Дом для рыцаря

Давид оторвал взгляд от размякшей грязной дороги и пристально, с критичным выражением на лице, вгляделся в напарника. Потом слегка улыбнулся и вернул взор к дороге.

— В принципе, это нормально. — Для пущей убедительности Давид кивнул. — Убегать от проблем, замыкаться в себе — что в этом странного? У меня даже есть теория на этот счёт.

— Ну-ка, поведай! — Родерик зацепился за возможность сменить тему. — Выкладывай!

— Мы живём в большом, просто — огромном, мире, — охотно начал Давид. — Разнообразные средства связи расширили его границы до непостижимых размеров. Мы каждый день воспринимаем и усваиваем уйму информации: новости, события, произошедшие на другом конце Галактики. Но парадокс в том, что чем шире становится мир, чем больше коммуникационная составляющая проникает в нашу повседневность, тем меньше внимания мы ему уделяем. Мир в наших глазах как бы сужается. Мы сторонимся его, стараемся не замечать, что происходит вокруг, абстрагируемся, сосредотачиваемся на своём: семья, дом, работа. Какое нам дело до того, что где-то там, наверху, сидят какие-то люди и строят свои планы? А?

— Хм… В этом что-то есть.

— В конечном счёте, мы становимся одинокими, равнодушными и циничными.

— Ну почему же? Если этот маленький мир вмещает в себя то, что не делает нас одинокими, — что в этом плохого? Семья, любимое дело — разве эти понятия из разряда циничных?

— Нет, но всё-таки… — Давид хотел прибавить что-то ещё, но прервался и с неожиданным напряжением уставился вперёд.

Родерик последовал примеру и увидел машину, а рядом с ней — группу людей.

Давид сбросил скорость. Родерик взял в руки автомат. До встречи — не больше сотни метров.

— Это наши, — с радостью отметил Родерик, когда подъехали поближе и удалось разглядеть форму. — Едем дальше.

Давид ещё сбавил скорость, поравнялись с джипом, на бортах которого красуются опознавательные знаки Боккорийской Армии.

Прямо за машиной находится другой автомобиль. Возле него, на обочине, — трое солдат с оружием в руках, а рядом с ними — четверо в гражданской одежде, вероятнее всего — суорийцы.

Суорийцы стоят на коленях, прямо в грязи: мужчина, молодая женщина и двое детей лет восьми-десяти. Вода ручьями стекает по их лицам, все четверо держат руки на затылках, вид испуганный и отчаянный.

— Чёрт! — пробормотал Давид. — Что же происходит?

— Не обращай внимания: они делают свою работу. Видимо, это патруль, остановили подозрительных суорийцев.

— Возможно, но разве это повод для того, чтобы вот так держать их под прицелом? Там же дети!

— Ничего страшного! — Родерик строго посмотрел на Давида. — Наверняка есть на то основания.

— Может быть, вмешаемся?

— У нас нет времени на это. Не останавливайся, едем дальше.

Боккорийский офицер, вероятно — старший группы, недовольно оглядел джип, скользнул взглядом по спецназовцам и небрежно козырнул.

Родерик кивнул в ответ.

Когда они уже проехали мимо, боккорийский сержант, видимо, не удовлетворённый ответом допрашиваемых, с силой пнул девушку по лицу, отчего та со всего размаха упала в грязь. Дети вскочили и кинулись к матери.

— Проклятые ублюдки! — с яростью воскликнул Давид. — Родерик, я не могу пройти мимо и не вмешаться! Это явно незаконно!

— Едем дальше! — спокойно и весомо ответил Родерик. — Лейтенант Эрлих, выполняйте приказание!

— Я настаиваю! — Давид съехал с дороги и остановил джип. — Давай просто подойдём и спросим — в конце концов, они могут что-нибудь знать о Ясмин Лимбург, они же суорийцы! — Давид схватил автомат, выпрыгнул из машины и двинулся к находящимся на обочине людям.

Родерику не оставалось ничего другого, как проследовать за ним.

— Лейтенант 134-го ударного полка Эльд! — услышал Родерик, когда приблизился к военнослужащим. — При досмотре они показались нам подозрительными. По-моему, что-то скрывают.

Родерик остановился рядом. Приветливо кивнул старшему сержанту, что держит суорийцев на прицеле.

— Так почему бы вам не доставить их на базу? — продолжает расспросы Давид, с нескрываемой ненавистью глядя лейтенанту в лицо.

— У нас приказ! — ответил тот не менее вызывающе. — Приказ разбираться на месте. В случае особой необходимости — уничтожать на месте всех, на кого падает подозрение в сопротивлении боккорийским властям!

— Мы не сделали ничего плохого! — произнёс суориец умоляющим тоном. — Мы просто бежали — подальше от мест боевых действий. Мы не хотим погибать! Мы не имеем ничего против боккорийского режима! Мы — мирные граждане.

— Заткнись! — рявкнул Эльд. — Тебя никто не спрашивает!

Девушка обняла плачущих детей, заслонила их своим телом.

— Послушайте, лейтенант, — вмешался Родерик, — действительно, может быть, отвезёте их на базу? Там с ними разберутся. Зачем держать людей под дождём? Здесь — не самое подходящее место для допроса, — сказал Родерик крайне миролюбивым тоном.

— Вот ещё! — запальчиво воскликнул Эльд и вскинул автомат. — Разберёмся здесь и сейчас!

— Опусти автомат! — приказал Давид.

— И не подумаю! — возразил Эльд.

Давид неимоверно медленно поднял дуло своего автомата и направил прямо в грудь Эльда.

— Опусти или я буду стрелять! — тихо произнёс Давид.

Сержанты растерянно переглядывались друг с другом и со своим начальником. У лейтенанта вид тоже озадаченный. Казалось, не верит в серьёзность намерений Давида.

— Спокойно! — старясь взять ситуацию под контроль, крикнул Родерик. — Давид, убери оружие!

— Опусти автомат! — не слыша командира, повторил Давид.

— Да пошёл ты! — Нервы у Эльда потихоньку сдавали. — Какого чёрта ты тут командуешь?

— Спокойно! Вы оба, успокойтесь!..

У Родерика была надежда, что всё обойдётся.

Он хотел было прибавить к своим словам что-то убедительное, но тут Эльд допустил роковую ошибку — направил автомат в сторону детей. Девушка сжалась всем телом. Не в силах смотреть в лицо угрозе, она зажмурила глаза…

Выстрелы раздались внезапно. Три или четыре заряда прорезали пламенем мокрое пространство, яркими полосами прочертили линии от Давида к Эльду.

Эльд инстинктивно вскинул руки, словно пытаясь прикрыть раны на груди. Потом на мгновение застыл в нелепой позе, ошарашено глядя в лицо Давида. Автомат выпал из рук и угодил прямо в лужу…

Лейтенант в последний раз окинул взглядом этот мир, обмяк и свалился на землю.

Оба сержанта как по команде развернулись к Давиду, но ничего уже не успели — Родерик вскинул автомат и четырьмя прицельными выстрелами поразил обоих — по два заряда на каждого. Сержанты упали в грязь, к ногам несостоявшихся жертв.

Родерик поднял взгляд и посмотрел на напарника.

— Мне очень жаль… — тихо произнёс Давид.

Он подошёл к Эльду, наклонился, осмотрел, потом проследовал к телам его подчинённых.

— Они все мертвы.

Суорийцы пришли в себя. Девушка, рыдая, обнимала замерших от страха детей, а мужчина, всё ещё не веря в спасение, стоял рядом, прикрывая собой семью от боккорийских солдат.

— Вы знаете женщину по имени Ясмин Лимбург? — спросил у них Давид — просто для проформы, для того, чтобы хоть что-то сказать. — Может быть, когда-нибудь слышали про такую?