Долина солнца (рассказы)

– Ладно, парни, - громко окликнул я их.
– Шутки в сторону! На сегодня представление закончено!

– Это кто там еще такой умный?
– Все они разом повернулись в мою сторону и принялись напряженно вглядываться в темноту, и тогда я удовлетворил их любопытство.

– Я это, Рай Тайлер, - сказал я, - но в Соноре меня обычно зовут Малышом или Малышом из Ларедо. У меня с собой "Винчестер" и три заряженные пистолета, убить меня непросто, так что если кому-нибудь из вас, ребята, хочется, чтобы ваши жены стали вдовами, а детишки осиротели, то можете хвататься за свои пушки.

Мне совершенно без разницы, - продолжал я, - в кого стрелять. Я не хочу никого убивать, но хорошо зная Тэпа, смею предположить, что если он кого-то и застрелил, то все было честно. А теперь все назад - очень осторожно, без резких движений. Хочу сразу предупредить, что я действую одинаково быстро обеими руками и могу стрелять сразу из двух пистолетов. Так что, если вздумаете меня остановить, то двенадцать выстрелов вам обеспечены, но для забывчивых напоминаю, что впридачу к этому у меня есть "Винчестер" и еще один пистолет. Прошу также принять к сведению, что с тех пор, как мне исполнилось одиннадцать лет, еще ни один из произведенных мной выстрелов не был мимо цели. Так что, если кто-нибудь из вас, парни, спешит поскорее попасть на тот свет, то вам больше нет необходимости искать новые приключения на свою голову, можете считать, что вы обратились по адресу!

Все неподвижно застыли на месте, и краем глаза я заметил, что Тэп несколько изменился в лице.

– Он первый начал, - сказал наконец Тэп.

– Но ведь он был совсем еще мальчишка!
– Я не знал, кто это сказал. Похоже, это был Грейвел Браун, один из завсегдатаев салуна "Вентана" и к тому же большой любитель выпить на дармовщинку.

– Зато пистолет его был совсем как у взрослого, - возразил Тэп, - и к тому же ему исполнилось семнадцать лет, а я в его годы, между прочим, уже был segundo 1) на одном ранчо в окрестностях Огаллалы.

1) Segundo (исп.) - второй. Здесь: заместитель, первый помощник хозяина или управляющего на ранчо.

Боец из Брауна был никудышний.

– Грейвел, - сказал я, - сейчас ты очень осторожно подойдешь и снимешь петлю с шеи Тэпа, и заруби себе на носу: если ты, не дай Бог, хотя бы слегка подтолкнешь его или коня, на котором он сидит, то можешь быть уверен, что еще до рассвета тебя присыпят землей и разровняют лопатой холмик.

Снимая петлю, Грейвел Браун был предельно аккуратен. Я пришпорил коня, заставляя его пройти еще несколько шагов вперед, в то время, как Грейвел развязал Тэпу руки и затем вернул ему пистолеты.

– На этот раз, Тайлер, твоя взяла, - послышался из темноты чей-то голос, - но не искушай судьбу, а убирайся отсюда вместе со своим Тэпом на все четыре стороны. Вы и так уже слишком задержались. А бандиты нам здесь не нужны.

– Все-таки не нужны?
– усмехнулся я.
– Ладно, дружище, только расскажи об этом лучше Чету Бейлесу, Реду Корраму, а самое главное Херито Хуаресу. Если уедут они, уедем и мы. До тех же пор наш адрес останется прежним: Пеладо. Так что, если надумаете приехать в гости, то добро пожаловать, горячий кофе всегда на столе. Если вы и дальше станете нарываться на неприятности, то, думаю, мы и вдвоем сможем задать такого жару, что мало не покажется.
– Я осадил коня на пару футов назад.
– Ладно, Тэп, хватит дуться. Ребятам давно пора по койкам. Пусть себе едут домой.

Теперь наши кони стояли рядом, и под нашим наблюдением толпа начала расходиться. Все они были крайне недовольны таким поворотом событий, но, по-видимому, желающих расстаться с жизнью, чтобы затем после смерти прослыть героем, среди них не было. Когда все наконец-таки разъехались, Тэп обернулся ко мне.

– Слушай, малыш, ты спас мою шкуру.

– Он пришпорил коня, и мы двинулись в обратный путь. Некоторое время спустя он снова посмотрел в мою сторону.
– А ты что, и впрямь тот самый ганфайтер из Ларедо?

– Угу, - согласился я.
– Но только распространяться об этом не стоит.

– Ну, ты даешь! А я-то голову ломал, все думал, годишься ли ты на что-нибудь! Неужели я был таким идиотом?

* * *

Прошла неделя, и за это время на Саут-Форк никто больше так и не объявился, а стало быть, и докучать нам было некому. Изредка Тэп уезжал куда-то по вечерам. Он никогда не заводил разговора на эту тему, а я благоразумно не приставал к нему с распросами. Для себя я твердо решил ни во что не вмешиваться. Это касается только Тэпа, и я справедливо рассудил, что коль скоро она положила глаз на Тэпа, то, выходит, что я ей пришелся не по сердцу. Ради него Бетти даже решилась приехать сюда, а значит, она точно к нему неравнодушна. В конце недели, в субботу, я оседлал своего коня и взял с собой еще одну вьючную лошадь. Тэп сначала внимательно наблюдал за моими сборами и наконец сказал:

– Я думаю, мне все-таки лучше поехать с тобой.

– А я так не думаю, Тэп, - сказал я.
– Слишком уж все тихо и спокойно. Мне это не нравится. Скорее всего они как раз и рассчитывают на это - на то, что мы выберемся в город вместе, а, стало быть, дом останется без присмотра. В таком случае, мы вернулись бы на дымящееся пепелище или же нарвались бы на вооруженную засаду, устроенную вот в этом самом доме. Так что ты будешь держать оборону здесь.

Тэп встал. Лицо его по-прежнему было непроницаемым и сохраняло выражение решимости, но все же было видно, что он не на шутку обеспокоен.

– Но они могут напасть на тебя. Не стоит так испытывать судьбу.

– А это уж предоставь мне, - сказал я, - к тому же у нас в любом случае нет иного выбора. Нужно запастись провизией.

Когда я выехал верхом на своем сером на главную городскую улицу, Вентана, казалось, была погружена в полуденную дрему. Двое стариков чудаковатого вида дремали, пригревшись на солнышке, устроившись на скамье перед одним из домов; у коновязи стояло несколько лошадей. В самом конце улицы остановилась тряская повозка, которой правила молоденькая девушка в туго накрахмаленном платье, безучастно наблюдавшая за происходящим вокруг.

Покупателей в лавке не оказалось, и бойкий лавочник рьяно принялся собирать выбранный мной товар. Теперь, как и в старые добрые времена, я держал три своих пистолета у всех на виду, а четвертый был вложен в потайную кобуру, скрытую под полой сюртука, и ремень которой был перекинут у меня через плечо. И если им так уж нетерпится нарваться на неприятности, то я могу пообещать, что они свое получат.

Когда мой заказ был готов, я сложил все свертки в укромном уголке у двери черного хода, а сам направился к передней двери на улицу. Лавочник оценивающе посмотрел на меня, а затем сказал:

– Убирались бы вы отсюда, мистер, подобру-поздорову, если вам еще жизнь дорога. Ведь они только и дожидаются того, чтобы вы здесь объявились.

Снова водрузив на голову шляпу, я усмехнулся.

– Благодарю за заботу, мистер, но мне кажется, что это было бы крайне неучтиво с моей сторону. Нехорошо заставлять людей ждать. Я намерен пойти туда, чтобы выслушать все, что они имеют мне сказать.

– Они скажут это языком оружия.
– Взгляд его был суров, но я видел, что настроен он вполне благожелательно.