Долина мерцающих лун

– Выжили бы, никто их из дома не выгонял!

– Да какое я имела право на их имущество?! Мне никогда не было так стыдно!!!

Маришка резко повернулась на каблуках, взметнув ворохом юбок, и сердито направилась к выходу.

Послышался звон входного колокольчика.

– Кто это там еще?
– раздраженно спросила Цветана.

Девушка выглянула в окно, убирая со лба непослушные кудряшки.

– Это пани Добрава.

– Что это ее принесло?

– Пойду узнаю, - Маришка пожала плечами и вышла.

Через несколько минут девушка вернулась в сопровождении пышнотелой дамы с маленькими выразительными глазками.

– Садитесь, пани Добрава, мы как раз собирались пить чай.

Одобрительно кивнув юной хозяйке, женщина расположилась на стуле.

Маришка скользнула взглядом по столу и увидела, что шоколад отсутствует. Вздохнув, она достала из буфета абрикосовое варенье и печенье, которое захватила с собой из школьной столовой.

– Какая у вас заварка душистая, - сказала гостья, косясь в сторону Цветаны.
– Ну, я не буду ходить вокруг да около... Да, - она отодвинула чашку.

Мать и дочь удивленно переглянулись.

– Так, о чем это я?
– спросила пани Добрава.

– Вы сказали, что не будете ходить вокруг да около, - кашлянув, напомнила Маришка.

– Так вот. У тебя, Цветана, товар, у меня - купец.

Девушка поперхнулась и посмотрела на мать широко открытыми глазами, та ответила недоуменным взглядом.

– В общем, пан Романович готов взять Маришку в жены.

– Что?
– спросила Цветана с брезгливостью. Так, словно таракана в сахарнице увидела.

Маришка просто смотрела на гостью не в силах вымолвить ни слова.

– А кто это Романовичу сказал, что Маришка за него пойдет? Кто он такой вообще?

В кухне опять воцарилось минутное молчание.

– Ну, знаешь, - возмущенно произнесла Добрава.
– Мне, кажется, не в вашем положении женихами-то разбрасываться...

– В каком еще положении!
– Цветана взвилась со стула и нависла над приятельницей.

– А то ты не знаешь, в каком, - Добрава нервно отхлебнула из чашки.
– Невеста - вдова, причем муж ее погиб почти в день свадьбы. Да и свежести не первой... Поторопиться бы надо, пока на нее вообще внимание обращают...

Закончить сваха не успела. Цветана подскочила к ней и вцепилась в чепец. Добрава завизжала не своим голосом и опрокинула столик.

– Мама, прекрати!
– закричала Маришка и схватила Цветану за талию, оттаскивая от потерпевшей.

Та упиралась и болтала ногами в воздухе, пытаясь вырваться.

– Ой-ой, чуть не убили, люди добрые!
– вопила Добрава.
– Да кто же теперь на твоей дочери вообще женится?

Цветана извернулась, вырвалась из объятий дочери и снова попыталась подскочить к гостье. Маришка едва успела схватить ее за руки.

– На ней сам пан Ольховский - судья женится, чтобы ты знала, клуша.

Дородная дама сначала широко открыла рот, собираясь что-то сказать, потом, поняв, что с ней не шутят, замолчала, поправила то, что осталось от чепца, и направилась к выходу.

– Иди-иди и постарайся не сдохнуть от зависти! Тоже мне, пришла сватать мою дочь за какого-то пьяницу! Совсем стыд потеряла!!!

Входная дверь громко закрылась за Добравой. Маришка осталась стоять посреди кухни, пытаясь прийти в себя, а Цветана возмущенно пыхтела.

Прошло несколько минут, прежде чем девушка решилась заговорить.

– Мама, оказывается, я выхожу замуж за судью? Спасибо, что поставила меня в известность...

Женщина тяжело вздохнула, обмахнула разгоряченное лице ладошками и выдавила:

– Я собиралась сказать тебе сегодня. Эта клуша все испортила...

– Понятно, вот зачем были все эти сцены про жизнь в нищите!
– бросила Маришка.
– Изощренная подготовка! Мама, прости, что задаю тебе опять этот идиотский вопрос: а меня ты спросила?!

Девушка оперлась кулаками о стол, пытаясь заглянуть матери в глаза, которые та искусно прятала.

– Девочка моя.., - начала было она.

– Чтобы я сделала выгодную партию в прошлый раз, ты притворилась неизлечимо больной! Что будет в этот раз? Горю желанием узнать!

– Зачем вспоминать былое, Мариш, - ласково проворковала Цветана.
– Пан Ольховский молод и хорош собой. Он влюблен в тебя и сможет позаботиться о нас. Он совсем непохож на твоего бывшего мужа, который тебе в деды годился.

– Я сама прекрасно о нас забочусь, - отрезала девушка.

– Что ты несешь, - примирительным тоном сказала мать.
– Вкалывая день и ночь и во всем себе отказывая. Деньги в этом мире зарабатывают мужчины, дочка, смирись. А ты, каких бы успехов не достигла там у себя в школе, всегда будешь перебиваться с хлеба на квас.

Она встала, подошла к Маришке и обняла ее со спины.

– Да и потом, замуж-то выходить все равно надо. Почему не сейчас? Когда ты уже такая взрослая и красивая. Ты же у меня красавица, Маришка.

– А как же чувства, мама?
– глухо спросила девушка, рассеянно пытаясь разомкнуть руки матери.
– Пан Ольховский ведь даже не нравится мне. Как я буду жить с ним?

– Какие глупости, Маришка. Ты еще напомни мне про любовь. Нет никакой любви. Я видела тех дурочек, которые погнались за ней, и чем это все закончилось. Важно, когда рядом с тобой достойный мужчина и есть уверенность в завтрашнем дне.

Цветана поцеловала дочь, отошла, удовлетворенная ее реакцией, и достала спрятанный в буфете шоколад.

– Не нужно ничего бояться, доченька. Давай лучше пить чай.

Маришка безмолвно села за стол и схватилась чашку, двигаясь как механическая кукла.

Шесть лет назад она поддалась давлению матери и после нескольких ее истерик пошла под венец по расчету. А сейчас с высоты прожитых лет она понимала, что Цветана во многом права. Любовь! Где она, эта любовь? В их семье ее не было. Отец вроде и любил мать поначалу, а спустя несколько лет это чувство угасло. Может, поэтому он стал искать тепла в случайных связях? Цветана смотрела на все его похождения сквозь пальцы.