Долгая дорога к дому
Шрифт:
А вот Шурочка собиралась замуж официально. Ее избранник и тезка Шурик работал в казино. Он давно звал к себе и Шуру, но ей жаль было расставаться с подругами. А теперь она согласилась.
Так что все были более-менее устроены. Женсовет просил оставить только Машу – у нее ребенок, и она главная кормилица в семье. С этим Жданов согласился – один секретарь все равно нужен, но ей придется взять на себя еще и ресепшен.
Оставалось уволить Клочкову, а она и сама после отъезда Киры оставаться в компании не хотела.
Ольга Вячеславовна собралась было на пенсию, но Жданов
Довольный, что все так хорошо устроилось, что не пришлось выслушивать обиды и слезные просьбы, Андрей вернулся в кабинет, чтобы, не мешкая начать работу над бизнес-планом.
В конце рабочего дня, когда цифры уже не воспринимались им адекватно, а слова не хотели складываться в умные мысли, с ресепшина позвонили
– Андрей Павлович! К Вам посетитель!
– Кто? Я никого не жду…
– Зорькин, Николай Антонович.
Сердце тревожно сжалось. Зорькин…Катя… Эти имена были неразрывно связаны. С ней что-то случилось! Сразу вспомнился ночной кошмар.
– Что с Катей? – спросил Жданов, едва Николай переступил порог его кабинета
– А что с ней?
– Я Вас спрашиваю! Вы же из-за нее пришли?
– Да нет… то есть …да… Нет, с ней все нормально! Я по работе пришел…
– По какой работе? Разве мы с Вами сотрудничаем?
– Не сотрудничаем…Я работать пришел… у Вас…
– И кем же, если не секрет?
– Жданов, ну что ты придуриваешься? – Зорькин намеренно перешел на «ТЫ», чтобы уровнять Жданова с собой, - У тебя же экономиста нет, и финдиректора тоже. Не вытянешь ты компанию один. Я помочь хочу.
– Ты? Помочь?
– Ну не я! Нужен ты мне больно. Катька попросила… Соглашайся, выхода у тебя нет.
Жданов снял очки, потер руками лицо
«Катя-Катенька… Какая же ты… спасти меня хочешь, - подумал про себя, а вслух сказал
– Дело в том, что мне нечем тебе платить. Ты думаешь, я не нашел бы экономиста, если бы в компании были деньги?
– Тем более соглашайся. Деньги потом заплатишь. Как финансовому директору, - добавил с нажимом.
И Андрей вдруг почувствовал себя легко и свободно – как с Катей!
– Лады! Оформляйся, я распоряжусь, - и он протянул Зорькину руку.
А тот, привстав, чтобы пожать ее, увидел цифры на мониторе
– Это что за труд? Похоже, я видел подобное.
– Это бизнес-план, будь он неладен! Никак не получается…
– Подвинься, я посмотрю…
Так они начали работать вместе. Первое время относились друг к другу настороженно – Зорькин не забыл, как страдала Катя, прочитав «инструкцию», а Жданова хотя и не мучила больше ревность, как к возможному сопернику, но как человека, который гораздо ближе к Кате, чем он, он его ревновал… Или завидовал ему…
Не прошло и двух недель, а они уже подружились. Это была не такая дружба, как с Малиновским: они вместе не выпивали, не развлекались в клубах (этим Жданов теперь не занимался, а Зорькин всегда был далек от такого образа жизни). Их сближала работа. В работе
Николай был очень похож на Катю: такая же ответственность, способность мыслить неординарно, умение выражать идеи в цифрах.Сколько раз засиживались они допоздна, обсуждая гениальные, как им казалось планы. И развеивали эти планы в пух и прах. И составляли новые, и снова критиковали, искали слабые места, пока не рождалось то, что было действительно гениально…
В такие моменты Андрей буквально «видел» перед собой Катю! А спросить о ней не решался…
Однажды Зорькин сам завел этот разговор.
– Слушай, Жданов, вот ты тогда по инструкции любил Катьку… И что… совсем ничего не чувствовал к ней?
– Она всегда мне нравилась… Женщину не сразу в ней заметил, скрывать не буду. Зато когда заметил, пропал… Любил я ее… Жизни своей без нее не мыслил… Только не поверила она.
– Вот даже как… Эх, Катька – Катька…
– Как она? Счастлива?
– Кто ж ее знает… В Питере она, замужем… за поваром, - в голосе его прозвучала неприкрытая неприязнь к этому повару.
– Он тебе не нравится? – Жданов заметил эту интонацию
– Да что я… дело не во мне.
– Она его не любит?
– Разве она скажет? Ты что, Катьку не знаешь? Страдать будет, а не признается, что не права.
========== Глава7 ==========
Глава 7.
Подсовывая жене газету с криминальными подробностями жизни Жданова, Михаил надеялся, что это отвратит ее от бывшего шефа и любовника – разве такой Жданов ей нужен?
Только вышло все с точностью до наоборот. Жалость и сострадание всколыхнули былые чувства.
Эх, Миша, Миша… Не исключено, что по литературе красовалась в твоем аттестате тройка. Иначе знал бы ты, что русская женщина любит через жалость, а слова «любить» и «жалеть» в русском языке – синонимы.
Катина душа разрывалась: любовь и жалость к Андрею. И в то же время долг и опять же жалость по отношению к Мише…
С любовью она смирилась, уживалась с ней уже не первый год, а чувство долга всегда было у нее на первом месте. Андрей теперь не один, Колька помогает ему – она украдкой звонит, интересуется делами. А Мишу она не может бросить – он любит ее, он помог ей в трудную минуту… Да и кто сказал, что она нужна Андрею? Семья – это главное для человека, и она не позволит себе самой разрушить собственную семью. Она укрепит ее - ребенком…
Катя опять заговорила о ребенке. Не вовремя заговорила – Миша был нетрезв, а она сразу не заметила этого, и заговорила.
Такой реакции от него она не ожидала: лицо его скривилось в саркастической усмешке, глаза горели ненавистью и гневом.
– Ребенка? Ты хочешь ребенка? А от кого ты его хочешь?
– Миша, ты что? От тебя хочу…
Он ухмыльнулся недобро, передернулся, повторил ее слова: « Миша…от тебя…», и закричал.
– А ты разве меня любишь? Ты как меня называешь, когда мне удается… когда ты… Ты же шепчешь «Андрей…»