Дом для изгоев
Шрифт:
Кэп издал вслух что-то вроде хриплого булькающего смешка, отчего идущий впереди мальчишка вздрогнул и обернулся. Я тихо сказал:
– Не пугайся, это птичка у меня такая… своеобразная… Идём дальше.
Парень кивнул и прибавил шагу. Похоже, мы с Кэпом его пугаем…
«Нет, он просто чувствует силу твоих артефактов, - отозвался Кэп, – так что, не бойся, они не бракованные. Просто ты всё делаешь правильно, вот артефакт на подсказки и не тратится. А с парнем всё же поговори, он может оказаться полезен…»
«Интересно, чем? – поинтересовался я. – Вот верну его семье…»
В
Перстень мягко потеплел, словно соглашаясь, но я разозлился. Я-то рассчитывал, что указания артефакта будут облечены в более приемлемую форму, а не во что-то из серии: «Догадайся, мол, сама».
«Эй, успокойся! – несколько испуганно вмешался Кэп. – Амулет – это не та вещь, на которую можно злиться!»
«А то что? – ещё больше разозлился я. – Забросили, понимаешь, пойди туда - не знаю куда, принеси то – не знаю что! И даже информации нормальной с гулькин нос!»
«Для информации у тебя есть я, - важно отозвался Кэп. – А перстень будет с тобой общаться… когда захочет. Говорю же, пока ты всё делаешь правильно, не усугубляй!»
Я глубоко вдохнул несколько раз… и успокоился. В самом деле – какой смысл злиться на кусок металла? Лучше и впрямь расспросить у спасённого мальчишки, что к чему… И я тихонько окликнул парня:
– Ты извини, у меня был не самый лучший день, так что я немного не в духе. Давай знакомиться. Меня зовут Мирон. Может, расскажешь, как ты попал в плен к этим придуркам?
Мальчишка как-то очень грустно вздохнул и сказал:
– Хорошо, госп… то есть Мирон. Моё имя – Шеррин-ти-Айр, можно Шер. Я – сирота, мои родители умерли шесть лет назад … Тогда наши края посетила злая огневица… Многие умерли. Я выжил… И меня приютила семья моего дяди.
– Они плохо относятся к тебе? – быстро спросил я.
– Нет, тётя меня жалеет, дядя… дядя тоже не особенно обижает. Но вот их сыновья… Тироссин старше меня на два года, а Гисли – мой ровесник… Вот они меня не любят. Всё время пакости устраивают. Но я терплю. Мне год терпеть осталось, а потом я стану совершеннолетним и уеду в Шар-ан-Талир, к морю… От родителей деньги остались, куплю там дом, учиться пойду. Там художеству обучают, а мне рисовать нравится… Так я раньше думал…
Мне стало жаль пацана. Похоже, его кузены гадёныши порядочные, да и слова о дяде так прозвучали, что стало понятно, что и он не упускает случая пошпынять племянника-сироту. Только о тёте Шер говорил с теплотой. Но если только год остался… Может, всё не так уж и плохо?
– Но я не понял, как ты у разбойников оказался, - поторопил я Шера с рассказом.
– Я к этому и веду, - очень грустно сказал парень. – Я – богатый… моя мать много денег отцу в приданое принесла. По закону они мне должны остаться, за этим строго следят, все деньги в хранилище лежат. А каждый месяц специальный человек приносит на моё содержание двадцать монет и требует отчёта с дяди, как деньги тратятся, есть ли у меня всё необходимое, нет ли жалоб…
– Ну, правильно, в общем-то… – заметил я. – Опекуны разные
бывают.– Да, правильно, - вздохнул Шер. – Только так получается, что из этих двадцати монет ни одного медного лепестка дядя себе взять не может. А у них в лавке последнее время дела… не очень.
– Погоди, - сказал я, чувствуя нутром нехорошую догадку. – Если ты помрёшь до совершеннолетия, кому денежки твои достанутся? Дяде?
– Да, - тихо сказал Шер и опустил голову.
– И дядя решил ускорить процесс? – мрачно спросил я.
– Это не дядя! – возмутился Шер. – Это Тироссин и Гисли меня в то место заманили. А потом меня кто-то по голове ударил… и я сознание потерял. Правда, потом очнулся уже связанный и с кляпом во рту, и услышал, как Тироссин с каким-то незнакомым мужиком разговаривает… вроде как, увезти меня отсюда подальше и продать… лучше лахашшином… или в бордель, чтобы я сдох побыстрее. Тот мужик согласился, меня в телегу запихнули и повезли. А потом… потом я освободиться пытался, и ты… ты пришёл.
– Что значит – лахашшином? – спросил я.
– Ну, это когда богатый человек себе покупает мальчика… ну, для этого… - тут Шер совершенно очаровательно покраснел, а вслед за ним стало горячо и моим щекам.
– Девушек обычно не берут, они же забеременеть могут, а ублюдки никому не нужны. А с мальчиком… безопасно. А потом, когда лахашшин надоест, его продают кому-то ещё… Или в бордель… Там никто долго не живёт.
– Ну и твари твои кузены! Но, послушай, разбойники о каком-то выкупе говорили… - попытался утешить парня я, но вышло ещё хуже.
– Значит, - горестно сказал парень, - у них уже кто-то на примете есть, а девственник дороже ценится. А у меня ещё ни с кем…
Парень всхлипнул. Его трясло. И тут я сделал то, чего от себя никак не ожидал. Я подошёл к Шеру, обнял его и сказал:
– Всё-всё… Они тебя больше не обидят. Обещаю.
Парень доверчиво прижался ко мне, а я только вздохнул. Похоже, мне повезло нарваться на персональные тридцать три несчастья.
Комментарий к Глава 3. Тридцать три несчастья
Люди, а пришлите автору картинок - какими вы видите моих героев?
========== Глава 4.Старый мельник. Часть первая ==========
Парень доверчиво прижался ко мне, а я только вздохнул. Похоже, мне повезло нарваться на персональные тридцать три несчастья. Но это меня не пугало. Настораживало другое – я никогда не испытывал склонности к бескорыстной помощи несчастным и убогим. А тут… Парня хотелось защитить… помочь… И дело не в сексуальном интересе – Шер, конечно, парнишка привлекательный, но он вызывал у меня совершенно другие чувства – то ли братские, то ли отцовские… Чудеса, да и только.
«Тебе же обещали, что ты будешь другим, - задумчиво протянул Кэп. – Так что же ты удивляешься?»
«Комплекс героя, да?» - съехидничал в ответ я.
«Балда ты, Мирон, – грустно отозвался Кэп. – Это нормальное сочувствие. Глубоко же ты в себе способность сопереживать задавил».
«Что есть, то есть, - согласился я. – И что мне теперь с этим делать?»
«А что ни делается – всё к лучшему, - отделался очередной банальностью Кэп. – Шли бы вы уже, а то скоро рассветёт. Проснутся разбойнички и начнут лес прочёсывать. А к мельнику они не сунутся».