Долгое лето
Шрифт:
– Чёрная Речница, - задумчиво пророкотал Элмад, медленно разминая окостеневшие лапы. – Я не сомневался, что вы рано или поздно вернётесь. Отрадное зрелище! Ради такого пробуждения стоило попасть под чары Гевахелга.
– Владыка Элмад! – Кесса встала между драконом и Гоэлом, которому всё же удалось подняться на ноги. – Не злись на него! Его обманом заставили навредить тебе. Он сам по доброй воле снял заклятие. Не трогай его!
– По слову Чёрной Речницы любой проявит добрую волю, - дракон шумно выдохнул, опалив Кессу жаром. – Иди сюда, Гоэл э-Тинр, маг из Вайдена.
Гевахелг встал рядом с Кессой, запрокинув голову. Он смотрел дракону в глаза
– Нерис Имлийн получит своё, - прогрохотал Элмад, слегка тряхнув головой. – В Ирту его уже нет, но мы его отыщем. А куда теперь пойдёшь ты, Гоэл э-Тинр?
– Назад, в Вайден, - выдохнул Гевахелг. – Как можно дальше от знорков.
– Будь по-твоему, - взгляд дракона скользнул по горе самоцветов, виднеющейся под его лапами. – Ты тоже кое-что заслужил. Вот кристалл кварца, он проясняет разум – и тебе он, как кажется мне, очень пригодится…
Друза прозрачного кварца заблестела на ладони Гевахелга. Существо замерло, вглядываясь в бесцветные грани. Потом его «усы» качнулись и зажглись синеватым огнём, и воздух вокруг поплыл и завихрился, и Кесса на миг отвела взгляд.
– Всегда отрадно было смотреть на Вайден, пролетая над пустыней, - заметил дракон, обвивая лапы хвостом. – В последние годы я редко там бываю, но это можно исправить. Ты спасла две жизни, Чёрная Речница. Говори, чего ты просишь взамен?
Кесса вздрогнула и растерянно улыбнулась.
– Я прошу исцеления для Эррингора, - уверенно сказала она, вылавливая зверька на дне кармана. – У него отняли облик. Пусть он станет таким, каким его создали боги!
Эррингор, ухваченный за шкирку, замер на ладони Кессы и даже хвостом не махал. Элмад наклонил голову, глядя на существо одним глазом. Потом глухо зарычал.
– Нет, Чёрная Речница, - сказал он, смежив веки. – Я не оставлю тебя без награды – но этого ты не получишь никогда. Ты спасла мою жизнь, и ради твоего спасения я оставлю это создание таким, какое оно сейчас. К сожалению, не навечно.
– Н-но… - смотреть на громадного дракона было жутко, выдержать его взгляд – почти невозможно, и всё-таки Речница шагнула вперёд. – Владыка Элмад, мы…
– Этот год отмечен странными встречами, - сам себе сказал дракон, укладывая голову на лапы. – Кто ещё меня навестит, пока не кончится лето… Иди с миром, Кесса Кегина. Ты – истинная Чёрная Речница, и ты заслужила награду. Возьми её и оставь меня.
Сумка за плечами Кессы зазвенела и слегка потянула Речницу назад. Что-то брякнуло в кармане. Кесса отпустила Эррингора – он проворно забрался в сумку, только хвост мелькнул – и вынула из кармана тяжёлый пёстрый камешек с дыркой. Многоцветная яшма холодила ладонь и пульсировала, как живое сердце.
Глава 32. Защитники Мекьо
– Чушь! – Эррингор сердито вильнул хвостом и отвернулся. – Гевахелги – злые, коварные твари. Надо было убить его! Теперь он у своих, и они отомстят нам.
– За что?! – в недоумении пожала плечами Речница. – Странные мысли у тебя, Эррингор. Мы помогли мирным существам и спасли невиновного от мучений и казни. Нам нечего опасаться!
– Фарррах… знорка, глупая знорка, - надулся зверёк и перебрался подальше от Кессы – на тюки с припасами, привязанные к панцирю ящера-анкехьо. Речница покачала головой и уселась поудобнее на куске мелнока, расстеленном
на жёсткой броне. Ехать на спине ящера было удобно, куда лучше, чем идти пешком по раскалённой дороге, и всё же от жары и плавной качки Кессу всё время тянуло в сон. Она протёрла глаза и взглянула направо – слева в желтоватом мареве таяли паутинниковые поля, изрезанные неглубокими канавками, а за полями золотилось песчаное море, и смотреть туда совсем не хотелось.Справа, в тени раскидистых Тикоринов, громко скрипели водоподъёмники, рассохшиеся от жары. Кесса пригляделась и увидела, как мутная влага струится по дну канавок. Она высыхала прямо на глазах, будто её выплеснули на раскалённую сковороду.
– Свирепый небесный огонь… - прошептала Речница и поёжилась. Белое небо дышало жаром, жар струился и от камней мощёной дороги. Никого не было на ней – малочисленные жители прятались под Тикоринами. Кто-то из них украдкой выбрался из-под дерева и поспешил к подъёмникам – анкехьо, которые приводили их в движение, тоже изнемогали от жары, и люди решили увести их с солнцепёка. Речница поднялась во весь рост – говорили, что справа, под обрывом, течёт полноводная Река Симту, и Кесса очень хотела её увидеть. Она увидела лишь розовое пламя – строй цветущих Олеандров на берегу.
«Хорошо, если Гоэл за ночь добрался до Вайдена… или нашёл, где спрятаться! Врагу не пожелаешь путешествовать под таким солнцем,» - Речница вздохнула и поправила белое покрывало, ремешком закреплённое на голове. Такие покрывала носили тут все – полуденное солнце могло и череп прожечь…
– Сто-ой! – донеслось из «головы» каравана, и следом раздался треск и перестук палок по панцирям анкехьо. Ящеры дружно фыркнули и остановились, переминаясь с лапы на лапу и покачивая хвостами. Кесса, не желая быть расплющенной парой бронированных хвостов, отодвинулась на край и привстала, держась за шипы и вытянув шею. Впереди случилось что-то, достойное внимания.
– Ничего. Едем, - буркнул, покосившись на Речницу, синдалиец-погонщик, восседающий на загривке ящера. Анкехьо вылез на обочину.
Ящеры цепочкой брели вдоль дороги, а Кесса смотрела на широкую и глубокую борозду, протянувшуюся через южное поле. Мостовая просела и вздыбилась углами плит, и два десятка жителей с лопатами, ящером и повозкой сейчас пытались её выровнять. А на краю поля в окружении четырёх воинов свернулся в клубок огромный огнистый червь, разрубленный на несколько частей.
– Смотри, Эррингор! И здесь они! – охнула Речница.
Взрытая дорога осталась позади. Караван подошёл к раскидистому Тикорину, и ящеры медленно вползали под его сень и укладывались в ряд. Настало время привала, и Кесса спрыгнула на землю и развязала узел с припасами. По такой жаре есть ей не хотелось, но Эррингор, как всегда, был голоден…
Из-под дерева видны были серо-жёлтые паутинниковые поля. Вся трава уже полегла, по спутанным волнам бродили жители и топтали стебли. Двое вытаскивали из зарослей большую сеть, и Кесса подошла поближе – что можно ловить сетью в поле?!
В неводе, вымазанном чем-то липким, трепыхались микрины, маленькие летающие рыбы, один здоровенный паук – и что-то желтовато-красное, с двумя парами тонких усов и кольчатым жёстким телом. Жители, увидев странную добычу, бросили сеть, один побежал к дороге и подобрал большой булыжник, другой крикнул людям под деревом, чтобы они бросили ему палку. Двое караванщиков подошли к сети, вынесли её на дорогу, и Кесса смотрела в недоумении, как люди вчетвером бьют и топчут непонятное существо, пока от него не остаётся только шкурка.