Долгий путь домой - 4

– Спиридон Ильич! – невольно вырвалось у меня, после чего пришлось извиняться.

– Говори! – сердито прервал меня замполит.

– Мы ведь временно здесь. Скоро уедем в Свердловск, привыкнем к ребятам, тяжело будет расставаться.

– Об этом не волнуйтесь. Те, кто без родителей, поедут с вами.

– ?!

– Не удивляйтесь, здесь смешанные группы детей. Многие имеют семьи, они просто отдыхают с нами всё лето. У нас сироты живут вместе с домашними детьми. Да и домашние они условно, основное время дети проводят в школах, в интернатах. Родители вечно заняты.

– Неужели не скучают? – удивился я.

– Скучают, конечно, - вздохнул Спиридон Ильич, - ещё как скучают. Особенно маленькие. Поэтому я и предлагаю вам побыть им старшими братьями. Я вижу, как вы к ним относитесь.

– Их же разобрали всех!

– Всё верно, на время турнира. Потом они останутся одни. На время регаты.

– А мы? – жалобно спросил Ярик, - мы тоже хотим!

– Вы ходили под парусом? Вот видите! Побудете с маленькими, потом, когда вернёмся, наплаваетесь.

Мы с Яриком переглянулись: зато вместе!

– И ещё, - загадочно улыбнулся Спиридон Ильич, - Скоро вернётся Таня... – Я вскинул удивлённые глаза.

– Мама у неё нашлась! Уехала Таня в отпуск. – Я шумно вздохнул.

– Ты думал, её от тебя увезли? – рассмеялся замполит. Я кивнул, - Я попрошу воспитателей, чтобы вам разрешили встречаться, возможно, будет вам помогать с ребятами.

Я быстро взглянул на Ярика. Ярик счастливо улыбался.

– Я никак не могу понять, - решился я задать вопрос, мучивший меня всю жизнь, - Как можно потерять своего ребёнка?!

– Э, Никита! На этот вопрос нет определённого ответа, но, как ни странно, теряют. И много теряют, совершенно справедливо ты мучаешься таким вопросом: не война ведь. Мало того, у некоторых, так называемых родителей, приходится отбирать детей, и они ни разу не навещали их здесь, представь!

Другие приводят сюда на лето, и пропадают сами. Взрослые быстро забывают, насколько детям нужны родители, как они их любят! Поэтому и прошу вас, помогите маленьким забыть, что они остались одни.

Куда нам было деваться? Предложение, равносильное приказу. С другой стороны, мы стали третьей стороной в турнире, теперь будем сражаться за малышовую команду!

Только Сергей, узнав о таком решении, помрачнел. Что-то он знал. Я не решился задавать ему вопросы. Мог ли я изменить свою судьбу? Тем более что она мне улыбалась. Я растворялся в ласковых чувствах ко мне Ярика, младших ребят, которые не отходили от меня. Мне казалось, что я уже нашёл свою семью. Даже тоска по приёмной маме притихла.

Вожатые

Так мы с Яриком стали вожатыми. Приобрели особый статус, и теперь все младшие пионеры салютовали нам при встрече. Нам надо было им отвечать.

Но это в форме. Чтобы прекратить это издевательство, мы сначала переоделись в боевые доспехи, а когда не сражались, ходили в трусах и майках.

Надо сказать, мы с Яриком славно побились на саблях сразу против двух отрядов. Ярик тоже был отличным фехтовальщиком, мы потренировались друг с другом.

Мои бывшие подопечные откровенно боялись сражаться со мной, а неискушённые друзья Ярика получили по полной, слишком были самоуверенными.

Вопли малышовой группы заглушали лязг оружия. Рейтинг новых вожатых взлетел до небес.

Ребят было немного, десять человек, с нашими оруженосцами двенадцать.

Недолго думая, мы разбили их на две звёздочки, звеньевыми поставили наших оруженосцев и велели вести себя хорошо.

Они и вели себя хорошо. По - своему. Мы с Яриком тоже страдали гиперактивностью, но наша активность не могла сравниться с активностью наших подопечных. Уследить было невозможно даже за одним ребёнком, а у нас их было двенадцать. У наших помощников в головах гулял такой же ветер, как и у остальных. За двое суток мы поняли, одобрили и хотели переработать в сторону ужесточения «Правила для воспитанников». Но до розог дело не дошло.

Глядя на виноватые маленькие рожицы, не поднималась рука. Хотя не понимаю, как я не поседел, то снимая пацанов с дерева, то вылавливая из реки, синих от холода, или потеряв на пустом месте, где просто невозможно исчезнуть.

Но и хороших моментов было немало, даже больше. Когда ребята любят тебя, как старшего брата, а то, и как папу, знаете, это очень приятно!

Старшие вожатые следили за нами, и валялись от смеха. За это наши малыши устраивали им всякие каверзы, а потом прятались за нашими спинами.

Так весело мы провели несколько дней, посвящённых ролевым играм.

Мы ещё не знали, что нам приготовили старшие товарищи!

Не буду описывать бессонную ночь, проведённую в поезде, когда мы с Яриком неусыпно следили за своей дюжиной, хорошо хоть, не чёртовой! Обязательно кто-то из них хотел в туалет, и, если не пойти с ним, можно было его потерять навсегда.

Вспоминая наши, на наш взгляд, невинные, проделки, я удивлялся воспитателям, их терпению и тому, как мало ремня мне перепадало.

Теперь, чтобы постоянно быть бодрым, мне даже приходилось пользоваться своими обретёнными в центре подготовки способностями, давая названному брату хоть немного отдохнуть.

Когда мы были крысятами, отвечали, в основном, за себя и напарника. Здесь же груз ответственности просто давил постоянно.

Когда приехали в лагерь, я вздохнул свободно, свалив груз на старших воспитателей.

Не успели мы с Яриком сплясать Джигу, как были вызваны на педсовет. Полноправными участниками. Нас много хвалили, назвали лучшими вожатыми, пообещали повесить наши мордашки на доску почёта, и обрадовали в конце:

– Завтра начинается регата, почти все отправляются в плавание, поэтому вы назначаетесь старшими вожатыми над всей младшей группой. От семи до десяти лет. Вопросы есть? Вопросов нет!

Вопросов не было, потому что мы не смогли выговорить ни слова, только открывали и закрывали рты, как выброшенные на берег рыбы.

Вдоволь насладившись нашими лицами, Спиридон Ильич сказал:

– Своё обещание я выполнил. Завтра приезжает вам в помощь Таня Светлова.

Мы с Яриком выпустили воздух и смирились.