Доктор Sex

– Мне б водички. Старый я, нервный... Нельзя мне такие стрессы устраивать.

Переодевает мне в уши фонендоскоп, подносит к губам мембрану.

– Я люблю тебя...
– шепчет.

Смотрю ей в глаза, прислушиваясь к своему неадеквату.

Блять, ну ты взрослый мужик, Истомин. Ну чего тебя так зажимает на эти простые три слова? Потому что - это аффект. А я ненавижу себя в аффекте!

Но ты же хочешь это слышать от нее и не в постели, правда?

Правда...

Ну поработай над этим, в конце концов.

Я пытаюсь...

– Что-то не так?
– с тревогой отстраняется Люба.

– Я тебя тоже, детка, - не отпускаю ее.
– К родителям поедем?

– Ты не поспал.

– Переживу. Поехали, они ждут.

Быстро перекусив, спускаемся во двор.

Люба кыскает Ведьму по кустам, я курю, опираясь на капот. И разглядываю мою снегурку. Копна волос красиво лежит на белом меху. Ножки просто супер!

Ловлю завистливые и похотливые взгляды, проходящих мимо парней из соседнего двора. Разглядывают, тихо обсуждают...

Мне ревниво. Но и гордо тоже, что моя прелесть!

– Девушка, Вам помочь поискать?

– Мимо идите, - выдыхаю дым в их сторону.

Измерив взглядом, не решаются огрызаться.

Люба, улыбаясь, идёт ко мне.

– Какой ты!
– шутливо.

– Какой?

– Ревнивец.

– Ой, Люба...
– качаю головой.
– Пусть ты никогда не узнаешь - "какой", ладно?..

– Почему?

Потому что я долбоеб в такие моменты. И ни возраст, ни статус, боюсь, этого не меняют. Внутри я все равно пацан до сих пор.

– Садись, - открываю ей дверь.

Мы едем к родителям.

Люба расстроена.

– Малыш...
– сжимаю ее пальчики.
– Я тебя расстроил?

– Нет…

– Почему ты расстроена?

– Ну у меня куча всяких… - недовольно машет пальчиками, - не самых приятных...

– Расскажешь?

– Не хочу. Хочу чтобы ты отдохнул. Я почитаю, ладно? Нам руководитель практики очень много на дом задал.

– Гад какой...
– усмехаюсь я.

– Зверь!
– вздыхает Любочка.

– Он тебя не спросит, расслабься, ладно?

– Но мне все равно ещё форму на грант заполнять.

– Какой грант?

– Мм... Мне предложили поучаствовать в "Молодые учёные", - кусает губу.
– Обещали премии.

– Похвально.

– Поможешь мне с темой?

– Легко. Бери " Активация т-киллеров при лечении опухолей". Сделаешь обзор по Марго. Может еще какую инфу накопаешь свежую.

– Ты хочешь использовать это в своей научной работе?

– Конечно! Поднимем тебе сразу индекс цитирования. Что-то напишем в соавторстве. Тебе же тоже потом защищаться.

– Эм...

– Что?

– Просто... Просто... Я буду писать не одна этот грант. И придется работать не вдвоем.

– С кем еще?

Глубокий горестный вздох.

– А давай завтра это всё?..
– прячет телефон.

– Легко...
– соглашаюсь я.

Пусть тоже отдохнёт.

Сдаю Любу на руки родокам, пусть понянчатся. Сам заваливаюсь спать на гамак во дворе. Сегодня сухо и солнечно.

Слушаю родные голоса.

Мама довольная. Батя делает шашлык. Любочка что-то щебечет.

Кайф… Люба словно на своём месте. И здесь и в моем капризном сердце. Может, предложение сделать?...

Вырубает.

Глава 33. Неприлично

С утра сплю на переднем сиденье, пока Костя везёт нас в больницу. Теплый поток воздуха в машине, раннее утро и ощущение его рядом - это очень уютно и усыпляет.

– Мы опаздываем?...

– Да.

– Капец...

Ощущение нависшей надо мной лавины усиливается. Я боюсь Зубаревой. А значит снова выдам ей "бабушку", как только она надавит. И это всё закончится очень плохо для меня.

– Пробки. Сегодня все опаздывают. Начальство не умеет летать.

На парковке Костя из вежливости уступает черной машине, хотя могли бы припарковаться мы.

– Кто это?
– оглядываюсь я.

– Нейрохирургия... Хасанов. У него может быть срочная операция, поэтому пропускаем.

И мы едем ещё пару кругов по забитой стоянке, опаздывая окончательно.

Наконец-то находится место. И на него опять двое желающих. Мы и вишневый мерс.

Но мы суем нос тачки первыми.

Костя недовольно чертыхается, взглянув в лобовое той тачки. И я тоже перевожу взгляд на водителя в машине, которую мы подрезали.

– Зубарева...
– выдыхаю я, напрягаясь.

– Я заметил, - цедит он.

– Что делать?

– Твою незавидную участь просто больше нечем усугубить. Она и так будет использовать все тяжёлое вооружение после твоего выпада про Бергмана, похищение пациентки и этот чертов аевит. Так что... будем искать способы уворачиваться.

– Это все очень несправедливо, - вздыхаю я обиженно.

– Жизнь несправедлива. Хотя...
– провожает взглядом пациента на инвалидном кресле. Его погружают в такси для инвалидов.

– Скорее, у нее отложенное чувство справедливости.

– Кто это?

– Ещё не так давно был завом гинекологии. Делал противозаконные вещи… Больница чуть не влетела на серьезные иски. И вот… теперь сам пациент.

Мы выходим. Проходим мимо припарковавшейся на газоне Зубаревой. Они разговаривают с Маргаритой Андреевной.

– ...Ноги твоей не будет в моем отделении, - вздрагивают недовольно ноздри Зубаревой.

– Обсудим это, когда Истомин вернётся в должность.

– Сегодня ты будешь уворачиваться в морге, - шепчет мне Истомин, подталкивая следом за Марго.

– Как - в морге?! Я не хочу в морг...
– шепчу испуганно.

– Давай, детка. Ни один врач не увернется от анатомички. Это профнепригодность, ты же понимаешь? Вперёд.

– Нет, ну пожалуйста...
– опускаю я обречённо плечи.
– Ты говорил, любимчики не пойдут в морг.

– Это было до того, как ты уела Зубареву. Она написала официальное распоряжение. И поверь мне эта ссылка для тебя - хорошее место. Я подойду, поговорю с Марго…

Отрицательно кручу головой.

– Если тебе будет легче, то… первую неделю меня устойчиво рвало. Потом привыкаешь, - гладит успокаивающе по спине.