Долгое падение
Шрифт:
– Да, – признается Тоттен, – я и вправду раньше держал школу «Кинь и подбрось». И да, в ней действительно одно время собиралось две-три сотни человек. Она была в Грине.
Он показывает на стену, потому что Глазго-грин как раз напротив, через дорогу.
Две или три сотни – огромное число участников для школы азартных игр.
В зале гадают, почему полиция позволяла собираться на открытом воздухе и играть в азартные игры такому количеству людей, какую взятку получали полицейские, чтобы разрешить это, и какую долю загребал Тоттен. Наверное, прибыль была огромной.
Пользовался ли мистер Тоттен пистолетом?
Да,
Тоттена отпускают, и он покидает трибуну, улыбаясь балкону так, будто ему жаль уходить, не выступив на «бис», но у него есть другие дела.
Тони Лоу для дачи показаний привезли из тюрьмы Уондзуорт. Он серый, как сигаретный пепел, в плохо постиранной одежде, которая к тому же ему велика. Никто не хочет на него смотреть, потому что после других, колоритных, свидетелей он ввергает в уныние.
Лоу бормочет, что просил у Тоттена пистолет потому, что у него в то время были «маленькие неприятности». Даже рассказ об этой угрозе его жизни в устах Тони звучит уныло и жалко. Тоттен сказал, что дома у него есть пистолет, и Лоу вполне может пойти и забрать его, как только его выпустят. Лоу вышел раньше Тоттена. Проблема была в миссис Тоттен, которая не позволяла никому из презренных друзей своего супруга приближаться к семейному очагу.
Из-за этого Лоу пришлось связаться с Дэнди Маккеем, совладельцем клуба «Гордон», чтобы вместе с ним отправиться в дом миссис Тоттен. Мистер Маккей надлежащим образом сопроводил Лоу в дом, и они забрали оружие у миссис Тоттен, которая была рада его отдать. Потом, для пущей сохранности, они отнесли оружие в дом Шифти Томсона на Флоренс-стрит.
Томсон приносит клятву, еще не успев повернуться на свидетельской трибуне лицом к суду. Он прикрывает рот рукой, он бормочет, он темнит. Никто не может его расслышать, и все раздражены. Томсон такой никудышный лжец, что слушатели чувствуют себя оскорбленными, но Шифти на это плевать. Он служит другим хозяевам.
Томсон говорит, что пистолет ему отдали на сохранение Лоу и мистер Маккей. Он держал оружие у себя в доме примерно год. Потом мистер Маккей пришел с Питером Мануэлем, чтобы забрать «Беретту». Шифти всегда говорит «мистер Маккей», никогда – «Дэнди Маккей». Мистер Маккей то, мистер Маккей сё. Мистер Маккей то, мистер Маккей это. Мистер Маккей взял пистолет. Мистер Маккей сказал, что всё в порядке. Мистер Маккей ушел – вот, наверное, и всё, что Шифти знает об этом дельце.
Томсон описывает деятельность клуба «Гордон» как «вроде бы слегка похоже на скачки и все такое прочее». Он описывает свою собственную роль в клубе как должность клерка у букмекера.
– У вас есть офис?
– Не то чтобы.
– Да или нет?
– Полагаю, не совсем.
–
Вы ведете свои счета на улице, мистер Томсон?– Может быть, иногда, я не знаю.
– Вы рассыльный букмекера, не так ли?
– Не совсем, не всегда.
Изо всех лгунов, которые побывали в тот день в суде, лорд Кэмерон находит Шифти Томсона наименее убедительным. Он решительно прерывает показания Шифти.
– Мистер Томсон, вы здесь для того, чтобы делать две вещи: говорить ясно и говорить правду. Вы не делаете первого, и у меня есть жестокие сомнения в том, делаете ли вы второе.
Это не располагает Шифти ни к честности, ни к ясности, а просто заставляет его сильнее нервничать.
Его спрашивают:
– Если вы не продавали револьвер, то почему взяли пять фунтов, которые предложил вам мистер Мануэль?
Шифти пожимает плечами и мямлит:
– Не знаю. Он просто дал их мне. А вы бы не взяли?
– Видите ли вы сегодня мистера Мануэля в суде, мистер Томсон?
Шифти очень долго смотрит на лорда Кэмерона и присяжных. Потом оглядывается по сторонам. В конце концов тычет пальцем:
– Это он?
– Нет, мистер Томсон, это не он, это стенографист.
На свидетельскую трибуну поднимается Морис Диков. Этот мужчина старомодного типа джентльмен из низов. Он не хочет состоять в гольф-клубе, или владеть домом в пригороде, или иметь машину больше, чем у соседа. Чего хочет Диков – это чтобы всем было удобно, чтобы все приятно провели вечер и дали ему денег. Он знает обо всех все, что стоит знать, ведает слабые стороны людей и на что они годятся.
В суде он открыто признается, что был совладельцем клуба «Гордон» вместе с Дэнди Маккеем.
– И для каких именно частных лиц предназначается этот клуб?
– Ну, у нас бридж-клуб, – говорит Диков. – Джентльмены могут играть в карты и расслабляться среди придерживающихся тех же взглядов парней.
Он улыбается. То, как он об этом говорит, звучит мило.
– Клуб по интересам?
– Да, клуб для личных членов. Приятное окружение, хорошо укомплектованный бар и хорошая компания. Великолепные парни. Возможность для джентльменов отовсюду встречаться друг с другом. Общаться.
– И все они играют в бридж?
На общей галерее посмеиваются – не потому, что это смешная шутка или людям весело, а просто чтобы дать понять Дикову: они знают, что он лжет.
Но Диков смотрит на них, нахмурившись. Он не лжет. Он и вправду думает, что его бизнес заключается именно в этом.
– Да, для людей, которым нравится близкая по духу компания и игра в бридж.
– Большинство членов и вправду играют в бридж?
Он пожимает плечами и понижает голос:
– Ну, это не основное условие принятия в члены клуба, но некоторые из них определенно играют.
– Сколько в любую отдельно взятую ночь в клубе членов, играющих в бридж?
– Трудно сказать наверняка.
– Трудно сказать, потому что никто из них не играет в бридж, мистер Диков?
– Нет.
– Полагаю, некоторые из джентльменов любят делать свои карточные игры более интересными? Возможно, держат пари на результат определенных игр?
– Не знаю; я не наблюдаю, как они играют в бридж.
– Пожалуйста, ответьте «да» или «нет»: клуб «Гордон» – место, где люди могут биться друг с другом об заклад на результат карточных игр?