Долгих лет царствования

– Потому что считаю тебя хорошим человеком. Не хочу, чтобы ты пострадала. Я подумала, что тебе может понадобиться моя помощь, - она подошла ближе. Она так и не сменила своё мокрое платье, но выглядела так, будто бы сделала это специально. – Я могу помочь тебе, если ты, конечно, мне позволишь. Тебе надо завоевать доверие людей, сделать союзниками тех, кто постарше – да кого только сможешь! И ты говорила, будто бы во мне есть талант к очарованию…

– Зачем ты мне помогаешь? Твой кузен…

– Мой кузен ошибается. И… - она замерла, и её пухлые розовые губы плотно сжались. – И ты сохранила кошку.

Это было последнее, что я ждала от неё услышать.

– Что?!

– Ты не пожалела свою жизнь! Ты вернулась, чтобы просто забрать свою кошку – и я поняла, что ты однозначно не заслуживаешь того, что удумал Стэн. Да, я знала, что ты хотела быть хорошей королевой, потому и предупредила тебя. Но когда я увидела… Ты очень добрый человек, Фрея, и я хочу тебе помочь. И я знаю, что если дать тебе хоть малейший шанс, ты будешь просто прекрасной королевой!

Она поддерживала меня из-за Дэгни? О Забытые!

– Ты считаешь, что я могу быть лучше, чем Стэн?

– Какое это имеет значение? Стэн – часть старого двора, и, может быть, он стал бы хорошим правителем. Вот только этот трон ему не принадлежит.

Мадлен спасла мне жизнь. Но променять это на своего кузена и всё, что она знает… Могла ли я ей доверять? Всё казалось таким странным и бессмысленным…

– Тебе ведь нравился старый двор. Разве нет?

– Да, - тихо ответила она. – И в тот же момент нет. Мне нравились люди, нравился смех и бесконечное сверкание. Быть среди разных людей, изучать их преимущества и недостатки… Это было прекрасно. Вот только это такое холодное, такое бездушное место, и здесь все так замкнулись на собственной блистательности, что перестали в этом блеске замечать что-либо другое. Да, это трудно – но в это были мои друзья и моя жизнь. Каждый раз я уходила – врачи отправляли меня в деревню. Они слишком мало знали меня, если считали, будто бы покой и тишина могли бы мне помочь. Но, полагаю, в итоге они всё-таки спасли мою жизнь.

– Но что с тобой было? – слишком глупый вопрос, но если Мадлен ответит, может быть, я наконец-то смогу окончательно довериться ей?

– Меланхолия, не больше и не меньше. Я часто этим страдала – не потому, что мне не нравился двор, а потому… Не знаю. Просто что-то из всего этого, - она откинула волосы за спину и улыбнулась. – Впрочем, в это время было хуже всего. Так сильно… Словно я действительно заболела! Да, живот прежде у меня никогда не болел, но врач сказал – это тоска, тоска, которую не способно исцелить даже время. Они называли это… чувствительностью! – она весело рассмеялась. – Оказывается, чтобы грустить, надо быть такой чувствительной!

– А почему же ты грустила?

– О, не знаю, можно ли задавать этот вопрос так. Ведь я не грустила о чём-то конкретном – просто испытывала жуткую грусть. Разве у тебя такого не было? О, если нет, то тебе очень повезло! – она опустилась на пол, позволяя юбкам раскинуться вокруг неё. Дэгни спрыгнула с колен Наоми и ткнулась носом в руку Мадлен. – Тебе стоит устраивать больше развлечений… Да, это так глупо звучит, учитывая обстоятельства, но раз уж люди не видят в тебе королеву…

– Да, да, я всё понимаю, вот только не могу быть тем, что они хотят увидеть.

– И что же тебе всегда говорили?

– Они всегда осуждали меня, даже до того, как всё это случилось…

– Ты так в этом уверена? Ведь мало кто из людей, что пережили банкет, были близки к королю. А разве ты давала им повод, разговаривала с ними когда-то? О, может, они куда лучше, чем ты и вовсе могла бы себе представить! Просто будь собой, Фрея – потому что сейчас это единственный путь, что вообще может привести тебя у успеху – другого пути нет! – она почесала Дэгни под подбородком. – Мне бы так хотелось помочь тебе! Если б ты только меня приняла… Мне бы так хотелось остаться здесь. Да, ушёл мой кузен, все мои друзья, но… прошу, Фрея. Примешь ли ты меня?

Я закусила губу.

– Да, - промолвила я – потому что другое и не приходило в голову после теплоты её слов. – Да. Помоги мне. Пожалуйста.

Двадцать

– Скажите-ка мне, государыня, где же вы были вечером во время банкета?

– О, я отправилась домой.

Фицрой покачал головой. Я сидела сбоку на центральном столе в своей лаборатории, будто бы делая вид, что на троне, а Фицрой ходил туда-сюда, досаждая меня вопросами. Рядом блуждала Дэгни, ступая по мне своими мягкими лапами, а Наоми замерла рядом с шкафом, готовя металл к следующему исследованию.

– О, что ж, если вы мечтали оказаться под подозрением, поздравляю. А противном случае – увы…

Да, я выслушала советы Холта, даже на мгновение поверила в них – но мне нужно было время, чтобы подтвердить свои мысли о Фицрое, что он хороший человек и что я никогда не смогу отогнать его от себя только потому, что он – родился от короля. Я хотела выжить, но жертвовать им совершенно не собиралась.

– Но ведь это правда! – обратилась я к нему. – Я пошла домой. Ушла с Наоми!

Она покачала головой, не отрываясь от собственной работы.

– Я не смогу спасти тебя от этого, Фрея. Это звучит, будто оправдание.

– Это не то, что я говорю, - вздохнул Фицрой. – Но это то, что говорят остальные. Как думаешь, твои слова могут быть причиной следующих смертей?

– Только если следующей смертью будет именно моя, и ничья другая.

Фицрой изогнул брови, пытаясь казаться строгим.

– Хорошо. Что ж, как тогда на это стоит отвечать? – я нахмурилась, глядя на бумагу, на которой были выведены все стандартные вопросы и ответы, что вы пытались практиковать. Фицрой не позволял мне делать одни и те же ошибки, оправдываться, когда кто-то будет бросать мне вызов, но я всё равно казалась слишком неподготовленной. – Если скажу, что отправилась в свою лабораторию, дабы ставить эксперименты, я себя только больше дискредитирую! Ведь Стэн обвинил меня именно из-за того, что умудрился там найти!

– Таким образом, если ты не способна скрыть всё это от народа, - вздохнула Наоми, - ты могла бы быть просто честной с людьми. Мне кажется, что это сделало бы тебя довольно… Интересной. А самое главное, ты звучала бы очень умно.

Я бы звучала очень не по-королевски.

– Это не тот ответ, которого бы они ожидали, - вздохнул Фицрой. – Но, может быть, это и хорошо? Ведь ты не какая-то там опасная лгунья, да и двору всегда нравится новизна. Быть может, это их заинтригует…

– Эксперименты – это не новизна, а в первую очередь важные исследования, и…

– Знаю, Фрея, - вздохнул Фицрой. – И, думаешь, торчал бы здесь, если б для меня это не было понятно? Но так ли это важно, если люди полагают иначе? Если это основано на правде, и если она открывает тебя настоящую, это следует использовать! – он откашлялся и вновь выпрямил плечи, притворяясь следователем. – Итак, государыня. Что вы делали вечером в день банкета? Там я вас не видел.

– Я отправилась домой, потому что хотела… потому что я хотела эксперимент… я…

– Нет.

– Ты не помогаешь!