить – это раз, а два…

– Она тебе нравится, – заканчивает за меня. – С этого бы и начал. Привози сегодня в семь вечера свою хорошую девочку, возьму, куда деваться. И присмотрю, конечно, но ты учти, что я дома только по вечерам бываю.

– Она учится, тоже до самого вечера не будет дома.

– Привози, Кирилл. Познакомимся. И торт прихвати, какой я люблю, ты знаешь.

Решив львиную долю внезапно свалившихся проблем, возвращаюсь в авто уже в хорошем настроении. И оно тут же скатывается по шкале вниз. Я раньше очень сильно любил свое авто, а сейчас хочется вернуться в такси, потому что тут все пропитано Катей. Духами она пользуется ненавязчивыми, легкими, но сейчас это единственный запах, который я ощущаю в замкнутом пространстве авто.

– Мы все?

– Все.

– Теперь к Лисе поедем?

– Адрес ее скажи.

Она называет улицу в довольно неплохом районе. Вбиваю в навигатор, едем.